Ферн Майклз - В плену страстей Страница 16

– Я думаю, что теперь знаю, откуда у Рэн такая красота и грация.

Он широко улыбнулся, сделал шаг вперед и оказался так близко от Сирены, что мог ощущать тонкий аромат ее изысканных духов.

Сирена потупила глаза, чтобы скрыть их оживленный блеск. Да, Рэн действительно красива, но неужели Уэзерли не знает, что Рэн им не родная дочь? Сирена прихлебывала вино и размышляла. Если Малькольм волокита – судя по словам Тайлера и ее собственным наблюдениям, – то он, наверное, думает, что ухаживает за богатой наследницей. Останутся ли его чувства к Рэн такими же горячими, когда Уэзерли узнает, что ван дер Рис не брали на себя никаких обязательств относительно приданого Рэн или ее доли в наследстве? Какова будет его реакция, если рассказать ему об этом?

Сирена снова бросила взгляд на Калеба и с удивлением заметила, что его внимание приковано к двери за ее спиной, а не к Ригану, который с упоением расписывал «цивилизацию» на Яве. Заинтересовавшись, Сирена обернулась и увидела входящего Тайлера под руку с Камиллой; на лице Калеба застыло выражение не то изумления, не то разочарования из-за явной беременности баронессы. «Значит, – подумала Сирена, – молодой щенок надеялся, что Камилла ждет его возвращения после долгой разлуки. Ты ошибся, Кэл: У Камиллы на уме совершенно другое…»

Улыбаясь, Сирена первой шагнула к Камилле и заключила ее в объятия. Старые раны из-за Ригана давно затянулись, а то, что Камилла согласилась принять в своем доме Рэн, лишь укрепило дружбу женщин.

– Ты стала еще прекраснее, – тепло произнесла Сирена. – Приближающееся материнство очень идет тебе. Правда, Риган? – она повернулась к мужу, который, прежде чем выразить какое-либо чувство, ждал, как Сирена будет приветствовать его бывшую жену.

Глядя на Камиллу, Риган поверить не мог, что много-много лет назад был женат на этой женщине. Ей и сейчас едва можно было дать больше двадцати, как тогда, когда они впервые встретились. Блондинка с фиолетовыми глазами, невинное выражение которых опровергало ее богатый жизненный опыт, Камилла оставалась привлекательнейшей из женщин, каких он только встречал – за исключением Сирены, разумеется. От Ригана не ускользнуло выражение лица Калеба, и мелькнула мысль: не было ли чего между его сыном и бывшей женой?

Риган вздохнул. Все это было так давно, что теперь уже не имеет значения. В любом случае он не может обвинять Калеба за интерес к Камилле. Она и сейчас такая же изящная и прекрасная, как подснежник весной.

Риган шагнул вперед и, обняв Камиллу, шумно чмокнул ее в щеку.

– Сирена права, малышка. Ты никогда не была прекраснее!

Тайлер засиял от гордости за жену и почувствовал огромное облегчение, что ван дер Рис не держит зла на Камиллу. Он все знал о прошлом жены: об обманутом Ригане, о любовной связи с Калебом – но для Тайлера это не имело значения. Он ни разу не усомнился в том, что Камилла по-настоящему всегда любила только его одного.

Лишь Малькольм не принимал участия в разговоре и обмене комплиментами. Когда он заставлял себя смотреть на баронессу, то тщательно избегал вида ее выросшего живота. С презрительной гримасой он размышлял, что беременные женщины, которые выставляют себя перед обществом, так же привлекательны, как свиноматки с сосущими их поросятами. Он поймал на себе взгляд зеленоглазой Сирены и сделал вид, что изучает вино в бокале. Малькольм надеялся, что она не смогла прочесть его мысли.

Однако беглый взгляд сразу сказал Сирене все, что ей надо было знать. Она уже видела такое же презрение к женщине на лице другого мужчины, мужчины, за которого она вышла замуж назло Ригану – Стефана Ленгдона, отца Камиллы, который впоследствии умер от укола ее, Сирены, собственной шпаги. Теперь ее рука снова желала ощутить тяжесть оружия, чтобы таким же образом покончить с Малькольмом. Сирена ни на минуту не допускала мысли, что Рэн может выйти за него замуж. Если раньше она и сомневалась, то сейчас все было ясно как день. Рэн тоже пострадала от руки Стефана, и Сирена поражалась, почему девочка не видит одинакового садистского начала в двух этих мужчинах.

И, словно подгоняемые ее мыслями, в гостиную вошли Сара и Рэн. Даже не посмотрев в сторону Сирены и полностью игнорируя Малькольма, Рэн направилась к Ригану, мягко шурша шелковым платьем цвета абрикосов. Сирена взглянула на Калеба, который, казалось, позабыл о своей досаде на Камиллу и даже не заметил Сару, светлые волосы и хорошенькое личико которой оттенялись изящным голубым платьем. Внимание Калеба было обращено на Рэн, которая уже находилась в объятиях Ригана. Сирена смягчилась, увидев, как боль покидает глаза мужа.

Малькольм старательно избегал испытующего взгляда Сары. Он недоумевал, как ей удалось сдружиться с Рэн почти сразу же после того, как он отказался встречаться с ней. Представить страшно, что было бы, свяжи он себя с Сарой прежде, чем узнал о финансовом положении ее семьи! Малькольм не догадывался, зачем она подружилась с Рэн, но, пока Сара молчала, что была любовницей Малькольма Уэзерли, это не имело значения. Он улыбнулся, обнажая крепкие белые зубы. Сара никогда не проболтается из боязни причинить невосполнимый ущерб своей репутации. А если Сара и решится что-то сказать, то Рэн вряд ли поверит ей.

Пока Камилла отвела в сторону Сирену, чтобы обменяться новостями, а Тайлер с Риганом принялись обсуждать деловые соглашения, касающиеся раздела некоторых поместий, Рэн и Сара окружили Калеба, предоставив Малькольма самому себе. Малькольм никогда еще не находился в компании более недружелюбных людей. Он не привык к тому, чтобы на него не обращали внимания, особенно в присутствии женщин. А Сара-то! Флиртует с молодым ван дер Рисом, позабыв обо всем на свете! Даже Рэн, кажется, забыла о его присутствии, ловя на лету каждое слово Калеба. Если бы Малькольм не знал, что Рэн – сестра Калеба, то вполне мог бы приревновать.

Сирена бросила взгляд на Уэзерли через плечо Камиллы. Она сразу же отметила его досаду на то, что он оказался лишним на этом маленьком празднике. Но вот что Сирене показалось странным: если бы он действительно любил Рэн, то должен был воспылать ревностью к тому, сколько внимания она уделяет Калебу. А потом до Сирены дошла истина: Уэзерли не знает, что Рэн не сестра Калебу. Сирена чуть было не расхохоталась вслух, когда ей пришла в голову мысль, что Малькольм считает ее настолько старой, чтобы годиться Рэн в матери! Сирена фыркнула и гордо вскинула голову. У Малькольма Уэзерли будет сильный шок при известии о том, что Рэн вовсе не богатая наследница, как он рассчитывает.

ГЛАВА 5

Ленч прошел весело, и, к величайшему облегчению Рэн, никто даже не упомянул о ее выходке за завтраком. Складывалось такое впечатление, что Малькольм завоевал расположение ее семьи своим тихим поведением. Сирена, по крайней мере, вроде бы прониклась к нему уважением и время от времени обращала на него внимание.