Барбара Картленд - Зачарованное сердце Страница 15

Имя очень ей подходило, и Роберт обнаружил, что произносит его с нежностью и любовью, что было не совсем обычно для отношений матери и сына. Но между ними все было необычным, поэтому-то они и были счастливы.

Иногда Роберт ревновал ее к мужчинам, появляющимся и исчезающим из их жизни, но они так мало значили для самой Флер, что ему трудно было воспринимать их более серьезно, чем это делала она сама.

«Он прелесть, я без ума от него!» — восторгалась мать своим последним поклонником. Затем забывала о нем, всю ночь просидев за карточным столом или отправившись на прогулку под луной, которую предлагал Роберт.

Она была как дитя, которому дали поиграть с коробкой дорогих украшений. Она выхватывала то одно, то другое и прежде, чем могла оценить по достоинству, чем в данный момент обладает, бросала, чтобы вцепиться во что-то еще.

Флер всю жизнь баловали, как единственного в семье ребенка, рожденного не очень молодыми родителями. Ее отец был практичным и искушенным в делах бизнесменом и после нескольких неудач все же смог разбогатеть. Богатство свое он тратил экономно, даже неохотно — деньги слишком тяжело ему достались, и он копил, отказывая себе и жене даже в мелочах, но был безрассудно расточителен во всем, что касалось дочери.

Как это часто бывает, у ребенка имелось все, чего были лишены его родители. Флер была щедрой, сумасбродной, беспечной, расточительной и по природе веселой. Все, что долгие годы сдерживалось в ее матери и чего не одобрял ее отец, воплотилось в ней самой.

Но очарование матери не затмило для Роберта ее недостатки, как это случалось с мужчинами, которые ее боготворили. Всеми мужчинами, за одним исключением, и этим исключением оказался человек, за которого она вышла замуж.

Флер влюбилась в отца Роберта, во-первых, потому, что он был англичанин, и, во-вторых, потому, что он не влюбился в нее с первого взгляда и, таким образом, отличался от всех ее знакомых мужчин. Месяц с небольшим потребовался ей, чтобы пленить Бертрама, и еще полтора месяца, чтобы заставить жениться. И почти двенадцать лет, чтобы избавиться от него и взять опеку над их сыном.

Она не могла бы выбрать кого-то более не подходящего своему темпераменту и более трудного в общении. Бертрам был воспитан в строгости. Его родители, спокойные сельские жители западной Англии, имели небольшое имение, находившееся в сильно запущенном состоянии из-за нехватки средств.

Бертрам окончил привилегированную частную школу для мальчиков и решил попробовать себя в инженерном деле. По протекции родственников ему предложили работу в Америке. Именно там он и познакомился с Флер.

С первого момента, как Бертрам ее увидел, в нем заговорил пуританин. В девушке было все, что его учили осуждать. Но она оказалась слишком большим испытанием не только для его морали, но и для его решительности. Он влюбился в нее и, лишь когда они поженились, начал размышлять о том, что скажут о ней его родители. И всю оставшуюся жизнь его мучила вина за то, что его мать чуть не умерла от потрясения.

Но страдания его родителей были ничто по сравнению с тем ужасом, который испытала сама Флер, познакомившись с ними. Ей хватило одного взгляда на холодный неуютный дом без элементарных удобств и центрального отопления, чтобы тут же решиться вернуться домой. Когда она сказала об этом мужу, тот лишь удивленно посмотрел на нее:

— Но теперь это твой дом!

Флер засмеялась в ответ. Бертрам ненавидел этот смех — ему казалось, жена насмехается над всем тем, что он считал священным и неприкосновенным.

Но даже тот факт, что у нее будет ребенок, не смог примирить Флер с аскетизмом английской деревни. Она уехала в Лондон, купила там дом и наполнила его веселыми людьми, многие из которых были ее земляками.

Там и появился на свет Роберт, не в родовом поместье предков, а в роскошном особняке, в котором его собственный отец ощущал себя одновременно иностранцем и посторонним.

Флер неважно чувствовала себя после рождения ребенка. Прошел почти год, прежде чем она достаточно оправилась, чтобы путешествовать, и поспешила назад через Атлантику, как выпущенный на свободу почтовый голубь. Она хотела забрать с собой Роберта, но этого не позволили ни Бертрам, ни его родители.

Вернувшись на следующий год в Англию, она недвусмысленно дала мужу понять, что хочет развода. Бертрам был в ужасе. В его семье разводов никогда не было, и он не собирался стать первым. Флер спорила, умоляла, плакала, но все безуспешно. Она уехала домой и вскоре вернулась опять, однако так ничего и не добилась.

Когда началась война с Германией, Флер находилась в Америке. В течение четырех лет у нее не было случая повидать сына. Бертрам уехал во Францию и оттуда был направлен со своим полком в Индию.

Пока он пребывал на Востоке, ему удалось установить связь с одной инженерной фирмой, нуждавшейся в менеджере для австралийского филиала. Как только его демобилизовали, он занял предложенное ему место.

Тем временем Флер продолжала писать ему, требуя свободу и своего ребенка. Бертрам через адвокатов дал ей ясно понять, что не собирается давать ей ни того ни другого. От себя лично он приложил краткую записку, в которой говорилось: «Тех, кого соединил Господь, никто не сможет разлучить». Он также добавил, что считает ее жизнь греховной и надеется, что из уважения к приличиям она воссоединится с ним в Австралии как жена.

Ханжески-упрекающий тон его письма был оскорбителен для Флер. С этого момента она приняла решение бороться с Бертрамом всеми средствами, что были в ее власти. А поскольку она была очень богатой, этих средств оказалось у нее предостаточно.

Бертрам и не подозревал, какие силы он вызвал. Он вел интересную жизнь, был обеспечен и молод, Англия и Америка казались ему такими далекими, что он позволил себе запутаться в легком и довольно прозаичном флирте с одной фермерской дочкой. Часто проводя выходные на ферме, он даже не подозревал, что Флер устроила слежку за ним, что его похождения фиксируются до мелочей и что несколько поцелуев, сорванных с уст девицы под стогом сена в лунном свете, смогут привести к таким плачевным результатам.

Адвокаты Флер оказались умелыми, и им хорошо платили. Бертрам же мог руководить делом лишь с другого конца земного шара и платить своему поверенному скромные гонорары. Оба его родителя к тому времени уже умерли, и в Англии не было никого, кто мог бы посоветовать ему что-то вразумительное. Когда же Бертрам узнал, что Флер удалось развестись с ним и добиться опеки над сыном, он чуть было не отправился в Америку, готовый застрелить ее. Но, будучи человеком благоразумным и уравновешенным, вместо этого просто женился на фермерской дочке и позабыл о своей прежней жизни.