На пороге прошлого - Юлия Цыпленкова Страница 16

– Итак, господа, приступим, – огласила я.

Затем вновь обвела взглядом серьезные лица и невольно улыбнулась. Нет, это была не насмешка или ирония, но любование – мне нравилось это внимание, написанное на мужских лицах. Это означало, что нам с Танияром доверяют, что мне доверяют, как и дайну. Это было бесценно.

– Мы уже много раз поминали о том, что времена меняются, – снова заговорила я, и мужчины кивнули в ответ. – Но перемены – это не только новые названия у нового государственного образования… эм-м…

– Мы поняли, дайнани, – сказал Архам, – ты говоришь о дайнате.

– Верно, – улыбнулась я, – о дайнате. Так вот, перемены – это не только новое название и увеличившиеся земли под рукой одного властителя. Мы более не можем жить по прежним законам. Впрочем, их особо и не было. Скорей правила, которые возможно было обойти и трактовать, кому и как удобно. Пример вам всем хорошо известен.

Взгляды байчи и Илана сошлись на Архаме, даже магистр посмотрел в его сторону. Бывший каан поджал губы и устремил взор перед собой, но Танияр тронул брата за плечо, и тот расслабился.

– Законы коснутся не только наследования, но и всего прочего, – продолжила я. – И они буду не устными, но рукописными и послужат будущим поколениям указаниями, по которым они буду жить и развиваться. Законы возможно менять и дополнять, но основа остается неизменной. И поэтому на нас лежит великая ответственность, потому что именно мы становимся теми корнями, от которых поднимется крепкое древо, имя которому Айдыгер.

Я снова обвела взглядом серьезные, даже строгие лица мужчин. В их глазах было понимание и согласие. Пока возражений не было. Хорошо, поглядим, как пойдет дальше.

– Законы коснутся многого: наследования, войска, порядка на наших землях, торговли, отношений с соседями и прочего. Я подготовила первые версии… варианты…

– Ты написала то, что мы должны прочесть и обсудить, – подсказал Илан.

– Верно, – я кивнула ему с благодарностью. – Но прежде я хотела бы сказать о том, что не менее важно и необходимо. Любое государство имеет четкие границы. Мы должны в точности знать, какие земли принадлежат нам и сколько людей живет на них. Также мы должны в точности знать наши ресурсы… наше достояние. Туда входят пастбища, стада, промыслы, полезные ископаемые… то, что находится в земле вроде ньина. Это всё не менее важно, чем законы. Было бы замечательно составить карту Айдыгера, а лучше и карту соседних земель, которые нам известны.

– Что составить? – спросил Илан.

Он был единственным, кто не понимал этого слова. Эгчен и Архам слышали от меня уже и саму фразу, и объяснение смысла. Танияр и вовсе был знаком с географическим атласом моего мира.

– Это рисунок, который укажет, где и что находится, – ответил вместо меня байчи, и я снова кивнула:

– Верно. – После взяла лист бумаги и карандаш, принесенные из Тибада. – Смотри, Илан.

Впрочем, придвинулись ближе и Эгчен с Архамом. Я некоторое время рисовала подобие карты, где отобразила и реку Куншале, и земли кийрамов, и даже Каменный лес. Поставила и точки, обозначившие поселения. После начала объяснять, водя обратной стороной карандаша по изображенному пространству. Тратить на это время было не жалко. Чем быстрее они поймут, тем легче будет приступать к дальнейшему – а это было изучение картографии, книгу по которой я тоже прихватила.

– Архам, – закончив пояснения, я посмотрела на деверя, – это будет в твоем ведении, как и перепись людей и ресурсов. Можно воспользоваться методом илгизитов…

– Кого? – переспросил Эгчен и нахмурился: – Зачем нам смотреть на врага?

Явное согласие с ним я увидела и в глазах Илана. Архам же кивнул с пониманием, с ним мы успели обсудить пользу такого подхода еще в дороге. И хоть бывший каан кривился при упоминании отступников, но сейчас осознал, о чем я толкую. Осталось объяснить это и несогласным.

– Затем, байчи, – ответила я, – что враг не спал, как тагайни, всё это время. Придя в упадок, как остальные народы, илгизиты начали свое возрождение раньше нас. Иногда полезно перенимать даже методы врага, если они несут пользу. Это не означает, что мы уверуем в Илгиза, но облегчим самим себе жизнь. Суди сам. Мы можем отправить одного или несколько человек, чтобы они объехали каждое поселение, переписали каждый двор, потратив на это время и нервы. Уж поверьте, новшество вызывает непонимание и противление. Я, как никто, это знаю и по прошлой жизни, и по настоящей. Или же можем воспользоваться методом, который придумали и укоренили у себя илгизиты. Назначенный старейшина или глава составят списки и передадут в Иртэген, где Архам уже сведет их воедино и представит нам точное число. Объяснить одному человеку, зачем всё это нужно, проще, чем каждому двору.

– А илгизиты знают, сколько у них людей? – с толикой иронии и недоверия спросил байчи.

– Знают, Эгчен, – ответила я. – Каждый год каждое поселение присылает им отчет… пояснение: кто родился, кто умер, сколько ныне людей живет и какого они возраста. Сколько мужчин и сколько женщин, сколько детей и стариков. Впрочем, у нас и отступников разные цели переписи. Они ведут подсчет своему войску, потому что каждый мужчина определенного возраста – это их воин. Представляешь, какова численность их войска, байчи? К тому же они совершенствуют… развивают свое оружие. И пока тагайни точат наконечники для стрел, илгизиты делают метательную машину.

– Да, слышал, – мрачно кивнул байчи-ягир. – Танияр рассказывал.

– Мы тоже теперь не только наконечники точим, – усмехнулся дайн. – Спасибо, Ашити, ты принесла нам много важных новостей из земель илгизитов.

– Верно, – чуть расслабился Эгчен.

– Вот видишь, друг мой, – улыбнулась я, – знание жизни врага может принести пользу.

– О чем вы говорите? – подал голос Илан. – Что за оружие у предателей?

– После, – ответила я. – Сейчас поговорим о насущном, а потом я расскажу тебе, что видела в Дэрбинэ. – Он согласно кивнул, и я продолжила: – Вернемся к переписи. Кроме людей, должно быть указано и название поселения, так мы будем знать, сколько их у нас. С учетом территорий двух бывших таганов это будет вовсе не лишним. Пагчи, разумеется, тоже участвуют в переписи. Если они не сохранили знание ирэ…

– Да разве они вообще знали когда-нибудь ирэ? – с искренним удивлением спросил всё тот же Илан, и я усмехнулась:

– Тебе покажется странным, что я сейчас скажу, но когда-то все народы жили вместе и были одинаково образованны. Придет время, и я многое расскажу о прошлом Белого мира, которое мы утеряли,