Лоретта Чейз - Скандал в шелках Страница 16

– Где же вы в таком случае скрываете мускулистых парней, которые работают на вас?

– Нам они ни к чему. Мы начинали, как вам известно, в Париже. Начинали еще в детстве, когда… Так, постойте… Марселине тогда было девять, так что мне – семь или восемь, а Леони – шесть. Когда вы с самого детства обучаетесь своему ремеслу, все усваивается намертво и вы уже действуете инстинктивно. Пьяные, воры, мужчины, считающие, что модные лавки – это нечто вроде борделей… Мы вполне способны справиться с такими проблемами.

Граф вспомнил жесткое выражение, промелькнувшее на лице Софи, когда она заявила, что вполне способна справиться с некоторыми ситуациями. Но тогда он не понял, что именно она имела в виду.

Они уже сворачивали на Оксфорд-стрит, когда перед экипажем возникли двое мальчишек. Громко выругавшись, Лонгмор резко свернул, прежде чем лошади успели растоптать детей. Граф задыхался от запоздалого страха. Секундное промедление – и озорники погибли бы!

– Смотрите куда идете, болваны! – проревел он, заглушив вопли других кучеров.

– Сука, уродина! – завизжал кто-то у самого его уха. – Отпусти меня, глупая свинья!

– Ну уж нет! Ни за что! – прошипела Софи.

Лонгмор повернул голову. Маленький оборванец почти свисал со спинки сиденья. Софи же крепко держала его за руку и весело улыбалась.

Граф взмахнул поводьями, пытаясь придержать лошадей.

– Какого черта? – проворчал он. – Откуда мальчишка взялся?

– Ниоткуда! – закричал тот, пытаясь вырваться. Но Софи оказалась сильнее. – Я ничего плохого не делал! Просто захотел немного прокатиться, а эта очкастая змея хочет оторвать мне руку!

Лонгмору показалось, что парнишка сказал именно это, хотя из-за его ужасного кокни разобрать, что он говорил, было почти невозможно. Мальчишка то и дело проглатывал звуки, и в его устах самый обычный английский казался языком австралийского аборигена.

– А может, пытаешься погреть руки в карманах джентльмена? – осведомилась Софи.

Лонгмор проглотил смешок.

– Я и близко не подобрался к его карману! Или похоже, что я спятил?

– Ничуть, – заверила Софи. – Ты очень умен и проворен.

– Видать, не слишком проворен, – проворчал оборванец.

– Жаль, что вы не видели всего, кузен, – заметила Софи. – Те двое, которые перебегали дорогу прямо перед лошадьми, хотели вас отвлечь, а этот приготовился сделать свое дело. Дьяволенок едва не проскользнул мимо меня. Ему потребовалось две секунды, чтобы вскочить на место грума. Возможно, понадобились бы еще две секунды, чтобы стащить часы, бумажник и платок, пока обе ваши руки были заняты поводьями. По-видимому, воришка посчитал меня слабой женщиной, способной только беспомощно смотреть на него, пока он не улизнет с добычей. – Софи внимательно посмотрела на мальчишку и добавила: – В следующий раз, парень, я советую тебе убедиться, что в экипаже только один человек.

«В следующий раз»? Лонгмор едва не сбил продавца пирогов.

– Какой следующий раз? – проворчал он. – Мы сейчас поедем в полицию и оставим его там.

Мальчишка грязно выругался и снова попытался вырваться. Но Софи, должно быть, еще сильнее вцепилась в него или причинила боль, потому что он внезапно замер и стал ныть, мол, у него сломана рука.

– Как только я выберусь из этой передряги, дам тебе такую оплеуху, которую не скоро забудешь, – пообещал граф. – Кузина, дайте ему по затылку, чтобы заткнулся хоть на время.

– Вряд ли стоит везти его в полицию. – Софи покачала головой. – Думаю, нам следует взять его с собой.

Лонгмор и мальчишка отреагировали одновременно.

– Нееееееееет! – завопил последний.

– Вы пьяны? – осведомился первый.

– Ни за что! Я никуда с вами не поеду! – заявил оборванец. – Мои друзья сейчас придут за мной. И тогда вы очень пожалеете. По-моему, у меня ребро сломано! Сколько мне еще так висеть?

– Заткнись, – посоветовал Лонгмор. Он покосился на Софи. – Что вы задумали, кузина? Что именно предлагаете с ним сделать?

– Он удивительно проворен и может быть полезен для нашей миссии, – тотчас же ответила модистка.

Граф внимательно оглядел мальчишку. Тому было лет десять – двенадцать на вид. Из-под грязной шапки выбивались светлые волосы, а шея казалась не слишком чистой. Одежда же была поношенной, но тщательно заштопанной и умеренно засаленной.

– Не понимаю, чем он может быть нам полезен, – проворчал граф. – Неужели вы полагаете, что нам понадобятся карманные воришки?

– Он может подержать лошадей.

– Лошадей? Хотите, чтобы я доверил их этому маленькому хитрецу?

Мальчик замер и насторожился. А Софи продолжала:

– Такой проворный мальчик мог бы следить за тем, кто приходит и уходит. И мог бы подать сигнал тревоги, если понадобится.

Граф хмыкнул и задумался. В словах Софи был смысл, вот только…

– Но мы совсем не знаем это отродье. Судя по всему, мальчишку ищет полиция. Вполне вероятно, что скоро его отправят на каторгу. Он пытался украсть мои часы, а для этого забрался в экипаж. Наглость невероятная! И если вы воображаете, что я оставлю свою лучшую упряжку в его грязных лапах, то предлагаю вам хорошенько подумать.

– Ну уж нет! – вознегодовал мальчик. – Я не конокрад!

– Просто карманный воришка, – процедил Лонгмор.

– Как тебя зовут? – спросила Софи.

– Нет у меня имени. Так даже лучше, верно?

– Тогда я назову тебя Фенуиком, – решила Софи.

– Как?..

– Фенуиком. Если у тебя нет имени, я его дам. Бесплатно.

– Только не такое ужасное…

– Это лучше, чем ничего.

– Эй, мистер, как вас там?! Заставьте ее замолчать! – взмолился мальчишка.

Лонгмор не ответил, потому что его душил смех.

– Он не мистер, – пояснила Софи, – а самый настоящий лорд, которого ты пытался обокрасть.

– Ваша милость, заставьте ее замолчать! И пусть не ломает мне руку! Я такого чудовища в жизни не видел!

Граф взглянул на свою спутницу. А та оценивающе рассматривала языкастого оборванца. Или это ему просто показалось? Трудно судить. Пока что ему не до них. Кроме того, все затмевал блеск ее глаз. Но он успел увидеть достаточно: в уголках ее губ играла улыбка, а голову Софи держала, как птичка, разглядывающая червя, свой будущий обед.

– Теперь, Фенуик, твои дела совсем плохи, – заметил граф. – Она ДУМАЕТ.

Отец Софи был Нуаро, а матерью – Делюси. Но родителям некогда было думать о дочерях – им постоянно приходилось находиться на шаг впереди властей. К счастью, Эмма взяла к себе трех сестер и обучила их ремеслу, однако некоторое время девочки болтались между родителями и кузиной. Начало их жизни было довольно бурным, что познакомило всех троих с неприглядными сторонами действительности. Они хорошо усвоили уроки выживания и к тому же научились быстро оценивать людей.