Елена Езерская - Любовь и корона Страница 19

— Этот болван Корф осмелился вызвать наследника на дуэль?! — Наташа едва не лишилась дара речи. — Как такое пришло ему в голову?! И почему ты не сказала мне об этом раньше?!

— Я надеялась, что дуэль не состоится, — пролепетала Ольга. — Александр обещал мне отменить ее. Но перед твоим приходом он явился ко мне и будто бы попрощался!

— Нет-нет! Не верю, не думаю, что это так! — Наташа вдруг стала бегать по комнате, словно пытаясь сосредоточиться. Наконец, она остановилась. — Я знаю, что мы сделаем!

— Ты думаешь, мы можем все это .изменить? — с надеждой в голосе спросила Ольга.

— Мы сейчас же отправимся к Корфу! Ты поговоришь с ним, а я постараюсь вразумить моего брата — наверняка, он там и в курсе происходящего! Мы должны остановить их! Едем!

Ольга утерла навернувшиеся на глаза слезы и подчинилась своей решительной подруге.

Между тем Александр уныло сидел в одиночестве в своем кабинете, не желая никого видеть и страшась появления близких. Он хотел сосредоточиться и понять, что и зачем он делает, прав ли он и куда его заведет путь, на который он так неосмотрительно ступил вчера. На глаза Александру попался бархатный футляр, недавняя награда — бриллианты и сапфиры сверкали и переливались в оправе холодно и своенравно. Александр подошел к столу и, открыв верхний ящик, достал оттуда все свои «боевые» награды.

— Игрушки! Это все игрушки! — сквозь зубы процедил Александр и рез; ко смахнул футляры на пол.

В эту минуту в его кабинет вошел Николай.

— Что это значит, сын мой?

Александр внутренне напрягся и отступил к окну.

— Ты не только пренебрег моим приглашением, — с плохо сдерживаемым раздражением продолжал император, — но еще и оскорбил оказанную тебе честь быть награжденным орденами твоего Отечества!

— Ордена просто так не достаются! — так же резко ответил Александр. — Их заслуживают собственной кровью! А эти… За что я получил их, отец?!

— Наследникам ордена вручаются при рождении. Это знак царской власти, а не награда. И ты прекрасно знаешь это…

— Вот именно! Я получаю их лишь потому, что я — Романов, а кто знает, чего я стою на самом деле? Как мне самому понять, чего я стою?

— Узнаешь, когда пробьет час, — примиряющим тоном сказал Николай.

— Я не готов к этому.., и я люблю Ольгу, — с отчаянием в голосе сказал Александр.

— И ты готов принести в жертву своей страсти престол и судьбу империи? — тон Николая снова стал суровым и властным. — Мне больно это слышать.

— Отец! — Александр вдруг порывисто прошел вперед и опустился на колени перед императором. — Я не могу расстаться с Ольгой! Дайте мне свободу!..

— Да, сколько же чепухи вложил в твою голову Жуковский! — холодно произнес Николай. — Это он внушил тебе нелюбовь к царской власти!

— Боже! — воскликнул Александр, понимая всю безуспешность своей мольбы. Он медленно поднялся. — Василий Андреевич всегда учил меня честности, добру и милосердию!

— России нужен сильный император, — тихо сказал Николай, — коли ты считаешь, что не способен на это — возможно, так тому и быть… Жаль, правда, что Константин еще слишком молод!..

Александр не стал смотреть, как вышел отец, и не попрощался с ним. Он бросился прочь из кабинета и побежал к себе в комнату, где, наконец, упал на постель и разрыдался. Все было кончено, и у него оставался только один выход доказать, что он сам может распоряжаться своею судьбою и жизнью — дуэль!

Скоро все будет кончено, подумал и Владимир Корф, тоже разбиравший свои боевые награды. Он переложил их по одной и снова аккуратно убрал в шкатулку, которую тут же передал Андрею Долгорукому.

— Кто знает, как завершится дуэль, но в любом случае для меня ее последствия не предвещают ничего хорошего, — как-то слишком спокойно сказал Владимир, — так что, друг мой, возьми на себя эту обязанность — отвези шкатулку моему отцу — Владимир, не стоит заранее думать о худшем! — воскликнул Андрей.

— Нет-нет! Забери их, и лучше сейчас! Спрячь дома или где хочешь… Сохрани и передай отцу! И скажи, что я прошу у него прощенья! За все!

— Как скажешь, — подавленный его настроением, ответил Долгорукий.

Он взял шкатулку и направился к выходу. Андрей подумал, что, наверное, будет правильнее отвезти шкатулку домой — не тащиться же с ней к месту дуэли!

Проводив Корфа, Владимир ушел к себе, а Репнин захотел остаться в зале — ему требовалось сосредоточиться. Михаил сидел словно в оцепенении, вяло перебирая в руках тончайший батистовый платочек, оброненный Анной еще в день их первой встречи на улице. Теперь это был его талисман, а оберег ему сегодня нужен, как никогда — ему еще предстояло вернуться во дворец и сообщить Александру о месте и времени дуэли.

— Я так и знала, что ты здесь! — раздался рядом сердитый голос Наташи.

— Решила проведать братца? Мило с твоей стороны! — отшутился Репнин.

— Чудесно! — всплеснула руками Наташа. — Ты здесь бездумно и умилительно терзаешь дамский платочек, в то время, как у меня разрывается сердце! Похоже, глупость твоего друга Корфа оказалась заразительной!

— Это платок Анны, — попытался защитить свои чувства Михаил.

— Я удивляюсь тебе, Миша, — продолжала наступать Наташа. — Ты находишь время вздыхать о какой-то певичке, лить слезы в ее надушенный платочек, в то время как приближается ужасная драма!.. Я все знаю — Ольга призналась мне!

— К чему этот пафос, сестричка! — Репнин старался казаться уверенным и даже веселым. — Не стоит поднимать панику! Я сумею за себя постоять.

— Мишенька, братец! — взмолилась Наташа. — Одумайся! Повинись перед императором, доложи ему! Это его отцовское, это его царское право! Он должен знать о том, что угрожает сыну, он все остановит. А иначе никому не сносить головы! Я боюсь за тебя, Миша!

— Я обещал Александру хранить молчание, — тихо, но твердо ответил Репнин. — И я сдержу свое слово…

Встреча Ольги и Корфа оказалась столь же безуспешной. Велев слуге провести ее в комнату Владимира, Ольга сразу приступила к объяснениям.

— Я хочу извиниться перед вами, сударь! Эта нелепая ссора и дуэль возникли из-за меня, и я готова на любые жертвы ради спасения Александра.

— Ваши чувства кажутся благородными, — сухо кивнул ей Владимир, — но, право же, у меня сейчас совершенно нет времени на их обсуждение. Я не был предупрежден о вашем визите, и мне необходимо еще разобрать бумаги и отдать последние распоряжения.

— Последние? Нет-нет! Я бы хотела все исправить!

— Не стоит винить себя в происшедшем, — отклонил ее извинения Корф. — Во всем виноват только я.

Я один… Мне давно пора бы уже научиться сдерживать эмоции, управлять чувствами. И все такое, что приличествует дворянину и офицеру.