Лоретта Чейз - Соблазнительный шелк Страница 18

— Понимаю, вы точите коготки для меня, — усмехнулся герцог. — Потанцуем?

— Но мадам обещала следующий танец мне! — воскликнул месье Турнадр.

Кливдон повернул голову и взглянул на мужчину.

— О, я скорее всего неправильно понял, — пробормотал месье Турнадр. — Речь шла о другом танце.

И он отступил, как простой член волчьей стаи отступает перед вожаком. А герцог уже вывел ее в центр зала. Потом его рука обняла ее за талию, а ее рука легла на его плечо.

И мир остановился.

Марселина встретилась взглядом со своим партнером и увидела в его зеленых глазах тот же шок, который заставил ее судорожно втянуть в себя воздух и замереть. Она ведь танцевала с дюжиной других мужчин. И все они так же обнимали ее.

Только на этот раз прикосновение мужской руки привело к тому, что кожа зудела. А внутри все замерло — даже сердце. Потом оно забилось снова, и Марселина пришла в себя. Их свободные руки встретились, и Кливдон закружил женщину в танце.

Некоторое время они танцевали молча. Герцог не был готов говорить. Он все еще был потрясен тем, что с ними произошло в начале танца — что бы это ни было.

Он не сомневался: женщина ощутила то же самое, хотя он и не мог сказать, что это было.

В этот момент мадам Нуаро думала явно не о нем. Ее взгляд был устремлен куда-то над его плечом, поэтому герцог мог без помех рассмотреть ее вблизи. Строго говоря, она не была потрясающей красавицей, хотя производила именно такое впечатление. Она была красива, эффектна и ни на кого не похожа.

Ее темные волосы были аккуратно уложены так, чтобы создавалось впечатление легкого беспорядка. Кливдону очень захотелось запустить в них пальцы, и чтобы булавки рассыпались по полу. Марселина чуть повернула голову, и его взору предстало маленькое ушко, в мочку которого была продета гранатовая сережка. Будь они в другом месте, Кливдон мог бы опустить голову и исследовать это совершенной формы ушко языком.

Но они не были в другом месте, а кружились в танце в бальном зале графини де Ширак, и с каждым поворотом знакомый вальс становился все более странным, порочным, горячим.

С каждым поворотом герцог все острее чувствовал тепло ее тела, которое заставляло ее кожу светиться, усиливало легкий запах жасмина. Запах действительно был очень легким — так… всего лишь намек на запах, но Кливдон его чувствовал даже в переполненном зале, где воздух уже стал густым от самых разных насыщенных ароматов.

Он едва замечал другие танцующие пары, лишь краем глаза отмечая круговорот красок по сторонам. Но все они блекли по сравнению с бледно-золотистым сиянием, чуть подсвеченным розовым, словно песок пустыни на рассвете, в котором виднелись красные банты, колышущиеся, словно маки на ветру. Еще ближе к нему были черные кружева, взлетающие при каждом движении.

Наконец женщина подняла глаза и взглянула прямо на партнера. Он увидел, как разрумянилось ее лицо, как бьется на шее чуть заметная синяя жилка, почувствовал, как участилось ее дыхание.

— Не могу не отдать вам должное, — сказала она, чуть запыхавшись. — Из всех уловок, которые вы могли использовать, именно эта мне не пришла в голову. Но, с другой стороны, я никогда не думала о себе, как о какой-то диковине.

— Я представил вас экзотической диковиной. Это особое качество.

— Правда, мне вовсе не понравились разговоры о поводке, — заметила она.

— Могу вас заверить, — усмехнулся герцог, — это был бы очень элегантный поводок, весь усыпанный бриллиантами.

— Спасибо, не надо, — сказала Марселина. — Я также возражаю против вашего поведения, словно вы выиграли меня в споре, когда на самом деле вы проиграли, причем не впервые. — Ее темные глаза скользнули по лицу герцога и замерли на шейном платке, оставив за собой горячий след. — Прекрасный изумруд.

— Который вы не получите, — заявил Кливдон. — На сегодня больше никаких пари. Не забывайте, нас все еще могут вышвырнуть отсюда. Виконтесса де Монпелье показала визитную карточку, которую вы ей дали. Разве вам никто никогда не объяснял разницу между социальными и деловыми мероприятиями? Это же не ведомственный банкет портновской компании!

— Я заметила. Портные были бы лучше одеты.

— Вы слепы? — возмутился герцог. — Посмотрите вокруг!

Марселина обвела скучающим взглядом зал.

— Все это я видела и раньше.

— Мы в Париже!

— В данный момент я говорю о мужчинах, а не о женщинах. — Она снова принялась сверлить глазами герцога. — Из всех собравшихся здесь мужчин вы единственный, кого лондонский портной мог бы без стыда назвать своим клиентом.

— Какое счастье! Наконец-то и я дождался вашего одобрения.

— Я вовсе не выражала свое одобрение.

— Ах да, я забыл. Я всего лишь бесполезный аристократ.

— Нет, вас все же можно иногда использовать. По крайней мере в интересах бизнеса.

Герцог вспомнил, что она хотела попасть на этот бал, чтобы наблюдать. Она пришла бы и без него, но из-за их пари… впрочем, это было не столько пари, сколько состязание характеров.

— Как я мог забыть? Честно говоря, я не поверил своим глазам, когда друзья показали мне карточки, которые они получили от вас в знак благосклонности.

— Ах, похоже, экзотическая диковина разочаровала вас, месье герцог! Или запах магазина оскорбил ваши благородные ноздри? Как интересно. Насколько я помню, именно вы настояли на том, чтобы сопровождать меня, назвали трусихой. А теперь…

— Было бы вульгарно придушить вас прямо здесь, на балу, хотя, скажу честно, я испытываю большое искушение.

— Вы неискренни, — вздохнула Марселина. — Ведь вы уже много лет так не развлекались. Вы сами рассказали мне о кознях, которые строят власти предержащие, чтобы получить приглашение на этот скучнейший бал. Вы сделали то, о чем десятки парижан даже не позволяли себе мечтать: нарушили сонм древних нерушимых правил, выказали презрение к обществу — и английскому, и французскому. И кроме того, вы танцуете с самой волнующей женщиной в зале.

Сердце герцога колотилось гулко и часто. Что это было? Танец? Или поединок умов? Он явственно ощущал странную неловкость где-то глубоко внутри, постоянно присутствовавшую, когда он находился в обществе этой удивительной женщины. Все, что она говорила, было правдой, чистейшей правдой, но герцог осознал это, лишь услышав ее слова.

— А вы высокого о себе мнения, — проворчал он.

— Мой дорогой герцог, вы только посмотрите на конкуренток!

— Я бы так и сделал, — буркнул он, — но вы слишком приковываете к себе внимание. Вы определенно пленили моего приятеля Арондуила. Он задается вопросом, где вы научились делать реверансы и танцевать.