Виктория Холт - Счастье и тайна Страница 16

Рут обещала к концу недели устроить обед, чтобы отпраздновать нашу свадьбу, и жалела, что у нее не было возможности сделать это в первый же вечер.

— Есть люди, с которыми вам надо познакомиться, — сказала она. — Они очень хотят встретиться с вами.

— Кого ты хочешь пригласить? — быстро спросил Габриел.

— Например, Саймона. Все-таки он член семьи. Надо будет также позвать Хагар, хотя я сомневаюсь, что она придет. Может быть, викария с женой, и, конечно, супругов Смит.

Сэр Мэтью кивнул. Потом он обернулся ко мне.

— Мы хотим, чтобы вы почувствовали себя здесь как дома, дорогая, с первых же мгновений.

Я поблагодарила его, и когда с едой было покончено, Рут, Сара и я удалились в ближайшую гостиную, а мужчины остались выпить портвейна. Я была рада, что они пробыли там недолго, потому что в обществе сестры Габриела и его тети я чувствовала себя неловко.

Габриел сразу же подошел ко мне и заметил, что я выгляжу усталой.

— У вас был трудный день, — проговорила Рут и добавила: — Мы поймем, если вам захочется пораньше лечь.

Я пожелала спокойной ночи членам своей новой семьи, и мы с Габриелом пошли наверх в нашу комнату.

Когда мы вошли в нее, Фрайди выбралась из корзины, чтобы поприветствовать нас. Ей, кажется, тоже было трудно привыкнуть к новой обстановке.

— Ну вот, — сказал Габриел, — самое худшее позади. Ты познакомилась с семьей.

— Видимо, не со всеми.

— Остальные не в счет. Тебе придется жить с этими людьми. Прежде чем мы ляжем спать, я хотел бы показать тебе вид из окна.

— Ах, да… твой любимый балкон. Где же он?

— В конце нашего коридора. Пойдем, посмотрим?

Он обнял меня, мы вышли из комнаты и пошли к двери, видневшейся в конце коридора. Он открыл ее, и мы вышли на балкон. Луна поднялась высоко, и картина, расстилавшаяся перед нами, была залита ее серебристым светом. Развалины монастыря возвышались призраком былого великолепия. Я увидела темную ленту реки, извивавшуюся среди лугов, горбатый черный мост, а за ним, на расстоянии, неясные очертания вересковых полей.

— Как здесь красиво! — выдохнула я.

— Когда я уезжаю из дома, мне снится этот вид.

— Не удивительно.

— Каждую ночь я выхожу сюда и смотрю. С тех пор, как я помню себя ребенком, меня всегда привлекал этот вид. — Внезапно он посмотрел вниз. — Двое из моих предков бросились вниз через перила… но не здесь. В доме есть еще три таких балкона.

У меня по спине пробежали мурашки, и я вгляделась во мрак, царивший внизу.

— Мы сейчас на самом верху дома, — продолжал Габриел. — Броситься вниз на каменные плиты было бы смертельно. Два самоубийства за всю нашу историю… И оба избрали один и тот же способ.

— Пойдем обратно, — сказала я. — Я устала.

Но когда мы вернулись в комнату, страх все еще не отпускал меня. Виной тому были те минуты, проведенные на балконе, и случайные слова Габриела. Я была как натянутая струна — для меня это было совсем необычно. Но завтра все будет в порядке, заверила я себя.

В течение последующих дней я изучала дом и прилегающие окрестности Я была вся во власти впечатлений: что-то меня очаровывало, что-то — отталкивало. Днем все мне нравилось в доме, я даже умудрялась заблудиться там по нескольку раз на дню, но когда наступали сумерки, я, к своему стыду, не могла избавиться от привычки украдкой оглядываться по сторонам.

Я еще никогда не жила в таком большом доме. Когда я была одна, мне казалось, что настоящее сливается с прошлым. Наверное, потому, что большая часть мебели находилась в этом доме веками, и нельзя было отделаться от мысли, что сотни лет назад все здесь выглядело точно так же, только другие шаги, другие голоса раздавались в этих стенах, и удлиненные тени на стенах принадлежали совсем другим людям.

Было глупо предаваться таким фантазиям, когда вокруг меня были обычные люди. Я их всех разложила по полочкам в течение первых дней. Сэр Мэтью — жизнерадостный старый помещик, большой любитель хорошо поесть, выпить и поволочиться за женщинами, типичный помещик, который мог бы жить и в другом веке. Тетя Сара — старая дева, которая кроме дома нигде не бывала, невинное существо, хранящее в памяти все дни рождений, даты побед и поражений каждого члена семьи, и только теперь, с возрастом, отчаянно путавшая, кому же они принадлежат, время от времени принимавшая новую жену Габриела за свою невестку Клер — давно умершую жену сэра Мэтью. А Рут была хозяйкой дома с тех самых пор, как умерла ее мать. Поэтому, естественно, ей не поправилось бы никакое новое лицо в доме. Люк — молодой человек, абсолютно поглощенный своими делами, как, впрочем, и все молодые люди. Обычная семья, похожая на другие такие же семьи во многих поместьях по всей стране.

Я старалась понравиться им и чувствовала, что мне это удается. Труднее всего было найти подход к Рут: мне хотелось убедить ее, что я ни в коей мере не претендую на ее положение в доме. Видит Бог, этот дом был достаточно велик, чтобы каждый мог жить в нем своей жизнью. Сэр Мэтью — хозяин дома, а она, как его дочь, руководила здесь всем хозяйством с момента своего совершеннолетия; после замужества осталась жить здесь и, естественно, став вдовой, продолжала вести дом. Мне хотелось, чтобы она поняла, что, по моему мнению, у нее было больше прав зваться хозяйкой поместья Керкленд Ревелз, чем у меня.

Она рассказала мне о планах на предстоящий званый обед, и я ей искренне ответила, что осуществить все эти планы может только она, поскольку я приехала из небольшого поместья и у меня нет никакого опыта ведения домашнего хозяйства, ведь я незадолго до замужества закончила школу.

Ей это, кажется, понравилось, и я была счастлива.

Все утро первого дня Габриел провел со своим отцом. Я догадывалась, что им надо было обсудить какие-то дела относительно поместья, ведь Габриел так давно не был дома. Я уверила его, что прекрасно обойдусь в это время без него.

Я собиралась сводить на прогулку Фрайди. Мне так хотелось осмотреть окрестности и особенно развалины монастыря. Но когда я. спускалась по лестнице, я встретила Люка. Он дружелюбно улыбнулся мне и остановился, чтобы сказать что-нибудь Фрайди. Она была в восторге, что ее заметили, и по всему было видно, что Люк ей сразу понравился.

— Люблю собак, — сказал он мне.

— А у вас нет собаки?

Он покачал головой.

— Ну кто же присматривал бы за ней, когда я уезжаю. А мне приходилось часто уезжать, когда я был в школе. Сейчас у меня, знаете ли, переходный период. Я уже не в школе, и скоро поступлю в Оксфорд.

— Мне кажется, в доме полно людей, которые могли бы присмотреть за собакой.