Кэрол Финч - Сердце дикарки Страница 18

Алекса оглянулась через плечо на приближающегося Кина.

– Вам необыкновенно повезло – найти такого великолепного скакуна!

– Да. – Кин позволил себе слабую улыбку. – Осейджи почитают белого жеребца редким животным, обладающим магической силой. – Он кивнул в сторону Кентавра, потом спутал его. – У него благородная кровь. Он потомок чистокровного жеребца, которого осейджи называют Конь-Призрак. Однажды вождь По Хью Ска поймал отца Кентавра и попытался приручить, но тот отказывался от пищи и до тех пор злобно бросался на вождя, пока тот не вернул ему свободу. Индейцы знамениты своим умением обращаться с лошадьми, но даже они не смогли подружиться с Конем-Призраком. Осейджи часто готовы принести в жертву наездника, чтобы спасти лошадь. В бою они не подвергают риску самых ценных животных. Но сколько бы они ни старались, этот дьявольский конь дик и свободен как ветер и регулярно проводит табун своих кобылиц через их территории.

Алекса задумчиво рассматривала Кентавра, который спокойно пощипывал сочную траву.

– Как вы поймали Кентавра?

– Он отбился от табуна после драки с другим табуном. Он ослаб, и я застал его врасплох, – объяснил Кин, легко подходя к ней.

Алекса совершенно не была готова к тому, что Кин снова обнимет ее. Она взмахнула черными ресницами и взглянула прямо в бронзовое лицо, окаймленное черными волосами. Алекса совершенно запуталась. Почему Кин Родон преследует ее? Дюжины женщин с удовольствием удовлетворят его мужские нужды и желания. Почему же он взирает на нее с неприкрытым вожделением в глазах? Она одета как последний оборванец, волосы перепутались и отчаянно нуждаются в расческе, кожа пропиталась ароматом свежеиспеченных оладий. Может, он тоже, как и ее отец, пытается использовать ее? Влюбить в себя по уши, а потом посылать торговаться с отцом? Алекса чувствовала себя марионеткой. На нее давили с обеих сторон сильные, волевые мужчины, которые видели в ней лишь средство достижения своих целей. Они совершенно не интересовались ее мыслями и убеждениями. Ни одного не беспокоило, что же она чувствует. Не живой человек, не дочь, не интересная женщина, а просто залог в их коварной игре.

– Почему вы хотите меня?

Ее вопрос, заданный в лоб, застал его врасплох, и когда она отвернула голову, уклоняясь от его поцелуя, он едва не прикоснулся губами к дереву. Кин изогнул бровь и задал этот же вопрос самому себе. Господи, у него были дюжины причин для такого поведения, но никогда ни одна женщина еще не настаивала на подобных объяснениях.

– А почему бы и нет? – уклончиво ответил он, накручивая ее волосы на руку, как канат, и притягивая ее ближе. – Вы в высшей степени привлекательная женщина.

Рискуя с корнем вырвать волосы, Алекса нырнула ему под руку и со смехом помчалась вокруг дерева.

– Я думаю, не обманывает ли вас зрение, – с легкой насмешкой отозвалась она. Быстренько бросив взгляд вниз, Алекса решила, что в ее внешности нет решительно ничего обольстительного. – Я заметила в городе нескольких женщин, с которыми не могла бы сравниться, даже если бы нежила и лелеяла себя целыми днями.

Кин подозрительно разглядывал ее, пытаясь понять, что за игру в кошки-мышки она затеяла.

– Позволю себе не согласиться, – заявил он, вразвалочку приближаясь к ней. – Я нахожу, что ваша красота намного превосходит средний уровень.

Он внезапно прыгнул на нее, и Алекса взвизгнула, наслаждаясь игрой. Ей удалось ускользнуть от его протянутых рук. Кин, продолжая преследование, наступил на скользкий мшистый камень на самом краю ручья. Алекса засмеялась, глядя, как он замахал руками, стараясь сохранить равновесие, но не удержался и плюхнулся лицом прямо в грязь.

Своим хохотом Алекса распугала птиц и все еще держалась за живот, когда Кин наконец поднял голову. Если бы Клинт увидел его в эту минуту, то гоготал бы до потери сознания, думал Родон.

Еще один приступ истерического хохота потряс Алексу, когда Кин встал на ноги и повернулся к ней. Грязь и мох прилипли к бороде и волосам. Вот это зрелище! Это не тот высокомерный повеса, которого она накануне встретила в городе. Пока Кин плескал водой на лицо и одежду, пытаясь привести себя в порядок, Алекса продолжала хихикать. Периодически она снова видела эту сцену, и у нее начинался новый приступ смеха. Кин злобно глянул на нее.

– Это было вовсе не так смешно, – пробурчал он.

– Вы так думаете, потому что сами себя не видели, – ответила Алекса, утирая с глаз слезы. Господи, как хорошо было посмеяться, выпустить пар, дать волю сдерживаемым чувствам. Между постоянными ссорами отца и Расса, под постоянным прессом Джастина было так мало поводов для беззаботного смеха. – Это был весьма поучительный для меня пример. Теперь я знаю, что даже самые уверенные и могущественные пионеры иногда могут оступиться.

Кин долго разглядывал ее. Ему нравилось, как в серебристых глазах сверкает солнце, когда она улыбается.

– А может, вы в восхищении, что увидели, как я попал впросак? – спросил он, придвигаясь к ней. Одновременно он делал вид, что заинтересовался каким-то движением вдалеке.

– Нет, я… – Алекса попалась в ловушку и повернула голову в направлении его взгляда.

Кин бросился на нее. Его мокрая одежда намочила ее рубашку, явив взгляду то, что лежало под ней мучительным искушением. Его игривость мгновенно исчезла. Долю секунды он баловал себя мыслью, не бросить ли ее в ручей, но, заключив Алексу в объятия, потерял всякое желание отпускать ее. Блуждающая рука поймала грудь, потом забралась под прозрачную рубашку. Пальцы начали тереть и гладить твердеющий розовый сосок. Прикосновение зажгло огонь, который потек по всему телу Алексы. В изумлении от силы собственной реакции, она крепче прижалась к пламени, жгущему ее снаружи и изнутри. Задыхаясь, прильнула к нему, ожидая поцелуев.

Его губы прильнули, требуя ответа, и, прежде чем она поняла это, Алекса уже целовала его, уже ее язык играл так, как научил ее Кин.

Он потянул ее за собой на траву, руки его скользили по выпуклостям ее тела. Дрожащими пальцами он расстегнул ее рубашку и позволил взгляду насладиться зрелищем полных грудей. Она воплощение снов и мечтаний, думал он, пока руки нежно ласкали то, к чему так бесстыдно прикоснулись глаза. Его губы легко прикоснулись к ее коже, вызвав волны жгучего желания по всему ее телу. Он больше ни на что не обращал внимания – в нем закипела бешеная страсть. Он хотел ее, хотел, несмотря на предупреждения Клинта не связываться с женщинами, которые ничего не знают о любви. Алекса отличалась от всех остальных. Она бросала ему вызов – а этому Кин никогда не мог противиться.

Скользнув пальцами под его рубашку, Алекса поразилась и своей смелости, и твердым, словно из бронзы, контурам его тела, и яростному биению сердца. Она легко, ласкающе, ищуще провела ладонью к поясу его брюк. Услышала быстрый вздох, подняла глаза и встретилась с синим горящим взглядом. Ее взволновало открытие, что ее ласки оказывают на него не менее возбуждающее действие, чем его – на нее. И с этим новым знанием она продолжила исследование мужского тела.