Патриция Райс - Заблудший ангел Страница 19

– Увези ее, Дора, и поскорей!

Время качнулось и остановилось. Она оледенела от страха. Пэйс ранен. Ему нужна помощь врача. Она не сможет оставить его здесь, в добычу ищейкам и охотникам за рабами. И повозка вряд ли выдержит двоих. Но не может она оставить и обезумевшую от страха черную девочку, закутанную в рваную шаль и дрожащую от холода на дороге. Если они настигнут повозку с Пэйсом и девочкой, его бросят в тюрьму и жестоко оштрафуют.

К тому времени как Дора наконец взяла за руку девочку и потащила ее к повозке, Пэйс успел скрыться в кустарнике. Он же может истечь кровью. Не помня себя от страха, Дора отвергала саму возможность бросить его в таком состоянии. Да и девочку в одиночку ей не спасти. Они найдут ее. А Пэйс умрет. Как допустить, чтобы Пэйс умер?

Но он велел ей укрыть ребенка, поэтому Дора положила девочку на дно повозки под одеяло и развернула лошадь в обратном направлении. И еще расправила пошире складки суконной юбки, а также нижней, и прикрыла бугор, выдававший место, где лежала девочка. И пустила лошадь рысцой, а потом и в галоп, крепко закусив губу и отгоняя страшные мысли прочь. Было почти невозможно не думать о том, что Пэйс ранен, наверное, в грудь, и что ищейки бегут следом, и как им спастись, и о прочем, ей неподвластном. Однако Дора постаралась выбраться на самую короткую дорогу к реке, и теперь ее уже тревожило, есть ли кто-нибудь в рыбацких лачугах в эту холод­ную ночь и сможет ли она найти там смоляные шарики или придется остановиться, чтобы скатать хоть один. А потом девушка подумала, может, спрятать девочку у себя на ферме, а самой вернуться к Пэйсу?

И почему это Господь Бог считает, что ее слабые плечи выдержат тяжелое бремя ответственности? Ведь он же, конечно, знает, что она его не снесет. Он же знает все ее недостатки. Ведь Дора всего лишь женщина и не понимает, что xopoоuo, a что дурно. Жизнь в доме графа ее убедила в этом. Что бы она ни делала, все было не так, как нужно. Ребенка могут схватить, Пэйс может умереть, а она попадет в тюрьму. Да, это дело, конечно, по плечу совсем другому человеку. Такому, как папа Джон. Но папа Джон умер и теперь на небесах.

Дора смирилась и тут же услышала сзади тяжелую поступь лошадей. И поняла, что встречи с всадниками не избежать. До реки отсюда можно добраться только одним путем. Скоро они ее догонят. Конечно, Дора привыкла казаться незаметной, однако незримых повозок не бывает. Ее просто невозможно не заметить. Ведь больше в этот час на дороге никого нет.

Лошади вздыбились и загарцевали на месте, когда всадники, внезапно осадив их назад, окружили повозку.

Дора внимательно разглядывала их лица, пытаясь найти хоть одно достойное доверия. Среди всадников не было ни Чарли, ни Джо, ни их дружков, чему она не удивилась. Последние годы проходимцы занимались более прибыльными темными делишками, чем охота на чернокожих беглецов. Ребенок у нее под ногами не здешний. Пэйс украл ее где-то на глубоком Юге. И мужчины охотятся за девочкой.

Дора молчала. Девушка с любопытством оглядывала их из-под своего широкого капора. Ей показалось, что она узнает младшего брата Билли Джона и одного из Хауэрдов, владельца ищеек. Один из мужчин спрыгнул на узкий задок повозки. Пространство было мало даже для мешка с зерном. Повозка явно пуста. Доре не надо было притворяться, что она волнуется, когда через плечо оглянулась на вскочившего, а потом снова посмотрела на высоких широкоплечих всадников, загородивших ей дорогу.

– Что вы делаете здесь в такой час, мэм? – спросил один, помоложе.

Она взглянула на черную сумку с лекарствами около себя на сиденье.

– Сегодня ночью были роды. Могу я узнать, в чем дело? Денег у меня нет.

Хауэрд подъехал ближе и смерил ее небрежным взглядом.

– Мы ищем черномазую девчонку. Где вы ее прячете? – Если бы я и прятала, то ничего вам об этом не сказала, – ответила Дора спокойно, – но вы же видите, что я ничего и никого не прячу. Если вы скажете, откуда она бежит, конечно, я с удовольствием буду приглядываться, но не обещаю ее выдать. Девочка, наверное, промерзла до костей и не помнит себя от страха.

Хауэрд нахмурился и подал лошадь назад, чтобы взглянуть на собак.

– Ищейка ее не чувствует. Мы потеряли след у батлеровской лощины. Надо вернуться.

– А что делать с квакершей? Вы же чертовски хорошо знаете, что у нее рыльце в пушку, иначе зачем ей сейчас ехать по этой дороге! – заорал незнакомый мужчина.

– Но она прошлой зимой помогла родиться моей сестренке, – ответил тот, что помоложе. – А сейчас ухаживает за сумасшедшей старухой Николлз. Да она и мухи не обидит. Мы просто поехали не по той дороге. Может, они не собираются сегодня ночью пробираться к реке.

С недовольным ворчанием вся группа подалась назад, и вскоре раздался стук копыт, удалявшийся в обратном направлении в лощине. Последним тронулся в путь молодой человек. Он вежливо приподнял шляпу и, прежде чем пришпорить коня, сказал:

– Передайте Пэйсу, что за ним должок. Закрыв на минуту глаза, чтобы немного успокоиться и унять дрожь, Дора снова пустила лошадь рысцой. Он догадался. Кто бы ни был этот молодой человек, он знал, что Дора прячет беглянку, которую сюда доставил Пэйс. Ее могли поймать в любой момент. А теперь они найдут Пэйса и арестуют его.

Дора пробормотала что-то успокаивающее спрятанному ребенку и продолжала путь к реке. К тому времени как она доставила девочку к рыбацким лачугам и позаботилась, чтобы ее напоили горячим кофе, прежде чем переправить через реку, а сама развернула повозку к дому, Дора уже пребывала в состоянии безграничного страха. Пэйс остался в холодной ночи, раненный в грудь, и его скоро отыщут ищейки. Она могла бы его найти, но этим наведет на след охотников. А что они могут с ним сделать сейчас, ведь ребенка-то при нем нет?

Но когда Дора ставила лошадь в стойло, страх внезапно отпустил ее. Снизошло странное спокойствие, и она, взяв сумку, решительно поднялась по парадной лестнице. Дора знала, что это означает. Надеялась, что знает. И ей совсем уже не хотелось отправляться в ночь за Пэйсом.

На сердитые голоса, раздававшиеся из комнат молодоженов, она не обратила внимания. Джози очень не нравилось, что Чарли пьет. Она еще не научилась ничем не выказывать своего разочарования. Может быть, в их браке все еще наладится. К тому моменту, когда Дора подошла к комнате Харриет, голоса уже не казались сердитыми. Но тут желудок у нее свело судорогой от давних-давних воспоминаний, похороненных в сердце. Ну да ладно, это ее не касается.

Харриет беспокойно ворочалась в своем насильственном опиумном сне. Дора, как могла, постаралась уложить ее поудобнее, поправила одеяло, наполнила водой стакан и, когда та затихла, выскользнула из комнаты, к себе.