Вирджиния Браун - Тайное прикосновение Страница 18

Но на самом деле Блейк не испытывал нежных чувств к своей любовнице. Она уже давно надоела ему. Ее пышные формы больше не возбуждали герцога. Известие о том, что Элинор обручилась с виконтом Лэнгли, только обрадовало Деверилла. Наконец-то эта женщина навсегда уйдет из его жизни!

Но от Элинор не так-то просто было избавиться. Прижимаясь к герцогу всем телом, она почувствовала, как встает и твердеет его плоть.

– Вот видишь, – с улыбкой промолвила Элинор, не размыкая объятий, – ты все еще хочешь меня, Блейк!

– А тебе не кажется, что это всего лишь привычная реакция? – спросил он, пожимая плечами. – Мы провели в постели слишком много времени, Нелли.

– Надеюсь, ты с удовольствием вспоминаешь об этом?

– Конечно.

– Так почему бы нам не продолжить наши встречи? – спросила она сдавленным от возбуждения голосом и снова прильнула к нему всем телом. Но герцог решительно отстранился от нее.

– Ты зря теряешь время, Нелли, – заявил он. – У тебя есть жених, виконт Лэнгли. Я не сомневаюсь, что из него выйдет хороший муж.

– Блейк!

– Меня ждут гости. Мне жаль, что я поддался на ваши уговоры и пошел за шалью. Сомневаюсь, что она действительно была нужна вам. Не вынуждайте меня быть грубым с вами…

Элинор разгладила складки на платье и поправила лиф.

– Да, я хочу вас, Блейк, – холодно произнесла она. – Но если вам больше нравится этот мальчишка, над которым вы взяли опеку, то…

Блейк резко схватил ее за руку, и Элинор вскрикнула от боли.

– У тебя грязные мысли и поганый язык, Нелли.

В голосе Деверилла слышалась угроза. У Алисы по спине забегали мурашки.

– Об этом все шепчутся, Блейк, – сказала Элинор, морщась от боли.

Судя по ее тону, она была испугана и жалела о своих словах. Деверилл был страшен в гневе.

– Эти грязные слухи распространяет Шелфорд? – спросил Блейк. – Или, может быть, мой дорогой кузен Эрон?

– Блейк! Мне… мне больно!

Блейк отпустил ее руку и грубо подтолкнул Элинор по направлению к лестнице.

– Впрочем, мне все равно, кто именно говорит обо мне гадости. Все кончено, Нелли, я больше не желаю слушать тебя.

– Ублюдок!

Деверилл рассмеялся:

– Ну наконец-то ты выразила те чувства, которые на самом деле испытываешь ко мне!

Они вышли из тени и остановились посередине коридора. Теперь Алиса могла хорошо видеть их. Деверилл смотрел на Элинор с насмешкой, почти с презрением. Белокурая красавица с трудом сдерживала ярость.

– Приходи ночью в мою спальню, Блейк, – проговорила она и, увидев, что он с сомнением качает головой, добавила: – Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.

– В таком случае напиши мне записку.

– Это касается Эрона…

– А что такого мог натворить мой кузен? Впрочем, какую бы гадость он ни сделал, я этому нисколько не удивлюсь. Да, честно говоря, меня и не интересует его поведение.

Элинор с улыбкой поправила прическу.

– Не будь так самоуверен. Речь идет о Хатауэй. Блейк помолчал, а потом кивнул:

– Хорошо. Я приду ночью к тебе.

У Алисы сжалось сердце. Она догадывалась, что было на уме у Элинор. Целью этой светской львицы был отнюдь не разговор с герцогом. Она хотела завлечь его в свою постель. Алиса вжалась в нишу, когда Деверилл и Элинор повернулись и пошли по коридору, направляясь к лестнице. Слава Богу, они так и не заметили ее.

Когда их шаги стихли, Алиса вышла из тени. От напряжения у нее затекли ноги. Больше всего на свете Алисе хотелось убежать из этого дома. Ей осточертели все эти высокомерные аристократы с их причудами. Но больше всего ее раздражала Элинор. Мысль о том, что она является любовницей Деверилла, причиняла Алисе нестерпимую боль.

Алиса бросилась к лестнице, спустилась в вестибюль и выбежала из дома. Просторный двор освещали фонари. Алиса быстрым шагом направилась по вымощенной кирпичом дорожке к конюшням. От слез она почти ничего не различала вокруг. Ей хотелось увидеть Гарри – единственного приятного ей человека в поместье герцога. Лишь он один с сердечной добротой отнесся к ней. Даже Кэррик обходился с Алисой хоть и вежливо, но холодно. Он терпел ее только потому, что она была гостем герцога. Впрочем, Алиса ни в чем не винила слугу. Ему больше других доставалось от Деверилла за нерадивость лорда Истленда.

Переступив порог тускло освещенной конюшни, Алиса остановилась. Он знала, что у Гарри есть здесь комнатка, в которой он спит. Мальчик сам рассказывал ей об этом. Алиса огляделась по сторонам. Где же здесь могла находиться спальня маленького конюха? А вдруг он уже заснул? Алисе не хотелось бы будить его в столь поздний час, ведь никакой определенной цели у нее не было. Из стойл шел знакомый запах сена и лошадиного пота. Слава Богу, английские конюшни мало отличались от американских и напоминали Алисе родину.

– Гарри! – негромко позвала она, пройдя несколько шагов вглубь помещения.

До слуха Алисы доносились приглушенные удары копыт по подстилке из соломы и тихое ржание. Единственным источником света здесь был висевший на стене фонарь. Задняя часть помещения скрывалась во мраке.

– Гарри!

Пройдя еще несколько шагов, Алиса прислушалась, и ей показалось, что она слышит какое-то сопение. Звуки доносились из соседнего стойла. Обрадовавшись, Алиса подошла и заглянула внутрь. То, что она увидела, повергло ее в шок. Гарри был в стойле не один. Полураздетый, он лежал в объятиях девицы с задранной юбкой. Девица обхватила голыми ногами его талию и извивалась под ним. Гарри покусывал ее розовые соски, урча от наслаждения. Его штаны были спущены ниже колен. Лежа между ногами девицы, он производил ритмичные движения, заставлявшие его подружку стонать.

Алиса круглыми от ужаса и изумления глазами смотрела на них. Она видела искаженное страстью лицо девицы, словно погруженной в полузабытье. Яростно вцепившись обеими руками в плечи Гарри, девица издавала хриплые крики. Ее рыжие волосы рассыпались по соломенной подстилке.

Алиса застыла на месте; она была не в состоянии ни пошевелиться, ни заговорить. Алиса понимала, чем занимаются эти двое. Но прежде она не представляла себе, как это происходит. Она не думала, что пары при этом входят в такой экстаз, что не замечают ничего вокруг. Да, все это выглядело далеко не романтично. Представшая взору Алисы сцена скорее походила на яростное совокупление двух животных, чем на нежные объятия влюбленных.

Комок подкатил к горлу Алисы, ее затошнило, на глаза навернулись слезы. Ей больше не хотелось смотреть на эту отвратительную картину, но она не могла сдвинуться с места. Ее будто парализовало.

В конце концов ей все же удалось отступить назад на несколько шагов. Она уже хотела повернуться и убежать, но тут ее кто-то крепко схватил за руку.