Элизабет Эллиот - Тигровая лилия Страница 15

– Нет… почти не рискую. Я послал вовсе не за нашими слугами из Кроффорд-Хиллс. Скоро сюда приедут люди Байнбриджа. Они свое дело знают. На этот раз негодяю сбежать не удастся. Твое отсутствие я скрыть как-нибудь смогу. Но, если мы уедем вместе, тот человек в маске больше здесь не появится.

– Но почему я не могу остановиться у Софи, в доме Байнбриджей? В общем, где-нибудь поблизости, чтобы была под рукой, когда понадоблюсь?

– Остановиться сейчас у Байнбриджей – это все равно что указать лисице дорогу в курятник. Единственное, что от тебя требуется, – чтобы ты поскорее спряталась. И обещай мне, что будешь осторожной. Пожалуйста, никакого сумасбродства. Я и так тут весь изведусь.

Лили хотела воспротивиться, но, подумав немного, со вздохом кивнула:

– Обещаю, папа.

– Вот и славно. А теперь иди собирайся. Я хочу, чтобы ты поспела на утренний почтовый дилижанс.

Лили собралась буквально за несколько минут и отправила полусонную Элис к себе, чтобы та тоже приготовилась в путь. Полчаса спустя два лакея уже несли её сундук вниз по Лестнице в сопровождении Элис, тащившей объемистый узел со своими пожитками. Внизу она увидела рыжего Диксби. Дверь библиотеки была приоткрыта, и; как только Лили спустилась, граф вышел к ней.

ѕ Диксби напомнил мне сейчас, что наша карета пропала. А ночью нанять экипаж практически невозможно. Диксби уверяет, что герцог непременно велел бы своему кучеру доставить тебя в постоялый двор «Два лебедя». Посему он любезно предлагает воспользоваться дорожной каретой его светлости, которая сейчас находится в его распоряжении. Я сказал ему, что ты собираешься погостить у своей тетушки Амелии в Западном Викомбе. – Он многозначительно на нее взглянул, и Лили кивнула в ответ, подыгрывая отцу. – Как только мы поймаем этого негодяя, я сразу тебя извещу. А пока поживи у тетушки. Мне так будет гораздо спокойнее. Теперь поспеши. Я не хочу, чтобы ты пропустила утренний дилижанс до Западного Викомба.

Выйдя из дома, Лили заметила, что ее сундук уже привязан к задку герцогской кареты. Диксби поспешил вперед, чтобы распахнуть перед ней дверцу.

– Миледи. – Он склонился в одном из своих самых почтительных поклонов. Уж не у него ли перенял герцог столь изысканную манеру кланяться?

К ним подошел возница, чтобы принять вещи Элис. Это был уже знакомый Лили смуглый пират с золотой серьгой и с красным платком на голове. Не слишком подходящая наружность для кучера, да и Диксби отнюдь не похож на чинного дворецкого. Эти его шрамы и буйная огненная грива, развевавшаяся на ветру. Однако, усаживая Лили в карету, он продемонстрировал почтение и ловкость вышколенного мажордома. Элис села рядом с госпожой. Подошел граф. Прощание было недолгим. Отец хотел, чтобы она поскорее уехала, чтобыих неведомый ночной гость ни о чем не догадался. Через минуту карета рванулась с места. Кроффорд-хаус и все, что было дорого Лили в этой жизни, остались позади.

Всего четыре часа назад она сражалась с человеком, намеревавшимся убить ее. Возможно, он уже оправился от ран и замышляет новые злодейства, чтобы на этот раз действовать наверняка. Лили вдруг почувствовала, что ее начинает бить дрожь, и поспешно опустила вуаль, чтобы Элис не заметила ее страха.

Ее служанка была очень взбудоражена предстоящим путешествием и без колебаний согласилась сопровождать свою госпожу куда угодно. В свое загородное имение граф брал с собой двух-трех человек из лондонской прислуги, и Элис в их число не входила. Лили была почти уверена, что девушка никогда еще не покидала Лондона. Она хотела спросить об этом у самой Элис, но тут экипаж сделал поворот и остановился.

– Мы ведь не могли так скоро доехать до «Двух лебедей»? – спросила Лили, наклонившись к окну, перед которым в ту же минуту возник Диксби.

– Прошу меня извинить, миледи.

Как Лили и ожидала, он изящно склонился перед ней. «Боже, сам король лакеев не мог бы так кланяться», – подумала она.

– Я права, Диксби?

– Видите ли, Джек напомнил мне, что моя хозяйка будет очень волноваться – мы ведь так спешно уехали этой ночью. А поскольку мы как раз проезжаем мимо дома его светлости, я подумал, что, может быть, миледи не станет возражать, если я ненадолго остановлюсь – только успокою жену, что, дескать, ей не о чем тревожиться.

– Как, вы женаты, Диксби? – вырвалось у Лили, но она тут же устыдилась своей бестактности и была рада, что под густой вуалью не видно ее зардевшегося от смущения лица.

А что ее, собственно, так удивило? Их викарий, отец Робине, говорит, что у каждого в этом мире есть половина. И то, что у Диксби имеется жена, лишний раз подтверждало истинность этого утверждения.

– Моя жена служит здесь поварихой, миледи.

Диксби опустил руки по швам и застыл в напряженном ожидании. Вероятно, он ждал ее разрешения.

– Ну, конечно, вам следует пойти ее успокоить. Но только побыстрее, Диксби. У нас не так много времени.

– Миледи. – Он опять склонился в изысканном поклоне. Его куртуазность начала уже несколько раздражать ее.

Диксби быстро поднялся по ступеням и исчез в дверях, а Лили поспешно опустила шторки на окнах кареты. Она совсем не хотела, чтобы ее увидели у дверей роскошного дома герцога Ремингтона, да еще в такой час. И неважно, что лицо ее скрывает густая вуаль.

Герцог здесь, в этом доме… всего в нескольких шагах от нее. Мысль об этом заставила почему-то ее сердце сильнее забиться. Лили нахмурилась и отодвинулась подальше от окна. Их непродолжительное, но такое бурное знакомство окончено.

Ей нечего волноваться: пока она не вернется из Брайтона, ей не грозит опасность где-нибудь с ним встретиться. Ее заточение, вероятно, продлится несколько недель, если не месяцев. Когда они увидятся вновь, он скорее всего будет уже женат. За это время она должна забыть герцога Ремингтона и свою безрассудную детскую влюбленность. При этой горькой мысли она тяжко вздохнула… с таким же успехом она могла требовать от себя забыть свое имя. Она уже сейчас успела соскучиться по нему, по его уверенной манере держаться, по той нежности, с которой он обнимал ее в карете, по ласковому сочувственному взгляду, которым он смотрел на нее, когда они стояли перед ее домом, не зная, что ожидаетих там. Ей так хотелось снова очутиться в его объятиях…

– А мы вправду едем в карете герцога? – спросила Элис. Она провела рукой по мягкому сиденью, затем с благоговением потрогала бархатную обивку и стала жадно разглядывать отделку из благородного красного дерева. Медные украшения на дверцах и внутри самой кареты сверкали, точно золотые, при мягком свете фонарей, закрепленных по бокам кареты.