Конни Брокуэй - Обещай мне рай Страница 17

На лице полковника отразилось неподдельное удивление.

— О чем ты говоришь? Еще до этой встречи с тобой, Монтроуз, мне все было понятно. Я всегда знал, что ты собой представляешь. Восемь лет назад ты был самоуверенным повесой. Правда, нетитулованным, но тем не менее представителем элиты общества, способным легко сойтись как с проституткой, так и с герцогиней. По какой-то причине, возможно, из-за внутренней опустошенности, ты вдруг решил, что можешь быть полезным для нас. И преуспел, надо сказать.

Сьюард стряхнул воображаемую пылинку с рукава своего плаща, стараясь сдержать нехарактерный для него нарастающий гнев. Когда он поднял голову, выражение его лица снова стало спокойным.

— Забавно, не правда ли? Тебя привлекали тогда интриги, французские любовницы, неизвестная опасность. Что случилось? Может быть, тебя мучают угрызения совести? Тебя уже ничто не забавляет. Теперь ты принял на вооружение провинциальную нравственность. Или, — он сузил глаза, — здесь замешана леди Кэтрин?

Сьюард вскинул голову, заметив раздувающиеся ноздри Томаса и неестественную неподвижность его тела. Он пожал плечами.

— Итак, ты возражаешь против того, чтобы тебя снова использовали, — сказал он. — Конечно, только тебе свойственны сомнения, но не тем, для кого наше дело более чем игра, чтобы развеять скуку. Впрочем, иного я от тебя не ожидал. Меня только удивляет, что потребовалось так много времени, чтобы отказаться. Но это твоя привилегия. — Полковник усмехнулся, произнеся последнее слово, и наклонился, чтобы взять свою шляпу и трость.

— Будь ты проклят, Сьюард, — бросил Томас бесстрастным тоном.

— Иного я и не ожидал. До свидания, дорогой.

— Оставь приглашение, — сказал Томас неестественно мягким тоном, когда полковник проходил мимо него. — Я ничего не обещаю. Мне надо подумать. Однако знай: если я займусь этим делом, то не для того, чтобы возвыситься в твоих глазах. Ты, конечно, умный парень, но тебя иногда заносит. Вот и ко мне привязался с нравоучениями. Впрочем, твое отношение ничуть меня не волнует.

Сьюард бросил конверт на маленький столик у двери и повернулся, остановившись в прихожей.

— Возможно, ты и не нравишься мне, Томас, но я никогда не преуменьшал твоих способностей.

Глава 7

Происходящее раз в две недели мероприятие в Брайтоне в отеле «Олд шип» спонсировалось его гостями. Здесь собиралось большинство членов аристократического общества, проживавших в частных домах или здесь же, в качестве гостей. Комната была полна джентльменов в смокингах и дам в роскошных шелковых платьях. Все они, алчные и самоуверенные, держались с апломбом, так как были близки к принцу-регенту.

Томас был одет в старомодный синий вечерний сюртук, в котором когда-то появлялся в английском высшем свете. Его обычный черный костюм явно выделялся бы не лучшим образом среди разодетых франтов.

Он оглядел комнату. Ему были знакомы эти люди. Они представляли собой праздных гуляк, к которым и он когда-то относился, и готовы были пренебречь любыми нормами морали ради удовлетворения своих плотских желаний. Кэт, вероятно, станет одной из них. Томас до боли сжал челюсти, наблюдая за девушкой, которая обменивалась любезностями с одной дамой на верхней площадке лестницы.

Если с ней поработать должным образом, она со временем добьется успеха в высшем свете. Кэт не отличалась классической красотой. Глаза ее обладали причудливым цветом. Волосы были не то золотисто-каштановыми, не то рыжими. Черты лица казались довольно правильными, но фигура была далеко не идеальной: полная грудь, тонкая талия и довольно расширенная, округлая нижняя часть — все это не соответствовало нынешним понятиям о красоте.

Эталоном моды сейчас стали дамы с покатыми плечами и узкими бедрами. Их можно легко представить на приеме в изысканном обществе. А что касается Кэт, то, глядя на нее, любой мужчина прежде всего захочет иметь ее в своей постели. При этих мыслях Томас ощутил внезапную реакцию своего тела и поднял глаза, чтобы взглянуть на ее лицо.

Кэт не проявляла ни малейшей нервозности, чего можно было бы ожидать от молодой незамужней женщины, появившейся в переполненном бальном зале. Она держалась совершенно спокойно, с высоко поднятой головой, и с любопытством оглядывала комнату. У нее был вид величественной и властной женщины.

Томас помнил, как уверенно эта девушка распоряжалась его малочисленным персоналом и никто не противился ей. Она всегда поступала справедливо и относилась одинаково беспристрастно как к скромнейшему помощнику конюха, так и к заносчивой миссис Медж.

Но больше всего Томас ценил чувство юмора Кэт. Он восторгался ее забавными высказываниями, хотя женщины вообще редко шутят, предпочитая давать оценку чужому остроумию. Она получала удовольствие от их перепалок. Удачное словечко сопровождалось радостным блеском ее глаз. А когда она сама становилась объектом поддразнивания, то первая разражалась громким смехом, признавая «удар весьма ощутимым». Кэт знала цену своему острому язычку, но отдавала должное и его шуткам.

В этот момент она увидела его. Черт возьми, подумал Томас, ее эмоции так легко читаются. Лицо девушки просветлело от удовольствия. Она вскинула темные брови, глядя на него, и жестом пригласила занять место рядом с ней, сопровождая это немым насмешливым вопросом.

Кэт выглядела весьма элегантно и привлекательно. Ей удалось каким-то образом заставить мадам Файль поторопиться и приготовить к этому вечеру внушающее восхищение роскошное бархатное платье. В волосах поблескивали янтарные украшения, прекрасно сочетающиеся с ее серо-зелеными глазами. Плечи были обнажены, а изящную, молочно-белую шею украшал великолепный кулон с изумрудом.

Кэт медленно спустилась по лестнице с осознанием собственного достоинства. Томас был очарован и потрясен. Охватившее его чувство приятно поразило его.

Он имел большой опыт в части общения с женщинами, но в данном случае испытывал нечто иное, чем просто вожделение. Он слишком стар, слишком сведущ и мудр, чтобы признать тот факт, что жаждет слышать только ее речь, ее смех. Ему хотелось гораздо большего. В своем поместье он заставлял себя играть роль добродушного хозяина, но с каждым днем делать это становилось все труднее.

Он вернулся с континента, надеясь вновь обрести благопристойность, после того как в полной мере познал плотские удовольствия. Казалось удивительным, что девушка, обратившаяся к нему с просьбой научить ее уловкам соблазнения, смогла так быстро зажечь его давно остывшую кровь. Чтобы поверить в это, надо обладать достаточным чувством юмора. Томас не собирался физически обладать ею, это было бы слишком просто. Он хотел, чтобы она оставалась той Кэт, которая, не задумываясь, примчалась на грязное поле, чтобы поделиться с ним понравившейся ей идеей. Ему по душе пришлась Кэт, которая усмиряла хулиганистых мальчишек в саду и потом заботливо укладывала свою подвыпившую бабушку в постель, нежно целуя ее на ночь. Он хотел уберечь девушку от влияния, которое превратит непосредственную, разумную личность в обычную светскую даму, которая упивается только нарядами и сплетнями.