Патриция Райан - Солнце и луна Страница 19

– Смотри в ту сторону, – сказал Хью и повернул ее лицом к Лондону.

Некоторое время они стояли, обнявшись, у перил, словно и в самом деле были семейной парой на прогулке в летний день, а вовсе не королевскими шпионами, у которых не было ничего общего, кроме жажды личной свободы, и которых свела лишь прихоть судьбы. Так или иначе, но им предстояло провести бок о бок много дней и ночей.

Филиппу вдруг пробрал озноб.

– Нервы?

Хью легонько помассировал ей плечи. Тепло его ладоней хорошо ощущалось сквозь шелк платья и тонкий лен нижней сорочки. Платье было розовое, с серебряной нитью – часть роскошного гардероба, заказанного лордом Ричардом у королевского портного, как только девушка ответила согласием. Наряды были сшиты по последней парижской моде и призваны обольщать каждой своей деталью, от низкого выреза до тесно затянутого корсажа. Помимо этого, Филиппу снабдили ожерельями, браслетами и подвесками, десятком пар дорогих туфелек и, конечно, обручальным перстнем с алмазами и сапфирами. Все это, включая шкатулку с новенькими испанскими дублонами, представляло собой дар за услуги. Юстициарий строго наказал, чтобы в своей новой роли она не жалела средств.

Хью тоже приоделся. В это утро он был чисто выбрит, волосы схвачены сзади атласной лентой, так что, несмотря на неизменный ятаган у пояса и золотую серьгу в ухе, он казался воплощением молодого джентльмена, не только богатого, но и весьма привлекательного внешне.

– Нервы тут ни при чем, – отмахнулась девушка в ответ на его вопрос.

Это было верно лишь отчасти. За успех миссии она не тревожилась, зато ее всерьез беспокоили прикосновения Хью. Все эти дни вынужденного «супружества» он постоянно прикасался к ней, словно стараясь вжиться в новую роль. Его небрежная ласка, его беззаботная улыбка, само его присутствие – все, все вносило в мысли сумятицу!

Когда Филиппа сообразила, что ее физически тянет к Хью, она была и взволнована, и раздосадована. Почему, ну почему первым мужчиной, который вызвал в ней желание, должен был оказаться именно этот наглец? Почему не один из тех, кого она уважает и ценит, почему не тот, кто заслуживает быть избранным ею?

Возможно, как раз потому, что Хью Уэксфорд ничем не напоминал этих достойных людей. Их можно было уважать за умение глубоко мыслить, за их начитанность – уважать, но не желать. Ни один из них не затронул чувства Филиппы настолько, чтобы ночами она лежала без сна, воображая себя в его объятиях, задаваясь вопросом, каково это – полностью и безоговорочно быть в его власти и испытать, наконец, акт физической любви, о котором она столько слышала и говорила.

Пытаясь мыслить здраво, девушка убеждала себя, что все дело в новизне восприятия. Хью казался желанным, потому что обладал незнакомыми ей прежде чертами мужского характера. Он был силен, импульсивен, он привык не просить, а брать. Без сомнения, он затерялся бы в толпе наемников, где все это не в диковинку. То, что он сумел разжечь в ней плотское вожделение, еще ничего не значило, как и то, что вожделение это взаимно. Она была не единственным, а лишь ближайшим объектом его страсти. Хью Уэксфорд желал женщину тем сильнее, чем меньше уважал (Филиппа все никак не могла простить намека на черную шапочку на ее ночном столике).

Мысли девушки некстати перекочевали к Олдосу Юингу. Она не собиралась забираться к нему в постель, потому что считала это излишним. Поскольку Филиппе так и не удалось убедить в этом ни Хью, ни лорда Ричарда, она сделала вид, что они уговорили ее стать любовницей бывшего поклонника. Она и его собиралась в этом убедить, но не более того.

– Филиппа! – раздалось рядом. – Леди Филиппа!

Она вздрогнула и обернулась. К ним быстро приближался поразительно красивый мужчина в облачении священника. Черный цвет на редкость шел ему.

– Олдос! – воскликнула девушка, пытаясь побороть панику.

Рука Хью легла ей на талию, и он повел ее навстречу Юиигу.

– Я рядом, так что бояться нечего, – произнес Хью едва слышно. – Ты справишься. Улыбку, улыбку!

– Боже правый, Филиппа! – На правах старого знакомого Олдос взял ее за плечи и звонко чмокнул в каждую щеку. – Ты еще больше расцвела! Сколько же мы не виделись?

– С самого Парижа. Лет семь, не меньше, – ответила девушка, обретая, наконец, хладнокровие.

– Ах, Париж!

Олдос возвел глаза к небу, потом обратил их к Хью и только тут заметил его руку на талии Филиппы. Улыбка ловеласа померкла, но лишь самую малость.

– Позволь представить тебе моего супруга Хью Уэксфорда. Хью, это мой давний знакомый и друг Олдос Тоттнем.

– Значит, ты замужем? – В красивых карих глазах Олдоса появилось откровенное изумление.

Да и как ему было не изумляться, если семь лет назад в ответ на его предложение Филиппа заявила, что никогда не свяжет себя браком. Тогда она свято в это верила. А теперь?

– А вы счастливец! – произнес Олдос тоном более любезным, чем теплым, и отвесил Хью небрежный поклон.

– Мне ли не знать.

С этими словами Хью привлек Филиппу к себе так убедительно, словно забыл о рогах, которыми вскоре должен был увенчаться его лоб. Девушка была озадачена. Опомнившись, Хью отступил от нее подальше, к самым перилам.

– Кстати, я больше известен как Олдос Юинг – с тех пор как стал дьяконом.

– Дьяконом? В самом деле? – несколько наигранно удивилась Филиппа.

– Похоже, каждый из нас пошел не той дорогой, какой намеревался. Такова жизнь. Но ты… как же ты изменилась! – Олдос окинул девушку оценивающим опытным взглядом, не упустив ни одной детали. – Этот наряд идет тебе куда больше прежних бесформенных туник. И я рад, что не вижу той ужасной сумки с книгами. Неужели с чтением покончено?

Девушка растерялась. Хью заметил это и поспешил на помощь.

– Книги она любит по-прежнему, разве что не носит с собой повсюду. Такой хорошенькой женщине это не к лицу, не правда ли?

– Золотые слова! – Олдос снова оглядел Филиппу, на сей раз, уже откровенно раздевая ее глазами. – Итак, что же привело вас в Лондон?

Филиппа пустилась в объяснения. Еще в Вестминстере они втроем разработали легенду, где истина переплеталась с чистой воды вымыслом.

– Вообще-то мы ездили в гости в Уэксфорд, однако отец Хью был не слишком любезен, и… – она помедлила как бы в смущении оттого, что проговорилась, – и наш визит не затянулся. Здесь мы проездом. Завтра уезжаем в Оксфорд.

– Так вы – сын Уильяма Уэксфорда? – уточнил Олдос. – Уж не тот ли, который пошел в наемники?

– Насколько мне известно, других у отца не было.

– Остроумно! А ведь наши отцы частенько вместе охотились.

Филиппа этого не знала. Судя по всему, Хью тоже.