Эдит Хилл - Порабощенные сердца Страница 16

В хижине было жарко, сквозь открытую дверь не проникало ни малейшего ветерка. Обычно она никогда не сидела внутри во время полуденного зноя. Все эти неудобства из-за него, из-за того, что она должна избегать римлянина.

При этой мысли ее упрямая гордость возмутилась. Ни один мужчина не будет диктовать ей, что делать. Никакой раб не сделает из нее пленницу!

Рика подошла к двери, и звук кирки стал громче. Она зажмурилась от ярких лучей солнца и инстинктивно отвернулась. Взгляд упал на то место, где работал римлянин.

Он снял свою белую рубашку и остался только в набедренной повязке. Он работал спиной к ней, и первый раз Рика смогла смотреть на него, не встречая ответного взгляда. Она отметила, что коричневый цвет его кожи, который напомнил Дафидду золотистый дуб, — не результат загара, а следствие текущей в нем крови. Повязка мало что скрывала. Каждый кусочек его обнаженного тела: верх мускулистых бедер, ягодицы, широкая спина — все было такого же бронзового оттенка.

Явно не замечая ее присутствия, римлянин ритмично поднимал кирку вверх над головой и опускал в яму. Мускулы рук и спины ходили под упругой кожей, блестевшей от пота. Как в диком животном, в силе и крепости его тела была красота и грация.

Рика отвернулась, разозлившись на себя за эти мысли. Она же не легкомысленная девчонка из горной крепости, обсуждающая с подругами привлекательность какого-то молодого воина.

— Рика! — Возбужденный голос Дафидда остановил ее, когда она хотела вернуться внутрь. — Иди, взгляни на нашу яму!

Нет, раздался внутренний голос. И все же она перешагнула порог и пошла навстречу хромающему к ней и протягивающему руку Дафидду. Мальчик наполовину привел, наполовину притащил Рику к месту работы. При их приближении римлянин разогнулся и теперь стоял, слегка расставив ноги и опираясь на рукоять кирки. Он смотрел на нее, не отрываясь, даже когда вытирал лоб рукой.

Дафидд отпустил ее руку.

— Она почти готова. Посмотри! — Он показал на зияющую дыру в земле.

— Да, я вижу, Дафидд.

Но она даже не взглянула на яму. Ее взгляд был прикован к римлянину. Его могучая грудь и руки были покрыты шрамами, мозолями от доспехов. Он был воплощением солдата, человека, сражающегося за Римскую империю и за свое место в ней. То, что она подумала о нем с первого взгляда, теперь нашло подтверждение. По происхождению он был не римлянин. Его народ тоже был когда-то завоеван теми же самыми легионами, которым он служил. Но это ничего не меняло. Рика не испытывала симпатии к этому человеку. По крови или нет, он был ее врагом. Ненависть, которую она приглушила, возникла вновь и отразилась в ее глазах.

Он заметил это, и его темные глаза сузились. И все-таки, когда Дафидд вложил в его руку бутыль из тыквы, наполненную водой из ближайшей бадьи, он улыбнулся и подмигнул мальчику.

Рика следила за струйками воды, которую он вылил на затылок и на грудь. Стекая по груди и обтекая выступающие шрамы, ручейки воды струились вниз и впитывались в холст на бедрах. Гален взял вторую фляжку и выпил ее. Отдав ее обратно Дафидду, взялся за кирку. Высокомерие, которое исчезало, когда он обращался к мальчику, вернулось. Склонив голову в насмешливом поклоне, он продолжил работу с подчеркнутым безразличием к ее присутствию.

Почему-то Рика осталась на месте, наблюдая за ним. Кирка начала подниматься, и внезапно ей показалось, что он поморщился. Рика отступила, переместившись немного левее, чтобы лучше рассмотреть его лицо. Гален опять поднял кирку. Она почувствовала мгновенное удовлетворение, когда увидела ту же промелькнувшую тень боли. Гален отбросил кирку в сторону и взял лопату. Спрыгнув в яму, он выбросил со дна разрыхленную землю, затем, перекинув наверх лопату, выбрался наружу сам. Рика заметила, как он оберегал правую руку, перенеся вес тела на левую.

Гален взглянул ей в глаза, затем нагнулся и поднял сброшенную рубашку. Он выждал, вытерев лицо, потом сказал:

— Я полагаю, яма удовлетворяет твоим требованиям к глубине и ширине, домина?

Рика почувствовала, что ее губы растянулись в улыбке — копии его насмешливой ухмылки.

— Нет.

— Нет? — Брови удивленно приподнялись.

— Ты слышал, римлянин, рой глубже. — Она была уверена, что он понимает ее ложь, но все равно. — Гораздо глубже.

Рика ожидала от него гневной реакции или, по крайней мере, протеста, но он разочаровал ее. Гален только пожал плечами, отбросил рубашку и поднял кирку. Она подождала первого удара, ожидая увидеть гримасу боли, которую, как она теперь знала, он чувствовал в правом плече. Но Рику снова ждало разочарование. На гордом лице не отразилось ничего, кроме веселья.

Глава 5

Затянувшие небо облака ослабили полуденную жару, и Гален поднял глаза к солнцу, скрывшемуся за серой пеленой, которая предвещала дождь. В животе у него урчало. Он не ел уже три дня с тех пор, как они покинули Дэву. Ордовикский военный отряд специально не покормил пленников. У людей, ослабленных голодом, меньше сил для борьбы, а в случае побега их легче поймать.

Почувствовав на себе взгляд, Гален отогнал эти мысли и посмотрел на Дафидда. Ребенок весь день усердно ходил за ним по пятам, и сейчас его плечики поникли от усталости. Наверное, он тоже проголодался.

— Ты должен пойти поесть, — сказал Гален. Мягкий ласковый тон дался ему с неожиданной легкостью. — Я почти закончил.

Слишком уставший, чтобы возразить или согласиться вслух, Дафидд просто кивнул и направился в хижину. Потом остановился и заботливо спросил:

— А ты? Ты не голоден?

Гален сухо улыбнулся.

— Когда будет нужно, меня накормят. А ты иди.

Он смотрел, как мальчик захромал к хижине и слегка напрягся, услышав, что кто-то вошел во двор.

— Назад на поле, римлянин, — приказал его утренний страж с усмешкой на плотно сжатых губах.

Гален знал, что приказ о возвращения последовал, вероятнее всего, не от желания молодого воина разогнать скуку. Беспечного и нетерпеливого юношу, без сомнения, раздражает монотонность службы. Его мысли заняты охотой или упражнениями с оружием, от которых он теперь вынужден отказаться.

Гален коротко кивнул — он услышал приказ и снова повернулся к мальчику, стоящему уже у двери хижины.

— Ты придешь завтра? — донесся до него через двор тонкий голос.

— Да. — Гален увидел улыбку, появившуюся на лице Дафидда, когда тот нырнул в открытую дверь. Не обращая внимания на охранника, Гален постоял немного, поглощенный мыслями о живущей здесь женщине. В ней была какая-то странная прелесть. Он чувствовал ее красоту, которую как бы стирало грустное, усталое выражение лица и холодных синих глаз. Но она не пробуждала в нем желания, и не только потому, что была беременна. Без сомнения, если оно и возникнет, то причиной будет какая-нибудь более миловидная женщина из горной крепости. Они накануне толпились у помоста, вызывающе поглядывая как на охрану, так и на пленников.