Кристина Дорсей - Сердце дикаря Страница 18

— Позвольте мне, миледи.

Кэролайн подумала, что ослышалась, и с сомнением посмотрела на Раффа, не выпуская из рук посеребренного гребня. Что это он замышляет, подходя к ней с полунасмешливой улыбкой на полных губах? Но вот его пальцы коснулись ее руки, и Кэролайн, совсем смешавшись, пробормотала:

— Если... если не расчесать их, пока они еще влажные, то... — не закончив фразы, она передернула плечами.

— Так не будем терять времени!

Рафф провел ладонью по всей длине ее белокурых вьющихся волос, слегка коснувшись пальцами нежной кожи у основания шеи.

— Я... — Кэролайн не без усилий справилась с дрожью в голосе, — я всегда трачу массу времени на то, чтобы как следует расчесать их.

Он встал позади нее, касаясь ее своими мускулистыми бедрами.

— Вот и отдохните пока.

Рафф принялся медленно, бережно расчесывать ее волосы, начиная от корней. Кэролайн запрокинула голову, и Рафф, не прекращая своего занятия, скользнул глазами по ее лицу, белоснежной шее и верхней части груди, видневшейся в вырезе блузы. Кожа ее была нежной, слегка розоватой... Рафф с усилием отвел глаза и принялся любоваться ослепительным блеском ее пушистых волос, золотой волной струившихся под его пальцами.

Кэролайн чувствовала, как с каждым взмахом гребня ее воля к сопротивлению ослабевает. Она твердила себе, что его следует остановить, вежливо поблагодарив за услугу, но сил на это у нее не было. Ее тело, словно утратив точку опоры, все теснее прижималось к бедрам и плоскому животу Волка.

От него исходил терпкий, пьянящий запах, который смешивался с ароматом чистой кожи Кэролайн, вымытой душистым мылом, которым снабдила ее миссис Тревор. Ноздри девушки трепетали, все ее тело напряглось, и она чувствовала боль от трения отвердевших сосков о туго накрахмаленную ткань нижней сорочки. Проводя гребнем по шелковистым волосам Кэролайн, Волк то и дело прикасался к ее плечам и шее, и это доставляло ей несказанное удовольствие.

Волосы ее уже начали издавать электрический треск, а Волк все продолжал расчесывать их. Но движения его замедлились. И вот, словно прочитав ее мысли, он несколько дольше, чем прежде, задержал ладонь на ее шее у самого затылка, а затем нежно провел кончиками пальцев по плечу, слегка выступающим ключицам и верхней части груди, выступающей из лифа блузы. Когда рука его скользнула в ложбинку между ними, Кэролайн едва сдержала стон, рвавшийся из ее груди. Бессильно склонив голову набок, она вдруг почувствовала горячий, влажный поцелуй его мягких губ на своей шее.

— Хотите, я уложу ваши волосы в прическу? — спросил он. Слова эти, произнесенные его глубокие, звучным голосом, сладостным эхом отдались во всех участках ее тела, и Кэролайн не сразу уловила их смысл.

— Что-что? — переспросила она.

— Ваши волосы. — Он провел ладонью по одной ее груди, затем по другой, чувствуя, как они напряглись, какими твердыми стали их соски, затем, взяв Кэролайн за подбородок, он заставил ее поглядеть ему в глаза. Кэролайн подчинилась. Зрачки ее настолько увеличились, что глаза девушки стали почти такими же черными, как у Раффа.

— Желаете ли вы, чтобы я сделал вам прическу, леди Кэролайн?

— А вы умеете? Неужели... Неужели вы знаете, как это делается?

— Я ведь чероки, миледи. Временами мне приходится закручивать узлом мои собственные волосы.

Кэролайн, несмело протянув руку, коснулась его черных, жестких, слегка вьющихся волос.

— Зачем же вам нужно укрощать эти непокорные локоны?

— Это бывает необходимо, к примеру, на охоте. — Волк придвинулся к ней почти вплотную, и губы его находились в каком-нибудь дюйме от ее лице. — Чтобы они не запутались в густом кустарнике.

— Я как-то не подумала о такой возможности, — призналась Кэролайн.

— Леди Кэролайн!

— Что? — отозвалась она едва слышно. Волк прильнул к ней губами и в то же мгновение отпрянул, отступив от нее на шаг.

— Миссис Тревор возвращается.

— Как... как вы об этом узнали?

— Я слышу лай ее собаки.

Теперь и Кэролайн, оглушенная биением собственного сердца, напрягла слух. Волк был прав — со двора доносился лай собаки.

Когда пожилая вдова распахнула дверь гостиной, волосы Кэролайн были уже тщательно уложены. Волк сосредоточенно чистил и смазывал ружье, сидя у стола.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Туманным утром следующего дня они направились на северо-запад, к форту Принц Джордж. Кэролайн собрала волосы в тугой пучок и спрятала их под свою соломенную шляпу. В противоположность окутанным дымкой тумана окрестностям мысли ее прояснились, приобретя беспощадную четкость. Она вполне отдавала себе отчет, что увлеклась будущим пасынком, вела себя с ним неподобающе вольно и... позволила ему слишком многое.

Всю прошедшую ночь она не сомкнула глаз, ворочаясь на своем жестком ложе подле очага, не в силах решить, как ей быть дальше. Но лишь начало светать, Кэролайн, услыхав звуки пробуждающегося к жизни поселка и стук дождевых капель по крыше, твердо сказала себе, что единственная возможность выйти с честью из создавшегося положения заключается для нее в том, чтобы как можно быстрее прибыть в Семь Сосен. Именно поэтому она без колебаний отвергла предложение Раффа остаться в форте и переждать непогоду.

И вот теперь, усталая и измученная предыдущей дорогой, промокшая и продрогшая, она ехала на своей кобыле позади Раффа, по-прежнему стараясь не отставать от него. Губы ее были упрямо сжаты, голова гордо поднята вверх. Чего стоило ей сохранять этот невозмутимый, независимый вид, знали лишь она сама да Господь Бог.

Рафф, казалось, не обращал внимания на такие мелочи, как холод, дождь и туман. Его распущенные волосы развевались за широкой спиной, он, как всегда, с такой уверенностью держался в седле, точно составлял одно целое со своим могучим конем. Чем дальше продвигались они в глубь континента, тем более дикими становились облик и манеры Раффа, будто, приближаясь к своим родным местам, он за ненадобностью срывал с себя один за другим тонкие покровы цивилизации.

Теперь, глядя на него, всякий безошибочно узнал бы в нем индейца. Но мысль эта не испугала Кэролайн. Напротив, ей показалась привлекательной метаморфоза, происшедшая с Раффом на ее глазах всего за несколько дней. Это превращение из джентльмена в дикаря оказалось захватывающим и чрезвычайно волнующим событием.

Осознав, что мысли ее приняли опасное направление, Кэролайн заставила себя переключиться на воспоминание о брате, оставшемся в Англии. Как он там, бедный мальчик? Скучает ли он без нее так же горько и безутешно, как она без него? В течение нескольких дней во время их непродолжительных стоянок Кэролайн писала ему длинное, подробное письмо. Закончив его, она оставила вдове Тревор немного денег с просьбой по возможности скорее отправить ее послание на почту в Чарльз-таун с первой же оказией. Оттуда оно медленно поплывет на пароходе, в почтовом мешке, через всю Атлантику. Кэролайн горестно вздохнула. Брат получит ее весточку лишь через несколько долгих месяцев.