Кристина Додд - Соблазненная принцем Страница 15

— Барон и остальные джентльмены, надеюсь, вы извините меня? Кажется, мне прислала послание моя любовница, — сказал Рауль.

Он улыбнулся, поклонился и направился навстречу Томпсону. Хлопнув Томпсона по плечу, он пошел вместе с ним к конюшням, и когда они отошли от толпы, спросил:

— Что случилось?

Последние три года были удачными для Томпсона. Он обнаружил, что его привлекают интриги, а также горы и леса родины Рауля. Он все еще придерживался строгого стиля в одежде, как положено вышколенному дворецкому, но теперь это была маскировка. Здесь Томпсон расцвел, превратившись из обычного слуги в правую руку Рауля. Он шпионил, он устраивал заговоры. Он стал сильным и самоуверенным. Он был человеком, которому приносили информацию, и теперь он, понизив голос, доложил:

— Одна из служанок из отеля «Тонагра» пришла пешком в замок.

До замка было не так уж далеко — всего одиннадцать миль, но дорога была плохая и круто шла в гору. Именно по этой причине Рауль выбрал этот замок в качестве основного места своего проживания: замок был расположен близко от столицы, которую ему еще предстояло завоевать, однако, выбирая место, они постарались, чтобы дорога к нему была по возможности труднопроходимой на тот случай, если против них направят вооруженные силы.

— Она сказала, что одна английская леди, очень красивая, видела вас и заявила, будто вы претендуете на трон короля Морикадии.

Рауль не вскинул удивленно брови и вообще не проявил никаких внешних признаков волнения. Но он знал правду. Виктория Кардифф, его недруг, подруга его сестры и большая мастерица целоваться, увидела его и узнала.

И он тоже узнал ее. А ему не следовало бы. Он не вспоминал о Виктории Кардифф три года. Он был занят. Нужно было вернуться в Морикадию, разыскать своих родственников, вручить, так сказать, свои верительные грамоты де Гиньярам, найти замок, который он мог бы использовать в качестве своей базовой резиденции, стать блестящим игроком в казино. Женщины для него не были проблемой: он использовал их как прикрытие для своей деятельности и для поддержания своего имиджа. Для серьезных романов у него не было времени: у него был долг перед своими умершими дедушкой и матерью и перед страной, и к этим долгам он относился очень серьезно.

И тут… скажите на милость! Виктория Кардифф входит в гостиницу.

Он даже представить себе не мог, что увидит ее. Как вообще такое могло случиться? Когда он уезжал из Англии, она собиралась поступать в специальную академию, где готовили гувернанток, чтобы потом обучать детей или выполнять какие-то другие обязанности. Потом, по всей вероятности, она встретила какого-то молодого банкира и решила, что брак лучше, чем работа, и вышла замуж за банкира, родила ему детей…

Если бы он думал о Виктории Кардифф — а он вообще о ней не думал, — то именно такой представил бы ее судьбу. Но, пройдя через холл лучшего отеля в Тонагре и увидев ее, он — хотите — верьте, хотите — нет — вспомнил то, как она выглядит, как движется и как целуется.

Его мысли в мгновение ока переместились с завоевания Морикадии на… завоевание Виктории. Все инстинкты его обострились, он превратился в хищника, заметившего жертву — женщину, которая однажды смогла от него уйти.

На сей раз она не уйдет. Потому что она пришла на его территорию.

Она теперь его добыча.

Глава 11

Но у Рауля были цели — свергнуть де Гиньяров, освободить свой народ и утвердить свою семью на ее законном месте в качестве правителей Морикадии. Ему было опасно заниматься сейчас Викторией, потому что охота на нее отвлекла бы его.

Он знал это. И ему это не нравилось. Именно поэтому, увидев ее в отеле «Тонагра», он спрятался за растениями, украшающими холл, и стал наблюдать за ней.

Она не утратила живости, но несколько приглушила ее с помощью строгой прически, платья самого простого покроя, неприметной шляпки и выражения лица, способного отпугнуть опрометчивых искателей приключений. И с гостиничными клерками она разговаривала так, словно вела заградительный огонь, лишая их самообладания. Она набиралась опыта, чтобы стать суровой старой девой в очках и с поджатыми губами.

Но под дорожной накидкой он заметил ее фигуру: роскошную грудь, тонкую талию. Он, несомненно, прикасался ко многим женщинам, которые были так же затянуты в корсет и так же щедро одарены природой, однако ни одну из них ему не хотелось спасти от участи старой девы.

Когда-то Рауль с юношеской самоуверенностью считал, что Виктория Кардифф — красавица, которую ему не составит труда покорить.

Теперь только искушенный мужчина мог бы разглядеть ее под всеми масками, которые она на себя надела, и сорвать их с нее. Только Рауль мог найти путь к сердцу этой женщины.

— Сэр! Так как насчет девушки? — тихо спросил Томпсон.

Рауль переключил внимание на Томпсона и так же тихо, чтобы не услышали те, кто может подслушивать, сказал:

— Она — одна из наших?

— Раньше не была, но она знает о вас правду. Она знала, куда пойти, чтобы доставить информацию, — мрачно сказал Томпсон.

— Об этом все вокруг говорят. Мое возвращение перестало быть просто слухом. Мы знали, что это случится.

Через два месяца, когда наступит осень, они начнут действовать. Он вернет себе свою страну. Когда соберется армия, все больше и больше людей будут неизбежно узнавать об их намерениях, и шансы де Гиньяров обнаружить правду будут все увеличиваться. Чем дольше они смогут оттянуть начало, тем лучше. Но…

— Сообщение девушки может быть ловушкой, — сказал Томпсон.

— Никакой ловушки. Это Правда. Виктория знает Белл. Она знает меня. Она слышала мою историю.

Томпсон ничего не знал о мисс Кардифф — да и никто этого не знал — и никогда не замечал, чтобы женщина по-настоящему зацепила Рауля, поэтому застыл в изумлении.

— Так вы помните ее со времен той вечеринки, которую устроила ваша сестра? — спросил он.

— Ты, я смотрю, тоже ее запомнил.

— Я помню каждого человека, который присутствовал на каждом мероприятии в доме вашего отца. Это была моя работа, как теперь моя работа заключается в том, чтобы прикрывать вашу спину.

И независимо от того, что домашнее хозяйство Рауля отличалось неформальностью по сравнению с домом Гримсборо, Томпсон так же усердно выполнял свою работу.

— Спасибо тебе за это.

Томпсон, как всегда, сосредоточил внимание на главном вопросе.

— Значит, вы верите, что замечание мисс Кардифф было сделано без какого-либо злого умысла?

— Вовсе нет. В доме моего отца она хотела убедить меня, что не верит моим притязаниям на королевскую кровь в моих жилах.