Барбара Картленд - Спасти Розанну Страница 18

Но на сей раз к усталости примешивалось чувство триумфа. Она знала, что с ее помощью лорд Мелтон пережил кризис, и ее это очень радовало. Он такой интересный человек! Если бы не нынешние обстоятельства, она бы с удовольствием познакомилась с ним поближе!

Девушка послушно съела хлеб с медом, который Дигби поставил на маленький столик, и с удовольствием выпила чашку горячего шоколада.

Розанна с удивлением осознала, что на ней все еще старый халат, накинутый поверх ночной сорочки. Босые ноги были грязными и невыносимо замерзли.

— Отправляйтесь спать, сиделка Робинсон, — посоветовал мистер Дигби. — Я присмотрю за его светлостью.

Розанна кивнула.

— Я умоюсь, переоденусь, потом прилягу на пару часов. Но вы должны немедленно послать за мной, если он проснется.

Но Дигби постучал в ее дверь только в полдень, сообщив, что граф проснулся.

Розанна чувствовала себя отдохнувшей. Она поспешила к своему подопечному, хмурясь от беспокойства. Помогли ли ее медицинские знания — какими бы скудными они ни были — или навредили? Может, следовало послать за врачом?

Оказавшись в спальне больного, Розанна обрадовалась. Граф сидел на кровати. Смертельная бледность исчезла. Глаза ясные. Он был побрит.

— О милорд, я так рада видеть, что вам намного лучше!

— Благодаря вам, сиделка Робинсон. Я не могу выразить, насколько мне лучше. Впервые за все время после несчастного случая меня оставила эта ужасная боль. Точнее, нога болит, но внутри уже не так дергает.

Розанна потрогала его лоб. Он был сухой и прохладный.

— И жар спал, — улыбнулась она.

— Я плохо помню прошлую ночь, — озадаченно признался граф. — Мне казалось, тут кое-кто был… Кое-кто, кого я хотел видеть. Я называю ее «мой ангел», потому что она всегда появляется, когда нужна мне.

Розанна отвернулась и стала наводить в комнате порядок.

— Может, у вас действительно есть ангел-хранитель, — мягко предположила она, поправив чепчик, чтобы убедиться, что он плотно скрывает ее стянутые в узел светлые волосы.

Граф внимательно смотрел на девушку.

— Возможно, вы правы, — тихо произнес он, откидываясь на подушки и наблюдая за изящной фигуркой, которая двигалась по комнате, складывая вещи. — Я раньше никогда не верил в высшие силы, — медленно добавил он. — Когда мой отец был жив, я только и делал, что тратил свое наследство. В моем безмятежном мире не было места ни боли, ни болезням.

Розанна смотрела на него очень серьезно.

— Я никогда не болела сама, но ухаживала за матерью и… — она замолчала, внезапно вспомнив, что сиделка постоянно имеет дело с болезнями и больными. — Ну и, конечно, я видела других людей, испытывающих боль.

— Я сегодня поклялся измениться, — признался граф. — Я чувствую, что мне дарован второй шанс для того, чтобы сделать нечто важное и полезное в этой жизни.

— Я уверена, милорд, что у вас это получится, — тепло поддержала его Розанна.

Ей очень понравилось то, как он признал свои прошлые слабости и ошибки. Многие люди даже не догадываются, что всю жизнь идут по неверному пути. А если и понимают, не прикладывают никаких усилий, чтобы измениться.

— Думаю сегодня отважиться на небольшое предприятие, сиделка, — переменил тему граф, оставив свое меланхоличное настроение. — Я собираюсь пройтись по комнате и посмотреть из окна. Ну как? Звучит заманчиво?

Розанна улыбнулась. Глаза ее загорелись энтузиазмом.

— Это очень хорошее приключение, милорд, — согласилась она. — Но боюсь, вы еще не сможете ходить без посторонней помощи. Может, Симкинз…

Граф Мелтон застонал, и Розанна встревожен-но посмотрела на него.

— Нога?

— Нога без изменений, сиделка. Вы не о ней беспокойтесь, а о моем рассудке. Чем реже я буду видеть этого мальчишку, Симкинза, тем лучше. Мой прежний камердинер женился на прекрасной дочери трактирщика, когда мы в прошлом году путешествовали по Италии, и остался там, с ее семьей. Симкинза мне порекомендовала моя подруга, леди Верити Блэквуд. Но, говоря откровенно, от него не было никакой помощи во время моей болезни. Я уверен, что если придется опереться на него, мы оба окажемся на полу!

Розанна пыталась не рассмеяться, представив картину, нарисованную графом. Пришлось вспомнить, что она играет роль служанки, и в этом качестве не должна подтрунивать вместе с хозяином над другими слугами или сплетничать о них. Но помнить об этом было все труднее. Каждый раз, когда она говорила с графом, он все больше ей нравился. Ей импонировали его решимость, его стойкость в желании выздороветь и начать новую жизнь. Девушка понимала, что многие люди, обладая такими средствами, как у него, стали бы изображать из себя почти инвалидов, зная, что для них и за них все сделают.

Но какой смысл привязываться к графу так сильно? Его собственные слова подтверждали, как крепки его чувства к леди Верити Блэквуд. Она даже выбирает для него слуг, и очевидно, она-то и есть тот самый ангел, которого он звал, когда бредил.

— Итак, я планирую позавтракать — или это будет ленч? — потому что уже почти полдень, — продолжал граф, — потом оденусь и позову вас, чтобы вы помогли мне в моих упражнениях.

— Прекрасная идея, милорд.

— А что в это время будете делать вы, сиделка Робинсон? Что делают сиделки, когда их пациенты спят или едят? Может, изучают научные труды по медицине? Или практикуются в накладывании повязок?

Розанна укладывала свои инструменты, которые разбросала ночью, в сумку. Она подняла взгляд на графа. Да он смеется над ней!

— Мы находим какой-нибудь чуланчик и сидим в нем, пока нас не позовут, — сухо ответила она. — Но я, с вашего позволения, собираюсь прогуляться вокруг замка и подышать свежим воздухом. Думаю, после грозы ушла наконец духота, которая стояла несколько последних дней. Я хочу осмотреть окрестности. Мне очень нравится в деревне.

— Я помню, вы говорили мне об этом, — кивнул граф. — Как бы я хотел отправиться с вами! — Он погрустнел. — Я бы отдал половину своего состояния, чтобы быть достаточно здоровым и показать вам поместье, особенно мои любимые места, потом побежать в конюшню и проехаться на Демоне до ипподрома в Доннингтон-холле.

Розанна складывала тяжелую от пота льняную рубашку, которая валялась на полу. Услышав слова графа, она замерла.

— Доннингтон-холл? Это тот большой дом, мимо которого я проезжала, направляясь сюда? — заметила она буднично. — В нескольких милях отсюда.

— Да, там. Очень красивый дом. Покойный владелец, сэр Леонард Доннингтон, был близким другом моего отца. Я тоже его знал. Но не близко, потому что в последние годы много путешествовал в Европе. Но сэр Леонард построил прекрасный ипподром в Доннингтон-холле и разрешал мне тренировать там моих лошадей, когда я пожелаю.