Джанет Дейли - Гордые и свободные Страница 16

Вскоре после обеда Клинок засобирался в обратный путь. Провожая взглядом гостя и его слугу-негра, Уилл долго стоял на крыльце.

– Пойдем в дом, – позвала его дочь.

Обернувшись, Уилл сказал:

– Что-то молодой Стюарт к нам зачастил.

– Я заметила, – с довольным видом улыбнулась Темпл. – Зря ты называешь его молодым. Можешь мне поверить, отец, он – мужчина вполне взрослый и зрелый.

Уж в этом Уилл ничуть не сомневался. Он мрачно смотрел, как Темпл помогает матери убрать в сервант фарфор и столовое серебро. Викторию то и дело сотрясал сухой, резкий кашель. Уилл пытался вспомнить те времена, когда жена была еще молодой и здоровой, когда они любили друг друга. Боль, горе, чувство вины – неминуемые последствия смерти детей – не сблизили супругов, а, наоборот, разобщили их. Виктория замкнулась в себе.

Выходя из столовой, Уилл увидел, что внизу лестницы стоит Элайза.

– Мистер Гордон…

Он остановился, посмотрел на нее:

– Да?

– Я хотела бы поговорить с вами… с глазу на глаз.

Вид у нее был серьезный и решительный.

Он нахмурился, пытаясь угадать, в чем дело.

– Давайте зайдем в библиотеку, – предложила она и первой зашагала вперед. Подбородок упрямо выставлен вперед, плечи расправлены. Должно быть, будет на что-нибудь жаловаться, подумал Уилл. Ей здесь плохо? Хочет уехать? Трудности с кем-то из учеников. Ну конечно, дело в Киппе. Уилл вздохнул, уверенный, что учительница недовольна его сыном.

– Итак, мисс Холл, о чем мы будем говорить?

Он сел к письменному столу.

Элайза посмотрела на портрет, висевший над камином, потом на своего хозяина. Выпрямившись во весь рост, она начала:

– Фиби и Шадрач, дети вашей горничной Кэсси… В общем, сегодня утром я обнаружила, что они торчат возле школы и подсматривают в окно.

– Только и всего? – удивился Уилл. – Это ерунда, мисс Холл. Уверяю вас, такое больше не повторится.

– Нет, вы ничего не поняли, – нетерпеливо воскликнула она. – Дети хотят учиться. Шадрач сам выучил все буквы алфавита. Это просто поразительно! Его нужно не наказывать, а поощрять.

– К чему вы клоните?

Она вскинула подбородок еще выше, глаза зажглись воинственным огнем.

– Я хочу их учить.

– Что? С какой стати? – Уилл был неприятно удивлен. – Ведь они негры. Какой смысл…

– Это может принести большую пользу, – перебила его Элайза. – Дети очень хотят учиться. Почему бы не пойти им навстречу? В конце концов, образованный раб стоит дороже. У вас большая ферма, большая плантация, нужно вести бухгалтерские книги, выписывать счета. Образованные помощники пригодятся и вам, и миссис Гордон.

Она говорила еще долго, но Уилл уже не прислушивался к ее словам – он наблюдал за ее мимикой и жестикуляцией. Как же она горячится! Похожа на задорную курочку, защищающую своих цыплят.

– Ну так что? – закончила вопросом Элайза.

Воцарилось молчание. Учительница ждала ответа.

– Я подумаю об этом, мисс Холл.

Она заколебалась, кажется, готовая обрушиться на него с новой силой.

– Каково бы ни было ваше решение, мистер Гордон, я надеюсь, что вы не станете их наказывать. Ими владела жажда знаний. Они не делали ничего дурного – я в этом уверена.

– Вы хотите поговорить со мной о чем-нибудь еще?

– Нет.

Она обернулась и вышла из библиотеки, и Уилл проводил ее взглядом, надеясь, что сейчас она вернется и продолжит свою страстную речь. Но Элайза не вернулась.

7

Сгущавшиеся сумерки опустились на долину и поместье пурпурным сиянием. Элайза шагала по кирпичной дорожке, что вела от школы к дому. Мысли учительницы были невеселыми – беседа с мистером Гордоном прошла не очень-то успешно.

Неужели он будет так жесток, что накажет детей за любознательность? Тогда виновата в этом будет Элайза. Может быть, не нужно было ему ничего говорить? Видимо, придется вернуться к этому разговору снова, но понадобятся более убедительные доводы.

Элайза еще долго прогуливалась по дорожке взад-вперед, пока вдруг не увидела, как между деревьев кто-то идет. Приглядевшись, она узнала Уилла Гордона. Решив воспользоваться предоставившимся случаем, девушка подобрала юбки и бросилась наперехват.

– Мистер Гордон!

Он остановился, и Элайза быстро догнала его. На сей раз она старалась держаться сдержанно и солидно. Пусть видит – перед ним не взбалмошная девчонка, а учительница.

– Я хочу с вами поговорить.

– Снова? – усмехнулся он, однако лицо его было в тени, и Элайза не поняла, доброй или нет была эта усмешка.

– Да.

Может быть, зря она проявляет такую настойчивость? Но отступать было поздно. Глядя на помещика снизу вверх, Элайза лихорадочно перебирала убедительные доводы.

– Приходило ли вам в голову… – начала было она, но внезапно сообразила, что Гордон направлялся по тропинке, которая вела к негритянскому поселку. – А куда вы, собственно, шли?

– Хотел поговорить с Айком и Черной Кэсси об их детях.

Ответ звучал несколько уклончиво, и Элайза сочла нужным заметить:

– Уверяю вас, что Шадрач и Фиби ни о чем не знают. Это была моя идея. С детьми я ее не обсуждала.

– Я догадался об этом.

– И что же… что вы решили? – Эти слова вырвались у нее сами собой, потому что уклончивость Гордона начинала ее раздражать. – Если мне придется их учить, я должна знать об этом заранее.

– А вы уверены, что вам удастся их чему-то научить? Ведь они негры.

– Как вы можете говорить подобные вещи? Прежде всего они люди! – возмущенно воскликнула Элайза. – Им мало иметь пищу и крышу над головой. У них есть чувства, есть мечты. Мы должны дать им возможность проявить свои способности! Я вам просто поражаюсь! Ведь вы не какой-нибудь невежественный южанин, вы – чероки!

– Мисс Холл, – перебил ее Гордон, несколько утомленный этой тирадой. – Я хотел сказать вам, что моя жена не возражает. Вы можете учить их тому, чему сочтете нужным, при условии, что они по-прежнему будут выполнять свою работу по хозяйству. – Последние слова Уилл произнес с особым нажимом.

Элайза была так обрадована, что и не подумала спорить.

– Вы хотите им об этом сказать? Можно, я пойду с вами?

Она хотела видеть, как просияют лица детей, когда те узнают, что смогут учиться по-настоящему, а не подглядывая из-за подоконника.

Он немного поколебался, потом согласился:

– Как угодно.

– Спасибо, – горячо поблагодарила его Элайза, думая, что все-таки не зря приехала она в Гордон-Глен.

Фиби сидела на пороге хижины, опустив голову в колени. Весь день девочка тряслась от страха, уверенная, что хозяйка жестоко накажет ее за отлынивание от работы.

Шадрач потоптался возле сестры, потом улегся на землю, глядя в звездное небо. Он сложил руки на тощей груди, и в первый миг Фиби подумала, что мальчик вознамерился помолиться.