Патриция Райс - Дьявольски красив Страница 15

У мистера Монтегю все еще был такой вид, будто его ударило молнией. Наверное, она была слишком настойчива, но у них мало времени и он показался ей решительным джентльменом, который не меняет своего однажды установленного курса. В будущем это может обернуться против нее, но она уже знала, что выбор у нее ограничен. И возможности Каррингтон–Хауса… это надо разузнать. Нельзя обнаруживать свой интерес слишком рано в этой сделке.

— Если вы передумали, скажите об этом сейчас, и я найду другой способ переправить Перси, — попросила она с нотками сочувствия. — Возможно, к началу сезона весной все позабудут о нашем маленьком приключении.

— Нас застигли в конюшне на рассвете. Вы прострелили мне палец на ноге. Сомневаюсь, что мы когда–либо услышим конец нелепым россказням, которые, уж будьте уверены, распространятся в свете.

Он просверлил ее гневным взглядом, и она чуть не затрепетала от страха, пока не заставила себя мысленно встряхнуться. Монтегю доказал, что благороден и не причинит вреда женщине, даже если она выстрелит в него. Теперь, побрившись и завязав шейный платок, он не так уж сильно походил на пирата. Всю жизнь Джослин игнорировала оскорбления и благодаря этому осталась жива. А уж с этой работой она и подавно справится — особенно если они будут держаться подальше друг от друга. И если он примет странности Ричарда. Это может быть проблематично. Она не осмелилась упомянуть о маминых пристрастиях. Кроме того, мама, скорее всего, предпочтет жить в деревне.

— Я согласен, что нам надо продолжить обсуждение, прежде чем мы достигнем договоренности, — сказал он, к ее огромному облегчению. — Но моя лошадь уже оседлана. Я могу ненадолго взять Перси.

— Если вы намерены придушить его, то вы недооцениваете мою ярость, — предостерегла его Джослин. — Было время, когда птицы были моими единственными товарищами, а я преданный друг.

Впервые он показался больше заинтригованным, чем рассерженным. Несмотря на его образованность и здравомыслие, пожалуй, есть кое–что, чему она могла бы его научить, подумала Джослин.

— Полагаю, вы также преданы своим человеческим друзьям, как и пернатым, мисс Каррингтон. Я навещу вас по возвращении в Лондон. А пока, возможно, вы пожелаете убедить леди Белден, что я человек достойный и вполне сдержанный.

Он поклонился и захромал прочь — сплошь непреклонная благородная гордость и решимость, — воистину отважный, бесподобный мужчина. До нее донесся приглушенный птичий крик, прежде чем мистер Монтегю скрылся в конюшне.

Неужто она всерьез думает о том, чтобы выйти замуж за Блейка Монтегю?

Глава 7

Неужто он всерьез думает о том, чтобы жениться на Джослин Каррингтон? Нет, он вовсе не думает. Во всяком случае, не головой. Нижними частями тела, без которых тут явно не обошлось. Стоило ей только обратить на него свои голубые глаза, как все мысли улетучивались. Слова «пленительная» и «обольстительная» глупо вертелись в его пустой голове.

Перси, этот проклятый сквернослов, отнюдь не помогал перевести мысли на интеллектуальный путь, распевая похабные куплеты, когда Блейк направлял своего коня по живописной проселочной дороге вдоль Темзы. Он не собирался везти это несносное создание в Лондон, если можно сбагрить его с рук раньше. Не хотелось бы, конечно, злоупотреблять добротой друзей, но у Фица Уикерли, ныне графа Дэнкрофта, неподалеку имение, достаточно большое, чтобы спрятать целую стаю птиц. Ему не составит никакого труда приютить шелудивого попугая. Блейк в любом случае собирался съездить в гости, хотя теперь не мог задержаться там, как намеревался.

Мисс Каррингтон будет ждать в Лондоне его возвращения… если только ему не удастся отговорить себя от решения жениться.

Он дорожит своей независимостью. Ему претит сама мысль о том, чтобы ходить перед кем–то на задних лапках. Но как только период ухаживания закончится, он снова будет свободен как ветер в поле. Женатые пары не торчат друг у друга на глазах, а, как правило, живут каждый своей жизнью. Он сохранит свои меблированные комнаты в Лондоне. У нее будет ее драгоценный дом в захолустном Челси.

Женитьба означает, что у него не только будут денежные средства, чтобы приобрести патент, но и, даст Бог, удастся наконец–то избавиться от родительских придирок и бесконечного пиления.

Когда он повернул лошадь на обсаженную деревьями подъездную дорогу, показалась крыша широко раскинувшегося особняка Дэнкрофтов, и Блейк вспомнил посеребренные лунным светом волосы мисс Каррингтон, фиалковые глаза и насмешливые алые губки. Она нежная, женственная, сладкоголосая… и настоящая интриганка. Он терпеть не может обман, но следует признать, что леди определенно не бледная изнеженная мисс, которая сидит и ждет, чтобы все само шло ей в руки. Это плюс. Однако Перси, выкрикивающий непристойности от его седла, — жирный минус.

Он поморщился при виде детей, высыпавших из дома ему навстречу, и мысленно поставил еще один решительный минус в своей брачно–учетной книге. Дети его нисколько не интересуют. Жены, волей–неволей, означают появление детей, хотя большинство этих сорванцов — братья и сестры графини, а не потомство Фица.

Глядя на стайку детворы, он размышлял, хорошо ли оставлять с ними сквернословящего попугая, покуда на дорогу не выскочил кот. Дабы не раздавить домашнего любимца, Блейк откинулся назад и натянул поводья. Его обычно спокойный конь заржал, встал на дыбы и сбросил его. Он так сильно ударился задом о твердую землю, что на несколько секунд из него вышибло дух.

Вот дьявольщина, мрачно подумал Блейк, устремив взгляд в небо и дожидаясь, когда боль скажет ему, какую часть тела он покалечил на этот раз.

Свидетели его неловкости, дети и няньки, с визгом и криками бросились к нему. Черт, черт, черт. Теперь ему придется подниматься и делать вид, будто все хорошо. Он взглянул на своего мерина, дабы убедиться, что тот не затопчет малышей, но глупое создание спокойно щипало траву. Дородная нянька бежала за маленькими хулиганами, но успела поймать их раньше, чем Перси разразился моряцкими куплетами. По счастью, самой разборчивой частью было «хей–хо» и «трам–пам–пам». Вне себя от радости, дети схватили Блейка за руки и потянули к дому, восторженно подпевая Перси и пытаясь заглянуть в клетку, свисавшую с седла.

Сильно хромая, Блейк с трудом поспевал за самым маленьким карапузом, но, похоже, обошлось без сломанных ребер.

Старший мальчуган и дочурка Фица ссорились за право нести клетку, а старшая девочка держала за руку розовощекого, фальшиво поющего карапуза, когда они подходили к ступенькам заднего крыльца. Серьезный четырехлетний малыш шагал один, пока Блейку не пришлось схватить его за руку, когда тот покачнулся и чуть не упал.