Ферн Майклз - Любовь в Техасе Страница 18

Маленький оркестр, нанятый для выпускного бала, делал героические усилия, чтобы исполнить мелодию Гленна Миллера, написанную для большого оркестра. Молодая женщина честно пыталась петь, как Хелен О'Коннел, к удовольствию всех присутствующих. Билли танцевала с Моссом, положив голову ему на грудь. Ей было так хорошо, так уютно в его объятиях. Нельзя было не заметить, что все женские головки повернулись в их сторону, когда она вошла в зал под руку со своим кавалером. Даже преподаватели то и дело бросали восхищенные взгляды в его сторону, пока он вел ее по танцевальной площадке.

Агнес стояла у стола и наливала желающим пунш из большой чаши. Она встрепенулась, услышав, как начальница школы провозгласила Билли самой хорошенькой девушкой на балу.

— А кто тот молодой человек рядом с нею, миссис Эймс? Видно, что он из хорошей семьи.

— Это лейтенант Мосс Коулмэн из Остина, штат Техас. Между нами говоря, он из очень важной семьи, если вы понимаете, что я имею в виду.

Начальница, чувствуя возбуждение Агнес, в точности поняла, что та имела в виду. Мосс Коулмэн, должно быть, действительно очень состоятельный человек.

— Билли, сейчас у оркестра будет перерыв, — сказал Мосс, слегка касаясь губами щеки девушки. — Мне пора проверить, как там адмирал Маккартер. Пойди прогуляйся, выпей пунша, а потом встретимся у стола с напитками.

Агнес, стоявшая на страже у чаши с пуншем, чтобы никто из слонявшихся вокруг учеников не посягнул на нее, увидела приближавшуюся Билли, заметив румянец на щеках дочери, полные улыбающиеся губы и блеск в глазах. У дочери был такой вид, что любое материнское сердце сжалось бы от страха. Вид, свидетельствующий о том, что она выросла и нашла мужчину, с которым хотела бы остаться.

— Мама, ты хорошо проводишь время? — Даже голос у нее изменился, решила Агнес. Стал теплым и трепетным, таил в себе уверенность и доверие. Доверие женщины. Билли уже не девочка. Агнес когда-то чувствовала то же самое, испытывала такое же волнение и желание и знала, куда это ведет. Прямо в постель.

— Замечательный бал и совершенно особенный вечер для тебя, так ведь, Билли? Тем более теперь, когда Мосс уверен, что отплывет на своем авианосце до сентября. — Она притворилась, что не замечает, как расстроилась дочь, и понадеялась, что та расскажет, не поделился ли Мосс с нею своими планами на будущее и не дал ли каких-нибудь обещаний.

— Он тебе так сказал? — спросила Билли, и руки у нее задрожали.

— Ах, извини, дорогая. Неужели я выпустила кота из мешка? Да, он сказал мне сегодня вечером. — Агнес не сводила глаз с дочери, и мысли лихорадочно метались у нее в голове. Ее рука тоже дрогнула, когда она принялась разливать пунш. Какая же все-таки Билли глупышка. Наверное, она слишком опекала дочку все эти годы; может быть, веди она себя иначе, Билли знала бы, как достигать цели и брать то, что ей нужно. Сама она в семнадцать лет была гораздо сообразительнее. Агнес глубоко вздохнула и неожиданно нашла решение.

— Выпей пунша, дорогая. Судя по твоему виду, тебе это не помешает, — сказала она, наливая дочери бокал.

Билли протянула руку за бокалом с напитком, но в это время Агнес дернулась, и ярко-красный пунш залил перед белого платья Билли.

Как раз в этот момент Мосс вошел в зал и увидел, как Билли отпрянула, но слишком поздно. Ее платье было испорчено. Он переждал минуту. Ни к чему портить еще и его форму. Когда Билли кончила вытирать глубоко пропитавшие ткань красные пятна, он приблизился.

— Ах, Мосс, как хорошо, что вы здесь, — обеспокоенно заговорила Агнес. — Не могли бы вы отвезти Билли домой, чтобы она переоделась? Билли, мне так жаль. Я думала, ты успела взять бокал в руку. Вы ведь не откажете, Мосс?

— Конечно, нет. — Его глаза пытливо погрузились в глаза Агнес. Он ошибся, в ее взгляде не было паники. Было опасение. Жесткая улыбка тронула губы молодого лейтенанта, в то время как он вел Билли мимо сбившихся в небольшие группы гостей.

Агнес смотрела, как они уходят. Ее взгляд скользнул к огромным часам, висевшим на стене в бальном зале. Десять минут, чтобы доехать до дому, пятнадцать минут, чтобы дочь сменила платье, еще десять минут на возвращение. Она подождет. Это шанс Билли, единственный оставшийся у нее шанс. Агнес отмела все сомнения взволнованного материнского сердца. Замысел в этой игре был чудовищным, а ставка высока, но она сделала это ради Билли. Ее дочь войдет в семью Коулмэнов из Остина. Агнес улыбнулась. Так или иначе, но и она сама тоже станет членом их семейства.

Глава 4

Мосс взял ключ из руки Билли и открыл дверь. Он восхищался тем, как ей удавалось скрыть свое разочарование и замешательство. Другие девушки на ее месте стали бы ныть и сокрушаться по поводу испорченного платья, поставив в неловкое положение окружающих. Кто угодно, только не Билли. По пути домой она весело шутила и посмеивалась над Моссом, который оказался самым популярным мужчиной на балу.

— Через минуту я буду готова. Может быть, через две. — Она засмеялась. — Боюсь, я промокла до костей. Почему бы тебе не включить радио, чтобы не скучать?

— Мне так жаль твоего платья, Билли, — искренне сказал Мосс. — Ты была самой хорошенькой девушкой на балу. Нет, не просто хорошенькой — красивой.

Билли почувствовала, как тепло стало ей от этих слов. Теперь не имело значения, во что она одета, хоть в лохмотья. Мосс сказал, она красивая, и она сознавала свою красоту, когда он так смотрел на нее, и огонь горел в ее глазах.

Мосс глядел вслед Билли, исчезнувшей за дверью. Настроившись на одну из радиостанций, он сунул руки в карманы и принялся мерить шагами комнату. Полоска света пробивалась из-под двери; свет мигал и колыхался, когда Билли двигалась по своей комнате.

Билли сбросила платье, заранее зная, что красный пунш просочился до самых трусиков из белой тафты. Даже кожа стала липкой, нужно было наскоро помыться. Какая же мама неловкая! Теперь придется все менять, абсолютно все.

Мосс открыл дверь в спальню Билли; приглушенный свет розового ночника на тумбочке у кровати лился из-за открытой дверцы шкафа, в котором, как слышал Мосс, копошилась девушка. Он прислонился к косяку, сунув руки в карманы и надвинув козырек фуражки на глаза.

Не зная о присутствии мужчины, Билли потянулась за махровым халатом и отошла от шкафа, тихо мурлыкая песенку «Я увижу тебя», доносившуюся из приемника в гостиной.

Глаза Мосса скрывала тень от козырька фуражки. Он видел линию ее обнаженной спины, округлые бедра, длинные стройные ноги, крепкие, с четко очерченными мускулами. На обнаженные плечики падало темное золото волос. Она слегка повернулась, открывая его взгляду небольшие упругие груди с сосками, розовыми, как внутренняя сторона морской раковины. Талия у нее была необыкновенно тонкой, и Мосс улыбнулся, глянув на круглый животик, святилище девичества.