Джоанна Линдсей - Заставь меня полюбить тебя Страница 18

— Вы страдаете от боли? — спросила она.

— Почему ты ещё здесь? — проворчал он. Он прищурил свои золотисто-карие глаза. — Это имеет какое-то значение?

— Если Вы — пьяница, тогда да, имеет.

— Тогда — да, я — пьяница.

Она фыркнула. Разве не было в их беседе части, которая прошла хорошо? Они вели почти нормальный разговор, когда он спрашивал про её возраст. Она попыталась вернуться к этой части их беседы.

— Я рассказала Вам, когда у меня день рождения. А когда Ваш?

— Был на прошлой неделе.

— Вам недавно исполнилось двадцать пять. Значит, Вы должны умереть в течение ближайшего года?

— Благодаря твоему брату я могу умереть гораздо быстрее, от заражения крови. Откуда ты знаешь о проклятии?

— Слухи. Мы услышали об этом вчера на постоялом дворе.

— И эти слухи не отпугнули тебя?

— Я не верю в проклятия.

— Очень жаль.

Она напряглась:

— Прошу прощения?

— Ты — сестра человека, виновного в смерти моей сестры. Тебе никогда не будут здесь рады.

Господи Боже, что же Роберт натворил? Потребовалось несколько минут, чтобы смириться с той мыслью, что этот человек люто ненавидит её. Конечно, ненавидит, ведь Роберт причинил вред его сестре.

— Что он сделал?

— Не притворяйся, что ты не знаешь!

Брук не знала, что ей стоит делать, столкнувшись лицом к лицу с такой неприкрытой яростью. Если он говорит, что ей здесь не рады, означает ли это, что он не намеревается жениться на ней? Тогда почему же согласился встретиться с ней? И зачем, Боже правый, пытался шокировать её поцелуем?

— Должна ли я покинуть Ротдейл?

— Да.

Задохнувшись от непонятной обиды, она развернулась, намереваясь поскорее выбежать из комнаты. Если бы она оказалась более расторопной, то не услышала бы его слова, которые он добавил более спокойным и тихим голосом:

— Если таково твоё желание.

Она сделала недолгую паузу и с горечью произнесла:

— Вы прекрасно знаете, что мои желания в расчёт никто не брал.

— Мои тоже! — прорычал он.

Глава 12

В ХОЛЛЕ на втором этаже Альфреда наблюдала, как Гэбриел стоял, прижав ухо к двери в комнату лорда Вульфа. Она подошла, намереваясь сделать то же самое, но он сделал быстрый шаг назад и сбивчиво прошептал:

— Подождите! Я думаю, что она вот-вот откроет дверь.

— Все прошло не очень хорошо? — спросила Альфреда, нахмурившись.

— На самом деле, нет.

Спустя несколько мгновений, когда дверь так и не открылась, они оба склонились к ней. Стоя у двери лицом друг к другу, Альфреда заметила, что Гэбриел ухмыляется так, как он делал это почти постоянно. Альфреда была поглощена только Брук и решила войти в комнату без разрешения, если вдруг её девочке нужна будет помощь. Своим присутствием Гэбриел раздражал ее. Ей не хотелось иметь что-либо общее с таким дерзким парнем, даже подслушивать с ним вместе не хотелось.

Остановившись на полпути между кроватью и дверью, Брук было нелегко справиться со своим гневом. Она понимала ярость лорда Вульфа. Ее отец также был в ярости после того, как эмиссар Регента оставил их. Мужчины, привыкшие командовать всеми вокруг, явно не любили, когда им приходилось выполнять команды кого-то более могущественного, чем они сами. Но она не должна быть тем, на кого направлен гнев виконта, когда не играла никакой роли в его возникновении. Его гнев вызвал Роберт.

Ты — сестра человека, виновного в смерти моей сестры.

Брук не сомневалась, что ее брат был способен на любое вероломство, но убийство? Виновность не обязательно означает непосредственное умерщвление, а значит, это может означать всё, что угодно. Но она не могла попросить у волка объяснение. Не важно, как сильно ей любопытно. Только не после того, как он отреагировал на её вопросы. Он может встать с этой постели и убить её. Ведь она не знала ни его, ни того, на что он способен, а он явно не собирался позволить ей узнать.

Брук не вышла из комнаты. Она была всё ещё довольна зла на него за нежелание хотя бы притвориться более цивилизованным человеком, поэтому подходить назад к его постели не стала. Он без сомнения думал, что после его слов она уедет. Ну что ж, тем хуже для него.

Но он не выглядел разочарованным, хотя его приподнятая бровь говорила красноречивее всяких слов. Он ждал борьбы? Надеялся на то, что она оставит его одного? Или ему просто любопытно, почему она не сбежала?

Когда Брук пристально посмотрела на полуголого виконта, лежавшего перед ней, девушка подумала о том, как хорошо, что она была воспитана практично-прозаичной Альфредой, а не так, как надлежало истинной леди. Иначе она была бы смущена видом обнажённого лорда Вульфа. Заметив пот на его лбу, она решила, что это, скорее всего, лихорадка, так как сейчас было начало лета, и в комнате было не настолько жарко. Она осторожно подошла к кровати, чтобы взглянуть на его левое бедро.

— Ты не боишься пиявок? — спросил он, наблюдая за ней.

— Я не чувствую отвращения к тому, что помогает исцелять.

Брук, конечно, знала некоторые травы, которые могли бы помочь более эффективно, чем пиявки, но промолчала. Вместо этого она сказала:

— Позвольте, — и, не дожидаясь ответа, аккуратно прижала палец к его плоти около стежков, чтобы увидеть, вытечет ли желтая жидкость из раны. Ей не пришло в голову, по крайней мере, ни сразу, что она не должна касаться его, и что своим поведением она грубо нарушала четкие правила этикета. Почувствовав, как запылали ее щеки, она напомнила себе, что он нарушил несколько более важных правил, настояв, чтобы она вошла в комнату, где он лежал едва прикрытый простынёй и целовал её!

— Эти швы выглядят свежими.

— И как ты это смогла понять?

Что же, теперь он определённо вспылил. Его поведение явно показывало, что ему не нужна ее помощь при любых обстоятельствах. Тем не менее, она не собиралась объяснять виконту, что ненавидит своего брата настолько, что готова излечит раны его смертельного врага, и что это доставит ей извращенное удовольствие. Смерть волка ничем не помогла бы ей, тем более, если это случится до того, как они поженятся. Чёрт побери треклятого Роберта за эти ужасные мысли в ее голове.

— Тут свежее кровотечение, и оно явно не из-за пиявок, — ответила она, не отрывая взгляда от раны. — Я думаю, Вы не выполняли предписания врача.

— Ты — причина того, что рану сегодня пришлось повторно зашивать.

Действительно? Он собирается обвинить её и в этом? Он, видите ли, был слишком упрям, чтобы оставаться в постели и дать зажить ноге, а она в этом виновата?