Элизабет Лоуэлл - Только ты Страница 19

В первое мгновение Ева думала, что Рено снова усадит ее к себе на колени. Он сделал судорожный выдох, выражая досаду.

— Все равно, gata. Если я буду продолжать эти игры, я в конце концов возьму тебя. Сейчас я не хочу, чтобы ты вошла как любовница в дом моей сестры.

Пальцы Евы, застегивавшие жакет, дрожали не от страсти, а от гнева.

— Этого можешь не бояться! — бросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не стану твоей любовницей.

Веки Рено дрогнули, когда он уловил горечь в ее голосе, но он лишь сказал:

— Так быстро отказываешься от своего слова?

Ева вскинула голову, и глаза ее сверкнули, как огоньки.

— Я согласилась с тем, что ты можешь пытаться соблазнить меня. Но я не гарантировала тебе успеха.

— О, я добьюсь успеха, — произнес он медленно. — И ты будешь помогать мне в этом на каждом шагу нашего пути. Это будет самая веселая и приятная выплата долга.

Рено сверкнул улыбкой, что совершенно вывело Еву из равновесия.

— Не рассчитывай на это, громила с ружьем! Ни одна девушка не мечтает о мужчине, который хочет сделать из нее шлюху.

6

Перемена, произошедшая с Рено, когда они въехали в широкую долину, где жили Калеб и Виллоу, поразила Еву. Куда-то девалась настороженность в его глазах и в поведении, он стал мягче и улыбчивей. Раньше Ева считала, что Рено где-то за тридцать, сейчас же она пришла к выводу, что он гораздо моложе и намного менее суров, чем казался с первого взгляда.

Уже одной этой метаморфозы с Рено было достаточно, чтобы Еве понравилась долина. Но для этого были и объективные причины. Здесь открывались необъятные просторы, поскольку долина не была зажата вершинами и отрогами гор. Под лучами солнца серебрился ручей, берега которого густо заросли тополями. Вдали, в конце обширной поляны, поднималась величественная гряда остроконечных гор на фоне сапфирового неба.

Серо-зеленые живые изгороди, которые разделяли долину на пастбища, казалось, растут здесь всего год или два. Упитанный скот мирно пасся, не беспокоясь при появлении Евы и Рено с вьючными лошадьми. Со стороны ближайшего пастбища гнедой мускулистый жеребец протрубил сбор и галопом помчался к визитерам, подняв, словно знамя, хвост.

Когда жеребец приблизился, Белоногий беспокойно задвигал ушами и ускорил шаг. Кобыла Рено оставалась совершенно спокойной. Более того, она подняла голову и приветствовала гнедого тихим ржанием.

— Не в этот год, Любимица, — сказал, улыбаясь, Рено, останавливая танцующую лошадь. — Ты самая лучшая лошадь для езды по пустыне. Отложи роман с Измаилом до тех пор, пока я не найду испанское золото.

Любимица, негодуя, жевала удила, храпела и даже делала слабые попытки сбросить седока. Рено только засмеялся.

Затем он направил Любимицу галопом в сторону большого деревянного дома, из которого вышла женщина в белой блузке и пышной зеленой юбке.

— Мэт? — радостно воскликнула она, глядя на приближающегося всадника. — Это ты?

— Это я, Вилли, — ответил Рено.

Он остановил кобылу и добавил с серьезным видом:

— Если бы это был не я, Кэл уже принял бы меры против нежданный гостей.

— Это точно, — сказал Кэл, выходя из дома.

— Команчи все еще беспокоят? — спросил Рено, увидев ружье в руках Калеба.

Калеб пожал плечами.

— Бродяги, команчи, золотоискатели… Даже какие-то аристократы понаехали вскоре после твоего отъезда. Страна становится чертовски многолюдной в летнее время.

— Аристократы, говоришь? Небось, Вулф и подумать об этом не мог.

— Вулфа и Джесси здесь нет, — сообщила Виллоу. — Они все еще путешествуют. У них медовый месяц.

Рено улыбнулся. На месте Вулфа он сделал бы то же самое: взял бы молодую красавицу-жену и провел с ней наедине в дикой глуши много-много дней и недель.

— Мы слышали, что они отправились на запад, — продолжала Виллоу, — в район каменных каньонов. Джесси поклялась, что медовый месяц не кончится до тех пор, пока она не увидит все любимые места Вулфа.

— Может, я встречу их где-нибудь в Красной Пустыне, — предположил Рено. — А как Рейф? Он уже вернулся?

Виллоу покачала головой, отчего солнечные блики заиграли в ее белокурых волосах.

— Он все еще ищет проход через каньон, о котором ему сказал Вулф, такой широкий и глубокий, что его может преодолеть только солнце, — объяснила Виллоу.

— Какой свежести эти новости?

— Прошлой недели, — уточнила Виллоу. — Один бродяга, встречавший его на Рио-Верде, останавливался у нас вчера.

— Он приезжал сюда ради стряпни Вилли, — добавил Калеб, скривив губы. — Говорят, ему сказали, что ради ее бисквитов можно и сотню лишних миль проехать.

— Черт побери, — пробормотал Рено. — Я надеялся подбить Рейфа на небольшую охоту за золотом.

Виллоу оторвала взгляд от брата и посмотрела на вьючных лошадей и стройного всадника, которые только сейчас въезжали во двор.

— Ты нанял мальчика помогать тебе? — спросила она.

Только Калеб заметил, как переменилось на миг лицо Рено.

— Не совсем, — ответил Рено. — Это мой… гм… партнер.

Ева приблизилась настолько, что слышала слова Рено. Она остановила усталую лошадь рядом с чалой и представилась сама. Рено это не понравилось.

— Меня зовут Ева Старр, — произнесла она спокойно. — А вы, должно быть, сестра Рено.

Щеки Виллоу порозовели, и она засмеялась.

— О господи! Простите меня, ради бога, мисс Старр! Да, я Виллоу Блэк, и мне непростительно из-за одежды принять вас за мужчину. Джесси и я — мы обе тоже верхом ездим в брюках.

Калеб посмотрел на поношенную, мятую блузку и линялые черные брюки из саржи и подумал, что никогда бы не принял всадницу за мужчину. Было нечто настолько женственное в формах, просматривающихся под просторной одеждой, что мужчина не мог ошибиться.

— Меня зовут Калеб Блэк, — представился он Еве. — Слезайте с лошади и входите в дом. Путь через Великий Водораздел очень долгий и нелегкий для женщины.

— Да-да, слезайте, — поддержала Виллоу мужа. — Я уже несколько месяцев не имела возможности пообщаться с женщиной.

Щедрая, приветливая улыбка Виллоу была как бальзам для гордости Евы. Ее ответная улыбка адресовалась также и Калебу, который по габаритам не уступал Рено, однако казался более мягким, особенно когда улыбался.

— Спасибо, — сказала Ева. — Путь был длинным.

— Не особенно располагайся, — холодно предупредил Рено, когда она спешилась. — Мы здесь задержимся лишь на то время, которое нужно для замены лошадей.

Калеб прищурился, почувствовав напряженность в голосе Рено, но ничего не сказал.