Моника Маккарти - Суровая нежность Страница 16

Глава 3

– Уехали? – потрясенно переспросила Хелен.

Белла нахмурилась.

– Ну да. Мужчин вызвали по какому-то срочному королевскому поручению. Разве Уильям не сказал тебе?

Хелен пыталась сдержать прилив жара к щекам, но тщетно. Она покачала головой.

– Я… я, должно быть, уснула.

Кристина приписала ее реакцию девичьей скромности.

– Наверное, он не захотел тебя будить. Несомненно, ты была измотана после… такого длинного, нервного дня. – Она улыбнулась.

– Да, безусловно, он просто проявил заботу, – согласилась Белла, хотя было заметно, что она обеспокоена.

Хелен взяла еще ломтик хлеба с блюда и стала намазывать его маслом, дабы скрыть свое смущение. Большую часть ночи она не спала, тревожно дожидаясь, когда дверь откроется, чтоб дать Уильяму свой ответ. Должно быть, она уснула, потому что следующее, что она помнит, – это пробуждение в холодной как лед комнате. Юной служанке, которая обычно приходила развести огонь по утрам, по-видимому, велели не беспокоить их. Предупредительность, оказавшаяся излишней.

Почему же Уильям не вернулся? Просто чтобы дать ей больше времени принять решение или что-то ему помешало? Опасаясь, что причина может быть как-то связана с Магнусом, Хелен не решалась покинуть покои. Но голод и любопытство взяли верх, и она спустилась в Большой зал позавтракать.

Свадебный пир удался на славу. Об этом можно было судить уже хотя бы по тому, что некоторые из гостей все еще спали, растянувшись на полу. Белла с Кристиной, однако, уже встали и, к немалому удивлению Хелен, тут же выразили свое сожаление о том, что мужчины вынуждены были уехать сразу же после ее свадьбы.

– Ваши мужья тоже уехали? – спросила Хелен.

– Да, – ответила Белла. – Их всех вызвали по какому-то срочному делу.

Сердце ее подпрыгнуло. А Магнус? Он тоже поехал? Белла, должно быть, догадалась о направлении ее мыслей, потому что легонько кивнула.

– А куда они отправились?

Женщины переглянулись.

– Я точно не знаю, – осторожно проговорила Кристина.

Слишком осторожно. Хелен почувствовала, что они обе чего-то недоговаривают.

– Они никогда толком не рассказывают нам о своих делах, – сухо присовокупила Белла.

Хелен нахмурилась.

– Уильям обычно сражается вместе с вашими мужьями?

– Не всегда, – выдала Кристина еще один уклончивый ответ.

– А когда они вернутся?

– Через неделю, – сказала Белла. – Может, чуть больше.

Хелен стало стыдно за то чувство облегчения, которое она испытала. Отъезд Уильяма дает ей уйму времени, чтобы приготовиться к тому, что будет дальше. Ибо она не обманывалась: если она примет предложение Уильяма, то все ее прежние «своевольные» решения побледнеют в сравнении с этим.

– Это как-то странно, что их вызвали вот так прямо посреди гулянья, – высказалась она. Особенно жениха. По словам Кеннета, Уильям служил верховым у своего дяди сэра Артура Гордона, главы клана Гордонов. Когда они повздорили, он присоединился к Брюсу, затем к графу Каррику в его мятеже. То, что Уильям отличился на поле брани, было замечено королем. Недаром он распорядился, чтобы свадьбу устроили в недавно приобретенной им крепости Данстаффнэйдж. Но, помимо этого, ей было мало что известно о его месте в армии Брюса. – А что конкретно Уильям делает для короля?

Этот вопрос вызвал у женщин явную неловкость, даже нервозность.

– Лучше пусть Уильям сам тебе объяснит, – сказала Белла.

Кристина наклонилась ближе, словно не хотела, чтоб ее кто-нибудь услышал.

– Я знаю, у тебя появились вопросы, но постарайся придержать их до возвращения Уильяма. Так безопаснее. Порой вопросы могут попадать не в те уши.

Хелен поняла, что получила предостережение, но не уразумела, что оно означает. Она решила оставить эту тему – пока.

Ей, однако, пришлось вспомнить о ней некоторое время спустя, когда ее братья и Дональд Монро вошли в Большой зал. Опасаясь излишних вопросов, она сделала попытку избежать их, приняв предложение Беллы присоединиться к женщинам и детям в покоях леди Элайн – по-видимому, ее супруг Эрик Максорли тоже отбыл, – но потом увидела лицо брата.

Она кинулась вперед, чтобы перехватить их раньше, чем они усядутся за стол. Рука ее метнулась к его распухшей, посиневшей щеке.

– Что случилось?

Было очевидно, что его били – и били как следует. Огромный синяк украшал левую сторону рта и подбородок, губа разбита, левый глаз заплыл и посинел, кожа на щеке рассечена.

Он упорно не смотрел ей в глаза.

– Да так, ерунда.

– Ты подрался. – Это не было чем-то необычным для ее вспыльчивого брата. Он был скор на обиду и еще более скор на расправу.

– Ага, – ответил старший брат Уилл. С ним она никогда не была так близка, как с Кеннетом. Он всегда казался ей чужим. На десять лет старше ее, он находился на воспитании у графа Росса, когда она родилась. А после своего возвращения в Данробин он больше интересовался совершенствованием своего боевого мастерства и изучением обязанностей будущего графа, чем десятилетней сестрой, которая только путалась под ногами. Он не был недобр или невнимателен, просто слишком занят. Суровый и грозный, он принял на себя графские обязанности после смерти отца с легкостью человека, которого готовили к этой роли с рождения. – Видит Бог, молодой Маккей так и не научился дисциплине за эти годы. Но чего еще ждать от этой деревенщины, хоть молодой, хоть старой.

Хелен ахнула и прикрыла рот ладошкой.

– Это сделал Магнус?

Взгляд Уилла посуровел. Он не любил напоминаний о ее «необдуманном» знакомстве с их врагом.

– Да, – ответил Дональд. – Накинулся на вашего брата без причины.

Это совсем не похоже на Магнуса. Хмурый взгляд, который Кеннет метнул на Дональда, кажется, предполагал, что есть в этой истории что-то еще, нечто недосказанное. Она надеялась, что это не связано с ней. Ей прекрасно известно, что Дональд тоже ненавидит Магнуса, особенно после своего поражения в тот роковой день.

– Мало того, что приходится терпеть узурпатора, так еще и Маккеев? Ваш супруг водит дружбу с неподходящими людьми, миледи, – добавил Дональд.

Уилл тихонько шикнул на него и огляделся, словно и у стен могли быть уши, хотя разговор шел в стороне от остальных.

– Поосторожнее, Монро. Мне нравится это не больше твоего, но этот «узурпатор» теперь наш король.

Дональд громко возражал против подчинения Брюсу, и его недовольство было явственно написано у него на лице. Но он стиснул зубы и кивнул. Преданность Дональда их отцу перешла к его сыну. Как и его меч. Он был личным оруженосцем вождя, и после смерти их отца сохранил это положение при ее брате.