Мэгги Осборн - Невесты песчаных прерий Страница 17

— Вот! Ты довольна?

— Нет, — заявила Кора, пересчитывая монетки. — И я не успокоюсь, пока не получу все, что мне причитается!

— Тише! — Запаниковав, Августа молилась, чтобы никто их не услышал.

Бути наблюдала за ними, но Августа полагала, что та стоит слишком далеко, чтобы расслышать, о чем речь. Во всяком случае, она надеялась, что Бути не слышит. Холодный пот заливал Августу, Губы ее дрожали. Прищурившись, она наблюдала, как Кора с самодовольной улыбкой направилась к прилавку с сидром. Лицо Августы исказилось гримасой. Кора хочет унизить, растоптать ее. Хочет уничтожить тех Бондов, что приплыли на « Мейфлауэре».

С помощью адвоката Августе удалось скрыть позор отца и устроить так, что самое ужасное из произошедшей катастрофы не стало достоянием общественности. Но она не знала, как остановить Кору. Для этого требовались деньги.

На мгновение она сникла. В глазах ее блеснули слезы беспомощности. Деньги у нее не появятся, как бы сильно она того ни желала.

И днем и ночью она думала только об этом. Ей отчаянно требовались деньги, чтобы заплатить Коре за работу и заткнуть ей рот. Но где их взять? Каждую ночь, пока Кора спала, Августа пересчитывала свои сорок долларов, пересчитывала снова и снова, моля Бога, чтобы она ошиблась и в ее кошельке оказалась бы сотня.

— Августа! — позвала Бути.

— Минуточку, — ответила та, надеясь, что голос не выдаст ее состояния. «Ты — из Бондов, — напомнила она себе, обретая мужество, присущее гордому старинному роду. — Бонды не выставляют свои чувства напоказ».

Теперь она заметила, что группа мужчин, без дела сидящих под цветущим тополем, пристально наблюдает за ней. Ферма Адисона являлась пристанищем для всевозможных сомнительных типов. Грязные, бородатые и полупьяные, все эти мужчины походили на отъявленных головорезов. Она смерила их презрительным взглядом и присоединилась к Бути.

— Любой из них способен ударить женщину по голове, чтобы выдернуть сережки у нее из ушей. Это подлость, что мистер Сноу и этот индеец подвергают нас такой опасности!

— Не могу не согласиться, — хмыкнула Бути.

Бути согласилась бы, даже если бы Августа сказала, что небо сделано из синего пудинга. И действительно, Августа ждала от тех, кого допускала в свой круг, что они будут во всем полностью с ней согласны.

Один из мужчин, сидящих под деревом, отошел от своих приятелей, утер губы рукавом и неторопливо направился к женщинам, не сводя своих странных желтоватых глаз с груди Августы.

— Извините, леди. Вы случайно не невесты из каравана капитана Коуди Сноу?

Августа бросила на него холодный взгляд и повернулась спиной, однако успела заметить, что борода мужчины нечесана и нестрижена и от него разит дешевым виски. Она была крайне оскорблена тем, что он вообразил, будто такая леди, как она, заметит его существование и станет говорить с ним.

Руки Бути метнулись к лентам шляпки. Она бросила неуверенный взгляд в направлении каменного профиля Августы.

— Ах… ну… да.

Августа вздохнула. Бути Гловер — такое глупое, возмутительно жалкое создание. Если бы она могла поймать взгляд Бути, не глядя на ее собеседника, она бы поставила это безмозглое создание на колени только одним своим ледяным взором.

— Мы с парнями интересуемся… чего это еще везет Коуди в грузовых фургонах.

— Вы что, друг мистера Сноу? — спросила Бути.

Августе ужасно захотелось врезать ей пощечину. Она уже уловила в ее тоне нотки доверительности. Эта женщина безнадежна! Существует ли на земле хоть кто-то, с кем она не пожелала бы заговорить? Неужели она так неразборчива?

— Я знаю капитана много лет, мэм. Служил под его командованием в армии.

— О, ну тогда, я полагаю, можно сказать. Мы перевозим оружие в штат Орегон и мелассу до форта Ларами.

— Скажите пожалуйста! Мелассу и оружие! Я вас правильно понял, мэм? Вы сказали — мелассу?

— Два полных фургона, — весело сообщила Бути. — Мы собираемся продать…

Августа больше не смогла бы выдержать и минуты. Резко повернувшись, она схватила Бути за руку и сжала ее изо всех сил, чтобы болтушка наконец-то замолчала.

— Если вы хотите обсудить наши дела, — она холодно взглянула на Бути, а затем на подвыпившего мужчину, — я предлагаю вам обратиться непосредственно к мистеру Сноу. — И она потащила Бути прочь от незнакомца.

— На случай, если мне не придется увидеться с мистером Сноу, скажите ему, что вы встретили Джейка Куинтона. Передайте этому сукиному сыну, что старина Джейк ничего не забыл.

Угроза, прозвучавшая в его голосе, заставила Августу оглянуться. Она увидела самую подлую, холодную и угрожающую ухмылку, которую ей только доводилось видеть. Ледяные иголочки кольнули ее сердце. Августа тотчас же поняла, что эта ужасная ухмылка и этот змеиный взгляд желтоватых глаз будут ей сниться в ночных кошмарах. Она в отчаянии поискала глазами Майлза Досона и Билла Мейси, погонщиков, которые сопровождали женщин до фермы. Но не увидела ни того, ни другого.

— Кажется, вы… В чем дело? — спросила Бути, едва поспевая за ней. — Он сказал, что он — друг мистера Сноу.

— Замолчи, — прошипела Августа. — Этот человек вовсе не друг мистеру Сноу.

Когда она бросила еще один быстрый взгляд через плечо, то увидела, что Джейк Куинтон облизывается; тяжелый взгляд его прищуренных глаз следовал за их развевающимися юбками.

— Боже правый, — пробормотала Августа пересохшими губами.

Уэбб Коут и Коуди Сноу, широко шагая, направлялись к ферме. Но когда Августа бросила еще один испуганный взгляд на мужчин, сидящих под тополем, Джейк Куинтон исчез.

— Слава Богу! — воскликнула она.

Приподняв юбки, Августа поспешила к ферме, чтобы передать Коуди слова Джейка Куинтона и побранить Уэбба Коута за то, что тот выбрал такое ужасное место для лагеря.

Сердце ее забилось чаще, когда она заметила, что Коут смотрит, как она приближается.

Августа Бойд никогда не унизит себя чувством симпатии к какому-то индейцу. Она знает себе цену!

Глава 4

Из моего дневника.

18 апреля 1852 года.

Каждый день мы меняем фургоны местами. Первый фургон отправляется назад, и таким образом каждый фургон меняет свое место. Все мы ненавидим ехать последними из-за пыли. Она попадает в рот и глаза, на одежду и покрывает ведра с водой словно пеной.

Первое место — самое лучшее, потому что я могу видеть его. Большую часть дня он едет впереди, но время от времени отстает, чтобы поехать рядом с первым фургоном. Я заметила, что он обычно подъезжает ко мне, когда я правлю мулами или отдыхаю, но не всегда, и я его понимаю. Он не хочет, чтобы остальные заметили, что он выделяет меня.