Элен Бронтэ - Чужой жених Страница 17

При мысли о навязанном ей женихе Филлис скривилась, но злиться не перестала. Разве мало у нее неприятностей и без Уилтонов с их неприязнью, которую они даже не пытаются скрывать? Что ей сказать матери и миссис Грейстоун, если эти любопытные дамы станут расспрашивать ее и, что еще хуже, строить различные предположения, одно нелепее другого? До матери Филлис, конечно же, дошли слухи о проступках дочери, совершенных в пансионе, и миссис Найт многословно выражала свое возмущение. Не самими действиями Филлис, а тем, что о них стало известно.

— Ты происходишь из известной семьи, дорогая. У нас всегда были и будут недоброжелатели, стремящиеся опорочить наше имя, навредить репутации, и такие вещи нельзя оставлять безнаказанными. Но при этом ты должна оставаться безупречна! Месть за коварство — святое дело, но ты не можешь допустить, чтобы тебя разоблачили. В этом случае ты проиграла своим врагам дважды!

Филлис навсегда запомнила эти слова, и теперь только мысли о мести Уилтонам помогли ей немного успокоиться и появиться на завтраке пусть и без улыбки на лице, но и без злобной гримасы.

Сегодня миссис Грейстоун ожидала к обеду соседей, чтобы развлечь своих гостей и показать старым друзьям, что все, кто гостит в ее доме, люди достойные и знакомство с ними ничуть не умаляет ее репутации.

— После обеда мы будем играть в рыцарей и их дам, — с восторгом сообщила кузине Имоджин. — Это Флора придумала. Молодые джентльмены станут сражаться на палках, и победитель должен спеть серенаду своей даме.

— Боюсь, он вряд ли окажется на это способен после двух-трех ударов палкой, — фыркнула Филлис. — Почему бы им не взять настоящее оружие?

— Фехтование на палках не позволит им покалечить друг друга, дитя мое, — вмешалась миссис Олдхэм, радовавшаяся каждому новому развлечению не меньше, чем ее племянница. — К тому же на кончиках палок будут надеты мешочки с песком для защиты джентльменов от уколов. Ручаюсь, эти рыцари нас рассмешат.

— А если они откажутся? — робко спросила миссис Баррит. — Джентльмены не любят выглядеть смешными в глазах дам.

— Это верно, но я уверена, наши прелестые юные леди сумеют их уговорить. По крайней мере, за Флору я ручаюсь, она способна кого угодно заставить делать то, что ей хочется.

«Кроме меня, — сердито подумала Филлис, слушая миссис Олдхэм. — Уж я-то не собираюсь исполнять ее приказания и играть роль фрейлины при королеве Флоре!»

Идею нашли прелестной и миссис Найт, и миссис Грейстоун. Молодежи полезны подвижные занятия, и джентльмены смогут показать дамам всю свою ловкость и сообразительность, ведь столь необычным оружием не так легко владеть, и победить соперника будет непросто!

8

Как и предполагала миссис Олдхэм, своеобразный турнир вызвал у зрителей множество улыбок, уж очень комично решительность на лицах молодых джентльменов не сочеталась с их вооружением.

«И как только они решились выставить себя на посмешище? — думала Филлис, чинно восседая в плетеном кресле рядом с миссис Баррит. — Нелепо размахивать палкой, рискуя испортить свое лицо отвратительными кровоподтеками, и все только ради того, чтобы получить из рук Имоджин венок из роз, пусть даже она собственными ручками срезала с них все шипы! Какая глупость все же порой присуща мужчинам!»

Победителем оказался мистер Уилтон. Похоже, ему не впервой было участвовать в затеях сестры, и его сила и ловкость помогли джентльмену получить меньше всего ударов, которые подсчитывал судья — викарий, в прошлом увлекавшийся таким неблагородным спортом, как бокс, и сейчас воспринявший новое развлечение с неподобающей духовному лицу радостью.

Имоджин, краснея и смущаясь, украсила венком влажные от пота вьющиеся волосы победителя, а Флора тотчас заявила, что после того, как рыцари немного освежатся после интенсивных упражений, состоится вторая часть турнира, где каждый может восславить свою даму стихами или романсом.

Имоджин бросила робкий взгляд на мистера Баррита — станет ли он читать стихи в ее честь? Миссис Найт нахмурилась — не слишком ли откровенно предлагается молодым джентльменам выразить свое особое отношение к одной из леди и не будет ли эта леди скомпрометирована? У заботливой матери были основания для беспокойства — среди гостей Грейстоунов присутствовали и джентльмены, в прошлом проявлявшие явную склонность к ее дочери. Сама же Филлис не испытывала радостного волнения, скорее, беспокоилась, будет ли хотя бы один сонет посвящен ей.

Из тех двоих мужчин подходящего возраста и положения, не состоящих в браке, кого ей представили сегодня, одному было никак не меньше семидесяти лет, а другой не сводил восторженного взгляда с одной из племянниц миссис Танхилл. Прежние обожатели Филлис, похоже, давно нашли себе других дам сердца, и ее настроение, безнадежно испорченное утром ссорой с мистером Уилтоном, так и не улучшилось ни во время обеда, ни после него. Она не желала победы мистеру Уилтону, избрав своим рыцарем маленького Джеймса Танхилла, также пожелавшего принять участие в состязании, несмотря на запреты матери. Разумеется, четырнадцатилетний юноша не мог фехтовать наравне с джентльменами постарше и скоро выбыл из борьбы за розовый венок, но Филлис ласково улыбнулась мальчику и позволила ему посидеть рядом с ней до самого окончания турнира, что сразу же избавило его розовощекое круглое лицо от обиженного выражения.

Дамы успели выпить чая и еще раз припомнить подробности забавного турнира, прежде чем их рыцари вернулись, чтобы показать свое искусство петь и декламировать стихи. Мистер Баррит, к досаде Филлис, посвятил мисс Грейстоун небольшую оду, трогательную в своей нелепости.

Вы так прелестны, в самом деле,И я не мог дождаться встречиВ те одинокие недели,Что предваряли этот вечер!Я снова с вами, что за счастье!Как это выразить словами?Ни смерть, ни буря, ни ненастьеПриехать мне б не помешали!

И еще несколько строк в таком духе. Филлис заметила, как миссис Олдхэм прячет улыбку за раскрытым веером, а Флора Уилтон откровенно смеется, впрочем, вполне одобрительно. Мисс Грейстоун покраснела от радости и смущения, похоже было, что этот сонет мистер Баррит сочинял сам, в отличие от других джентльменов, восхвалявших дам стихами пусть и давно известными, но зато безупречными по содержанию. Только упоминание о смерти немного расстроило Имоджин, хотя и добавляло драматичности стихотворению. Мисс Грейстоун тихо попросила Баррита записать эти милые стихи для нее, чтобы позже она могла перечесть их еще раз.