Николь Джордан - Жажда иллюзий Страница 19

После той памятной ночи Джейсон потратил три дня на бесплодные поиски в доках, прежде чем признать, что Андреа Карлин исчезла вместе с Лайлой и весьма искусно замела за собой следы. Смирившись с этой мыслью, молодой человек отправился в контору Карлина. В отчаянии он едва не задушил Барроуза, требуя рассказать, что произошло с девушкой, не обращая внимания на уверения судовладельца в полнейшем своем неведении. Он выпустил его заплывшую жиром шею, только когда Барроуз, бормотавший что-то о своем слабом сердце, начал вдруг оседать с таким видом, будто вот-вот лишится чувств. Испугавшись, что старик и в самом деле может испустить дух, Джейсон уложил его на канапе, ослабил шейный платок и, поднеся стакан с водой к его бесцветным губам, заставил сделать несколько глотков. Потребовалось некоторое время, прежде чем оба смогли спокойно вернуться к делам наследницы компании.

— Это длинная история, — произнес наконец Барроуз, — но я расскажу ее вам по одной простой причине. Мне нужна ваша помощь, капитан Стюарт. Ваше бурное прошлое доказывает, что вы именно тот человек, который подходит для этого, да и лорд Эффинг говорил, что на вас можно положиться. В противном случае я не выбрал бы вас в спутники жизни для моей подопечной.

На скулах Джейсона проступили желваки.

— Я жду, — едва сдерживая нетерпение, произнес он.

Барроуз неожиданно поднялся и заходил по блестящему паркету, взволнованно ломая руки.

— Я вынужден настаивать… я должен просить вас дать мне клятву. Ни слова из того, что вы сейчас услышите, не сорвется с ваших губ без крайней на то необходимости.

Джейсон коротко кивнул в знак согласия, гадая, что же скрывается за такой предосторожностью.

— Все началось тридцать лет назад, — негромко, словно рассуждая сам с собой, произнес Барроуз, — еще до того, как я сделался совладельцем «Карлин лайн», а Джонатан женился на моей сестре Мэри. В молодости он был чрезвычайно горяч, к тому же высокомерен и упрям. Для него существовали только собственные законы, он не терпел неповиновения со стороны окружающих.

Джейсон, прищурившись, взглянул на большой портрет Джонатана Карлина, изображавший его в окружении жены и маленькой дочери. Карлин, властно обнимая жену за плечи, надменно взирал с холста на окружающих. Белокурая девочка, присев у ног отца, держалась за шею огромного мастифа. Щека ее была прижата к морде собаки, а на губах замерла легкая полуулыбка.

Андреа Карлин не походила на своих напыщенных родителей. Ее непудреные золотые волосы ярко контрастировали с белизной кожи, а янтарно-зеленые глаза уже тогда излучали дивный свет. Точный портрет, решил Джейсон, только улыбку художнику до конца схватить не удалось. Девочка на портрете улыбалась ласково и невинно, однако в ее улыбке не было присущего Андреа лукавства и обольстительности.

Оторвав взгляд от портрета, Джейсон посмотрел на Барроуза. Главный управляющий «Карлин лайн» с годами приобрел тучность и заметно проигрывал в сравнении с уверенным, подтянутым Джонатаном Карлином. Обычное для него скорбное выражение лица еще более усиливало их различие. Тем не менее Джейсон был достаточно проницателен, чтобы почувствовать, что Барроуз наделен на редкость острым и изобретательным умом.

Капитан с вниманием приготовился слушать.

— Джонатану всегда нравилось разыгрывать из себя Бога, — продолжил Барроуз со вздохом. — Он любил контролировать людей, подчинять их себе. Не многие решались бросить ему вызов. Среди таких смельчаков оказалась его сестра Реджина. Вопреки желанию брата она стала часто видеться с испанцем по имени Рафаэль. Когда Джонатан понял, что сестру не остановить, он устроил так, что ее любовника арестовали, и затем предложил тому на выбор либо казнь, либо рабство. Испанец выбрал последнее и был продан работорговцу.

Заметив удивленно поднятые брови Джейсона, Барроуз не стал дожидаться его вопроса.

— Да, компания занималась работорговлей в те времена. Именно так Джонатану удалось сколотить свой огромный капитал. Но та сделка была особенно необычной. Рафаэля отвезли в Алжир, и более десяти лет о нем ничего не было слышно.

Тут Барроуз перестал ходить по комнате и схватился за воротник, судорожно ловя ртом воздух. Джейсон помог ему добраться до канапе.

Барроуз лег на спину и слабо махнул рукой.

— Я в порядке, — тихо выговорил он. — Вдобавок к слабому сердцу у меня еще и неважный желудок. — Он закрыл глаза. — Видите ли, это я их нашел… в пещере прямо под Карлин-Хаус.

— Нашли их? — переспросил Джейсон.

— Джона и Мэри… Их… тела. Рафаэль, бандиты… издевались над ними. Я не в силах вам описать… Боже, там было столько крови. Дикие звери…

— Но ведь девочка не пострадала, — перебил его Джейсон, — Пожалуй, можно и так сказать. Андреа была… она была…

У Джейсона упало сердце.

— Рафаэль… изнасиловал ее? — спросил он, побледнев и в этот миг позабыв о девственности Андреа.

— Нет, только… мою бедную сестру Мэри. И не Рафаэль это сделал. Евнухи ведь, знаете, не могут… Поэтому он с таким наслаждением… кастрировал Джонатана. Только на этом он не остановился… Рафаэль наблюдал, как его люди, его бандиты надругались над Мэри, а потом зарезал ее ножом. К тому времени когда они занялись Андреа, выпитое вино уже порядком опьянило их. Они изранили девочке руки и ноги, прежде чем она сумела бежать по туннелю, соединявшему дом с морским берегом. Там она и лишилась чувств, а Джонатан и Мэри…

По мере рассказа голос Барроуза, поначалу сбивавшийся на шепот, окреп и к концу стал почти бесстрастным, однако Джейсону никогда прежде не доводилось видеть столь глубокого ужаса в чьих-либо глазах. Он сам был потрясен услышанным. Ему казалось, что за несколько последних лет, проведенных в самом центре военных действий, он повидал достаточно безумств, чтобы к ним привыкнуть, но тем не менее от рассказа Барроуза у него кровь застыла в жилах.

Барроуз смотрел на портрет, словно заставляя себя вспомнить Карлинов такими, какими они были при жизни.

— Мы узнали подробности от двух разбойников, которых сумели поймать. А Рафаэлю… удалось уйти:

Джейсон проглотил внезапно подступивший к горлу комок, а Барроуз между тем снова заговорил о девочке:

— Мы думали, что Андреа умрет. Ее терзала жесточайшая лихорадка. Я сам выхаживал ее вместе с гувернанткой. Несчастное дитя — она металась и кричала в бреду. Нам приходилось привязывать ее к кровати, чтобы она не причинила себе вреда. Я никогда не забуду, как Андреа впервые посмотрела на меня ясным, осмысленным взглядом. Это было как глоток свежего воздуха… будто она родилась заново. Однако скоро мы поняли, что девочка не помнит ничего из того, что с нею было, не помнит даже, кто она такая.