Алексаднр Дюма - Альбина Страница 18

Эверард уехал вместе со своим дядею.

XII

Через восемь дней Эверард возвратился из Майнца в свой любимый лес. Но теперь новые мысли волновали его душу; он не мог дать себе отчета в происшествиях, случившихся в один месяц. Отъезд Джонатана, прибытие Конрада, смерть Гаспара, возвращение Роземонды, рассказ дяди о первом посещении замка за шесть месяцев до смерти Альбины — сколько случаев, сколько идей! Прошедшее прояснилось, будущее оставалось в тени. Но история несчастной любви Конрада и Ноэми как будто бросила искру света и в будущность Эверарда.

Эверард подумал о Роземонде и побледнел от этой мысли. Теперь он боялся увидеться с нею, и вместо того чтобы возвратиться в домик егермейстера, он направил свои шаги к замку. Поздно вечером он дошел до калитки парка. Занятый своими мыслями, мечтатель не замечал необыкновенного движения на дворе и в коридорах и с поникшей головою медленно прошел в свою комнату.

— Вот господин Эверард! — сказал слуга, отворив ему дверь.

Эверард вошел в комнату, не понимая, к чему был сделан этот возглас. Какой-то незнакомый мужчина высокого роста сидел в креслах перед пылающим камином.

— А, да, вот господин Эверард! — повторил незнакомец сардоническим голосом и встал со своего места.

— Да, это я! — сказал Эверард, с удивлением посмотрев на незнакомца, который расположился как дома в комнате Альбины. — Что вам угодно?

— Что угодно? Я хочу знать, откуда ты пришел, бродяга.

— Откуда мне вздумалось, — отвечал Эверард, — кажется, я никому не должен отдавать отчета в этом.

— Какая дерзость! — произнес незнакомец, нахмурив брови. — Знаете ли вы, государь мой, с кем вы говорите?

— Сказать правду, решительно не знаю, — отвечал Эверард.

— Как, не знаете? Вы шутите, когда я спрашиваю вас, забавляетесь, когда я обвиняю вас.

— Конечно, потому что я не знаю, какое вы имеете право спрашивать и обвинять меня.

— Какое право? Вы глупец, государь мой! Я граф Максимилиан фон Эппштейн… я… ваш… отец.

— Вы граф фон Эппштейн! Вы мой отец! — вскричал Эверард.

— А! Вы не узнали меня? Да, чудесное, совершенно сыновнее извинение.

— Простите, граф, но клянусь, что в этой темноте и с первого взгляда… кроме того, давно уже я не имел чести видеть вас.

— Молчать! — закричал граф, взбешенный этим оправданием. — Отвечайте, как следует покорному сыну.

Граф остановился. Эверард со слезами на глазах ожидал, что будет дальше. Граф начал ходить по комнате взад и вперед, бросая суровый взгляд на этого мальчика, которого он ненавидел от всего сердца, потому что не мог простить ему своих угрызений совести. Наконец он остановился перед Эверардом, скрестив руки.

— Отвечай же! — вскричал он.

— Я думал, что вы приказали мне молчать, — отвечал юноша.

— Я приказал? Да. Но теперь я приказываю говорить. Откуда вы пришли? Для чего вы оставляете замок на целые недели? Уже пять дней, как я приехал; я посылаю за вами, мне говорят, что не знают, куда вы девались, что после похорон какого-то мужика вы уехали с каким-то бродягою.

— Граф, это умер Гаспар и…

— И вы, граф фон Эппштейн, провожали этого крестьянина до могилы — чудесно! Но после этой глупости куда отправились вы? Отвечайте… Но, клянусь всем святым… отвечайте же.

— Извините, граф, — отвечал Эверард, — оставляя замок на несколько дней или даже недель, я не беспокоил этим никого.

В этих простых словах граф нашел дерзкий намек на забвение, в котором он оставил своего сына.

— Перестанете ли вы оскорблять меня? — вскричал взбешенный граф. — Вы не беспокоите никого, говорите вы; да стоит ли беспокоиться о вас? Достойны ли вы родительского дома, который вы унижаете своим поведением? Кто вы?

— Мне сказывали, что я ваш сын, сын графа Максимилиана фон Эппштейна, а больше я не знаю ничего.

— Вам сказывали? — повторил граф, в котором это слово пробудило все подозрения и весь гнев. — А! Вам сказывали, что вы мой сын. Уверены ли вы, — продолжал он, опершись кулаком на плечо Эверарда, — уверены ли вы, что это не ложь?

— Граф! — с негодованием вскричал юноша. — Клянусь своею матерью, что лжете вы; вы клевещете на мою мать.

— Презренный мальчишка! — вскричал граф, который не в силах был удержать своего гнева и ударил Эверарда.

Бедный юноша зашатался от этого удара. Максимилиан испугался сам себя и отступил назад. Настала минута ужасного безмолвия. Потом Эверард, побледневший от этого оскорбления, положил руку на стесненное сердце и со слезами на глазах произнес простые, но вместе и ужасные слова:

— Берегитесь, граф, я скажу об этом моей матери.

XIII

Эверард в каком-то беспамятстве убежал из замка. Он шел вперед, сам не зная куда; наконец он достиг своего любимого грота и, залившись слезами, упал на цветистый луг. Слезы облегчили его душу. Часа через два он был весел и беззаботен по-прежнему. Но новая грусть сдавила его сердце, когда он вспомнил о Роземонде; он опять заплакал как дитя. Он любил Роземонду и боялся увидеться с нею; отец презирал его; итак, и хижина, и замок были исключены для него; оставалось одно убежище — его любимый грот и один друг — тень Альбины: пустыня и призрак! Он плакал и призывал к себе свою покровительницу, и слезы мало-помалу уменьшили его горесть; вскоре он мог спокойно оглянуться кругом.

Ночь была тихая и ясная, звезды горели на небе, луна серебрила своим светом ручей; соловей распевал веселые песни; везде были радость и любовь. Сердце Эверарда успокоилось совершенно.

— Матушка, — говорил он, наслаждаясь восхитительным зрелищем природы, — ты еще любишь меня. Я слышу твой ласковый голос в этом журчании ручья, чувствую твое дыхание в веянии этого ветерка. Благодарю! Еще одно слово, еще один поцелуй — и я усну спокойно, прибавил он, сомкнув глаза, и скоро предался сладкому сну.

Но так ли спокойно теперь спать в замке, как в лесу?

Простые слова: «Я скажу это моей матери» — уничтожили графа. Эти слова заключали в себе страшный смысл. Граф побледнел от ужаса, схватил дрожащею рукою колокольчик, позвонил и упал в кресло. На этот звон прибежали слуги.

— Развести огонь! Зажечь свечи! — закричал граф. — Сейчас же, в одну минуту!

Слуги повиновались; в камине запылало сильное пламя; шесть свечей осветили комнату.

— Засветите еще люстру! — закричал граф. — А ты, — прибавил он, обратившись к одному из слуг, — сейчас отыщи Эверарда и приведи сюда.

При имени Эверарда граф вспомнил угрозу своего сына и затрепетал. Но, к счастью, слуга воротился через несколько минут и сказал, что Эверарда не могли найти нигде.