Хизер Кэлмен - Поверь и полюби Страница 18

– Не волнуйся, любимая! Ведь я сделаю все, чтобы помочь тебе в любом несчастье. Ты же это знаешь! Но надо сначала знать, что случилось. Говори.

– Юлиан, это до того мерзко… Но право, у меня не было другого выхода!.. Понимаешь… Лорд Линдхерст… Моя тетушка и кузен настаивают, чтобы я вышла за него замуж! Наша свадьба должна состояться через две недели. Понимаешь, уже через две недели!

Голос Софи задрожал и сорвался.

– Так-так… – прищелкнул языком Юлиан. – Вот оно что! Ну, не отчаивайся! Я думаю, что все не так уж страшно.

– Не так уж страшно? Более чем страшно! Это… это… – Софи закрутила головой, подбирая нужное слово. – Это просто невыносимо, Юлиан! – с трудом выговорила она, наконец. – Мои кровь и плоть такого просто не смогут вытерпеть! Подумай: выйти замуж за человека, один вид лица которого несносен! Когда я думаю о том, что придется всю оставшуюся жизнь видеть его ужасный шарм на щеке, то…

Софи задрожала всем телом и замолчала. На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина. Потом справа от Софи раздался чей-то негромкий смешок:

– Меня самого этот шрам всегда ужасал. Но признаться, дитя мое, вы первая, кто высказался о нем вслух и так откровенно! – Снова смешок. – Или же вы – единственная женщина, которая осмелилась честно высказать свое мнение о внешности моего ближайшего родственника.

Софи быстро обернулась и увидела лорда Квентина Сомервилла – брата Николаса, поднимавшегося со стоявшей в темном углу софы. В руке у него был наполовину наполненный стакан виски. Девушка почувствовала, что готова умереть на месте.

– О… о… – забормотала Софи, не зная, что сказать. Квентин выпрямился и рассмеялся. Потом поднес к губам стакан, допил виски и сказал, растягивая слова:

– Не бойтесь, мисс Баррингтон. Уверяю вас, что столь категоричная оценка, высказанная вами в адрес моего брата, лично меня совсем не обидела. Не знаю, слышали вы или нет, но наши отношения с лордом Линдхерстом никогда не были очень уж сердечными.

Усмехнувшись, Квентин поставил пустой стакан на стол и сладко потянулся, словно сытый и довольный кот.

– Должен сказать, Оксли, – добавил он, обернувшись к Юлиану и тяжело вздохнув, – что целую ночь проспать на этой ужасной софе было трудным испытанием.

– Целую ночь? Да ты все время рвался к Гарриетам! Файзелл даже пытался привязать тебя к кровати, но не сумел. Ему, видите ли, было неудобно на софе! Ха!

Квентин скорчил болезненную гримасу.

– К Гарриетам? Да, я это помню. Ведь я обещал навестить ночью хозяйку дома. Она, конечно, очень рассердилась, что я обманул ее ожидания.

Он развернул свою куртку, которую использовал вместо подушки, и накинул на плечи.

– Ну ничего! Я преподнесу мадам Гарриет очаровательный брелок от фирмы «Рандел энд Бридж». Она быстро сменит гнев на милость.

Квентин повернулся к Софи и театрально ей поклонился.

– Если не возражаете, мисс Баррингтон, я подарю вам клетку с прекрасным попугайчиком. Эта умненькая птичка, надеюсь, сможет скрасить беспросветный ад вашей будущей супружеской жизни с моим братцем!

Когда дверь за Квентином закрылась, Софи взглянула на Юлиана. Он стоял рядом и улыбался.

– Я… я думала, что мы одни… Мне просто в голову не могло прийти, что в такой ранний час застану у тебя гостя!

– Разве ты не знала, что Сомервиллы живут по соседству со мной? – удивился Оксли.

Она отрицательно покачала головой.

– Ну, тогда пусть это будет для тебя сюрпризом. Кстати, здесь же обитают Хакнеллы и Дюмоны.

– Значит, вас здесь четверо? – неожиданно тоненьким голоском пропищала Софи.

В этот момент она подумала, что если посещение одного холостяка в его доме пахнет скандалом, то находиться в обществе сразу четверых – это прямое самоубийство! Стоит только кому-нибудь заподозрить, что она здесь бывает, как грязные слухи разнесутся по всей столице. Не поможет даже брак с Юлианом. Высший свет наверняка подвергнет ее остракизму!

Очевидно, тревога отразилась на лице Софи, ибо Юлиан ухмыльнулся, издал звук, похожий на кудахтанье тетушки Элоизы, и заключил возлюбленную в объятия.

– Не волнуйся, дорогая, – пропел он ей на ухо. – Квентин Сомервилл – отличный парень. Он никогда и никому не скажет, что ты приходила ко мне, если даст мне клятву молчать.

– Юлиан, я еще никогда в жизни не чувствовала себя так неловко! Господи, что Квентин теперь обо мне подумает?!

– Подумает, что ты – самая красивая и очаровательная девушка на свете, – улыбнулся Юлиан, целуя Софи в ухо. – И в этом будет полностью солидарен со мной…

– Но ведь я сказала такие ужасные слова о его родном брате!..

– Он же объяснил тебе, что большой любви между ним и Николасом никогда не было и нет. Квентин считает Линдхерста надменным, напыщенным ослом, что так и есть. Уверен, что его уважение к тебе только укрепилось – ведь теперь Квентин знает, что богатство и титул Николаса не помешали тебе разглядеть мерзкую натуру этого чванливого лорда!

Слова Юлиана не убедили Софи, она вцепилась в ворот его пижамы и дрожащим голосом воскликнула:

– Но согласись, что это ужасно, Юлиан! Какая же я дура! Можно ли было приходить сюда?! Я должна была…

– Ты должна была прийти сюда, дорогая! – закончил вместо нее Юлиан.

– Но…

– Посмотри на меня, Софи!

Хотя голос Юлиана звучал нежно и ласково, Софи почувствовала в нем нотки приказа. Она посмотрела своему возлюбленному прямо в глаза.

– Я люблю тебя, Софи, – сказал Юлиан. – Люблю всем сердцем. И хочу, чтобы в трудные минуты ты всегда обращалась ко мне. Я сделаю для тебя все, что в моих силах. Клянусь! Абсолютно все!

Юлиан наклонился и осторожно поцеловал Софи в губы. Она растаяла от этого прикосновения. От мягких, добрых слов. И, прижавшись лицом к его груди, с волнением слушала частое, гулкое биение сердца возлюбленного. Чувствуя, что еще никогда так горячо и страстно не любила, Софи прошептала:

– Я знала, что могу надеяться на твою помощь… Знала… Юлиан нежно улыбнулся ей:

– Всегда, дорогая! Всегда помогу тебе. Какими бы сложными ни оказались проблемы!

– Я не могу себе представить более сложной, нежели эта. Скажи мне, Юлиан: как теперь нам с тобой быть? Какой выход существует из всей этой страшной ситуации? И есть ли он вообще? Эдгар сказал, что я должна выйти замуж за Линдхерста. Мало того – уже заставил принять предложение Николаса. Это произошло сегодня утром.

Улыбка сразу же угасла на лице Юлиана и сменилась мрачным, суровым выражением.

– Ты любишь меня, Софи? – тихо спросил он. – Действительно любишь?

– Ты знаешь…

– Так горячо, что смогла бы прожить со мной всю оставшуюся жизнь?