Барбара Картленд - Венок любви Страница 19

Маркиз явно полагал, что Диона откликнется на его просьбу с той же готовностью, с которой она согласилась остаться, но, к его изумлению, девушка вдруг, запинаясь, спросила:

– Вы считаете, что это будет… прилично?

– Прилично? – переспросил маркиз. – Что вы имеете в виду?

– Мне кажется, что псарницы… не должны обедать вместе со своими господами…

Маркиз улыбнулся.

– Ну, вы же не совсем обычная псарница, Диона! А кроме того, позвольте напомнить, что я еще не принял вас на службу. Так что, мне кажется, в этом не будет ничего дурного, если вы примете мое приглашение!

Диона некоторое время размышляла над словами маркиза, а потом серьезно сказала:

– Благодарю вас, милорд. Быть вашей гостьей – большая честь для меня.

– Я придерживаюсь лондонского распорядка, – продолжал маркиз, – и обедаю в восемь часов. Предлагаю встретиться в голубой гостиной за четверть часа до обеда, а до тех пор вы можете отдохнуть. Вам покажут, куда идти.

– Благодарю вас, милорд.

В это время дверь открылась, и на пороге появился Доусон.

– Вы звонили, милорд?

– Да, Доусон. Мисс Диона остается. Поместите ее в дельфинную комнату. Свои вещи она оставила в кустах возле моста.

Выражение лица Доусона нисколько не изменилось. Бесстрастно глядя на хозяина, он сказал:

– Я прикажу доставить их сюда, милорд.

– И попросите миссис Фильдинг поухаживать за мисс Дионой, – продолжал маркиз. – Она будет обедать со мной и мистером Родериком.

Доусон величественно наклонил голову, давая понять, что понял полученные инструкции. Диона присела в изящном реверансе.

– Благодарю вас, милорд, – с чувством произнесла она. – Благодарю от всей души!

Ее голос звучал искренне, а из глаз, к удовольствию маркиза, исчез страх.

Глядя вслед Дионе, удалявшейся из библиотеки вслед за Доусоном, маркиз поймал себя на том, что его чрезвычайно занимает тайна этой девушки. Почему она скрывает свое имя? От кого прячется? Зачем ищет работу? Неужели у нее нет родных, которые могли бы дать ей средства к существованию? Все эти загадки занимали воображение маркиза, и он уже не ощущал той скуки, которая снедала его утром.

Не успела за Дионой закрыться дверь, как Родерик вскочил с кресла, подбросил в воздух диванную подушку и воскликнул, не помня себя от радости:

– Я выиграл! Выиграл! Никто, – я повторяю, никто! – не сможет предъявить судьям такую хорошенькую девушку!

Затем, поймав подушку и кинув ее на прежнее место, молодой человек добавил:

– Спасибо, дядя Ленокс! Я всегда знал, что вы замечательный человек, а теперь готов тысячу раз выпить за ваше здоровье и везде буду утверждать, что на свете нет человека, равного вам по уму!

– Весьма польщен, – сухо отозвался маркиз.

– В какой-то момент, надо признаться, мне показалось, что она вот-вот улизнет, – пустился в откровенность Родерик, – но вы вовремя подсказали мне, что она – девушка порядочная. Сам я в жизни бы до этого не додумался!

– Разумеется, порядочная! – прервал маркиз излияния племянника. – Более того, я полагаю, что она даже не слыхала о существовании так называемых «веселых девиц», а даже если слыхала, то понятия не имеет, чем конкретно они занимаются.

Родерик, не веря своим ушам, уставился на дядю.

– Вы, наверное, шутите?

– Отнюдь. Тебе давно пора научиться, мой милый, распознавать людей не по внешности, а по сути!

– Но ведь она явилась сюда совершенно одна, потребовала встречи с вами и настаивала, чтобы вы наняли ее на свою псарню. Что же я, скажите на милость, должен был подумать после всего этого?

Маркиз пристально посмотрел на племянника и с расстановкой ответил:

– Полагаю, что ты сам должен ответить на этот вопрос. А пока я хотел бы предупредить тебя, Родерик, эта девушка наверняка сбежала от родных и ищет убежища. Если ты снова напугаешь ее, как давеча, когда начал разглагольствовать об этом сомнительном пари, она снова сбежит!

– Я не могу этого допустить! – сорвалось с уст молодого человека.

– Тогда следи за тем, что говоришь, а еще больше – за тем, что делаешь.

Родерик раздумывал с минуту над словами дяди, а потом заметил:

– Если она, как вы полагаете, и вправду порядочная девушка, то ей наверняка не понравится перспектива встречи с протеже сэра Мортимера. Ведь что бы он о ней ни говорил, она всего-навсего то, что французы называют «куртизанка»!

Не дожидаясь ответной реплики маркиза, молодой человек продолжал, словно рассуждая с самим собой:

– Хотя сам я не бывал в Париже, но много слышал о таких женщинах. Они стоят на ступеньку выше, чем обычные «веселые девицы», и только и ждут, чтобы нашелся какой-нибудь богатый мужчина, который осыплет их орхидеями и бриллиантами.

Спохватившись, он обернулся к маркизу:

– Впрочем, зачем я все это вам рассказываю? Вы ведь бывали в Париже и сами все знаете…

Маркиз, который выслушал племянника с лукавой усмешкой, сказал:

– Позволь тебе напомнить, что женщин, аналогичных французским куртизанкам, в Англии не существует. На это и рассчитывал Уотсон, когда вызывал на спор вас, неопытных и довольно глупых мальчишек. Вы сами не понимали, в какое дело ввязывались!

– Проклятие! – воскликнул Родерик. – Но ведь это форменное надувательство!

– Да, шутка не слишком хорошего вкуса, – вынужден был согласиться маркиз.

Родерик опустился на стул и раздраженно произнес:

– То есть вы хотите сказать, что ни у одного из нас нет ни единого шанса победить Уотсона?

– Напротив, я полагаю, что у вас есть все шансы, – невозмутимо возразил маркиз. – Собственно говоря, если Уотсон заранее не подкупит судей – а уж об этом я позабочусь! – Диона даст сто очков вперед любой французской куртизанке!

Раздражение Родерика как рукой сняло. Обернувшись, он с надеждой посмотрел на маркиза.

– Неужели правда, дядя Ленокс?

– Я редко говорю то, в чем сомневаюсь, – высокомерно изрек маркиз.

– Тогда я непременно должен уговорить ее, – воскликнул Родерик. – А еще лучше, если это сделаете вы, дядя!

– Ну уж уволь! Я не имею к этому делу никакого отношения, – запротестовал маркиз.

– Но вы просто обязаны мне помочь! Ведь не секрет, что ни одна из женщин не откажется выполнить любую вашу просьбу, даже бросится со скалы, если вы ее об этом попросите!

Услышав эти взволнованные слова, маркиз рассмеялся:

– Неужели у меня такая репутация?

– Ну разумеется! Знаете, что давеча сказал о вас Эдвард? «Непобедим на войне, непобедим и в постели»!

Взглянув на маркиза, Родерик заметил, как тот недовольно нахмурил брови, и поспешил загладить свою нетактичность:

– Я только передаю слова Эдварда, так что не сердитесь на меня, дядя Ленокс! Вы ведь понимаете, что мы непременно должны проучить этого задаваку сэра Мортимера, иначе он будет трубить о своей победе на весь Уайтс-клаб. Да что там, на весь Сент-Джеймский дворец!