Кимберли Кейтс - Украденные небеса Страница 16

— Меня все это нисколько не интересует.

— Но если вы хотите стать моей женой…

— Не хочу! — выпалила Нора. — Как вы могли подумать, что я соглашусь…

— Согласитесь унизиться до того, чтобы связать свое будущее с таким человеком, как я? — осведомился Эйдан. — Но ведь у вас, должно быть, имелись очень веские причины, раз вы рискнули проделать путь до Ирландии в поисках мужа. Возможно, вы поддались отчаянию. Или просто сглупили.

Нора снова опустила глаза.

— Я хотела, чтобы у меня был дом, вот и все.

— Он у вас будет. В качестве моей жены вы станете хозяйкой Раткеннона до той поры, пока Кассандра не вырастет и не уедет отсюда. А потом, если захотите, я устрою вас в любом другом месте.

— Но перед людьми и Богом мы по-прежнему будем являться мужем и женой, не так ли?

— Мисс Линтон, можете не опасаться, что я опозорю вас скандалом развода. Если вас устроит сомнительная честь быть моей женой, то я возражать не стану.

Норе вдруг показалось, что в комнате ужасно душно. Сделав глубокий вдох, она пробормотала:

— Но я ведь вас совсем не знаю.

— Однако этот факт ничуть не смущал вас, когда вы считали меня одиноким страдальцем, искавшим родственную душу. Я постараюсь упростить все до предела. Выразиться словами, понятными даже столь неискушенному человеку, как вы. Вам придется проявлять благоразумие, когда услышите обо мне… всякие слухи. И запомните: чем ужаснее обвинение, тем больше вероятности, что оно справедливо.

— Но ваша дочь… Мне кажется, она вас обожает.

— Не придавайте этому значения. Девочка пока что ничего не понимает, смотрит на меня как на героя. Хотя со временем она, конечно же, поймет, кто я такой.

— Но ведь ясно, что вы любите ее.

Эйдан кивнул:

— Разумеется, люблю. Люблю так сильно, как только способен. Исключительно из-за любви к ней я и собираюсь заключить этот брак. Похоже, ее страшно волнует, что с ней станет в случае моей смерти. Она боится остаться одна.

— Я прекрасно ее понимаю, — проговорила Нора. — На свете нет ничего более страшного, чем одиночество. Но она скоро повзрослеет и покинет дом, чтобы создать собственную семью. Со своей красотой и умом Кассандра без труда найдет себе мужа. Как только она войдет в высшее общество…

— Как только она войдет в высшее общество, перед ней захлопнутся все двери, — перебил Кейн.

Нора взглянула на него вопросительно, и он продолжал:

— Видите ли, наследие, которым мы с Делией умудрились наделить нашу дочь в первые годы ее жизни, заставляет приличные семьи держаться от нее подальше.

Нора понимала, что должна прекратить дальнейшие расспросы, что не стоит выпытывать у Эйдана Кейна сведения, ее не касавшиеся. Ведь у нее не было необходимости его понять или хотя бы приблизиться к пониманию движений его души, внезапно приоткрывшейся ей. И все же она не выдержала и проговорила:

— Но все это было много лет назад. И Кассандра ни в чем не виновата. Возможно, все уже забыто.

— Забыто? Вы наверняка должны представлять, мисс Линтон, каким злопамятным и жестоким бывает высший свет. Он не умеет прощать. Ни красота, ни ум, ни тем более состояние, нажитое неправедным путем, не в состоянии смыть пятно позора.

— Вероятно, вы правы. — Нора отвернулась и подошла к окну. Глядя в темноту, продолжала: — Общество предпочтет видеть, как человек гордо умирает от голода. Разумеется, они будут выражать сочувствие. Да, они предпочитают жалеть и сочувствовать… И конечно же, им очень приятно видеть, до какой нищеты дошла внучка генерала Линтона.

— Генерала Линтона? — Эйдан с удивлением взглянул на гостью. — Неужели вы имеете отношение к роду Линтонов из Стенвика?!

— Стенвик уже давно нам не принадлежит, — проговорила Нора с горькой усмешкой. — Честь — единственное наше достояние.

— Но зачем же женщине из рода Линтонов понадобилось плыть в Ирландию, чтобы связать свою судьбу с незнакомцем? Видит Бог, все двери в Лондоне должны быть открыты… — Кейн запнулся и пристально посмотрел на Нору — посмотрел уже совершенно другими глазами. — Мисс Линтон, что вы здесь делаете? Ведь ваши родственники, должно быть, сходят с ума от беспокойства.

— Мои родственники? — Нора усмехнулась. — Я уверена, что они будут рады, если им удастся от меня отделаться.

Кейн внимательно посмотрел на собеседницу. Какое-то время он молчал, потом вдруг проговорил:

— Нора, простите меня за вопрос… Вы… ждете ребенка?

— Ж-жду ребенка? — пролепетала она, глядя на него в изумлении. — Но я…

— Прежде чем ответите, знайте: для меня это абсолютно ничего не меняет. Я прекрасно знаю, что существуют беспринципные мерзавцы, умеющие обольщать невинных девушек.

В его словах прозвучало нескрываемое презрение, но не к тем, которых обольстили, а к обольстителям. И Нора впервые увидела совершенно другого Эйдана Кейна — человека, чем-то напоминавшего того, которого она знала по письмам Кассандры.

— Нет никакого ребенка, и мое имя не обесчещено. Я просто… — Она судорожно сглотнула. — Я просто мешаю.

— Мешаете?

— Служу неприятным напоминанием о первом браке моей матери. Обуза в доме моего отчима. — Стараясь не выдать своих чувств, Нора усмехнулась. — Всем было бы гораздо проще, если бы меня не было.

Кейн ненадолго задумался. Потом в раздражении проговорил:

— Значит, это ваши родственники отправили вас в Ирландию? Неужели им не пришло в голову, что я мог оказаться… каким-нибудь монстром? — Он вдруг рассмеялся и добавил: — Впрочем, я и есть чудовище!

Нора не удержалась от улыбки.

— Вы действительно не совсем соответствуете тому образу, что у меня сложился благодаря письмам Кассандры. Но мужчина, который любит свое дитя, подобно вам, не может быть плохим человеком.

— Нора, мы говорим совсем не о том. Видите ли, я пытаюсь понять, как могло случиться, что дама вашего воспитания и происхождения отважилась на столь безумный поступок. Что вас на это толкнуло?

— Мой отчим решил выдать меня замуж. Замуж за юнца — необыкновенно мерзкого и гнусного. — Ее передернуло. — Если бы я отказалась подчиниться его воле, отчим выгнал бы меня на улицу.

— Мне ужасно хочется познакомиться с вашим отчимом, — проворчал Кейн. — И хочется преподать ему урок… Вероятно, он не знает, как ему следует обращаться со своей падчерицей.

— По правде сказать, я мечтала только об одном: хотела как можно быстрее покинуть его дом. Если бы кто-нибудь другой предложил мне руку и сердце, я бы не стала ни минуты раздумывать, а отчим был бы счастлив от меня избавиться. Но увы… Как вы соизволили заметить, я недостаточно сочная и цветущая. Добавьте сюда отсутствие приданого, и вы поймете, как невысоки были мои шансы на ярмарке невест.