Белва Плейн - Обещание счастья Страница 2

– Знаешь что, мама, – решительно начала Маргарет, – Генри – хороший человек, и тебе очень повезло. Я рада за тебя. Перестань беспокоиться за меня. Все будет в порядке. Я справлюсь с любыми трудностями.

– Верно, ты сильная. Но я оставляю на тебя Найну. Когда на твоем попечении шестилетний ребенок, это не лучшее начало семейной жизни.

– Успокойся. Я люблю Найну, да и Адам не возражает.

– Он действительно благородный принц. Но и ты, Маргарет, принцесса, красивая и добрая. По-моему, ты даже слишком уж хороша.

– Слышу слова любящей матери. А теперь, если не возражаешь, я хочу почитать, а потом пойти прогуляться.

Послеобеденное солнце грело слабо, старый, чахлый куст сирени был еще таким же голым, как зимой. Сидя в кресле у окна, Маргарет разглядывала знакомый пейзаж, а между тем в голове ее роились тревожные мысли.

Девушка радовалась тому, что родилась в этом доме, и теперь, когда мать оставляет дом на нее, возможно, она и умрет здесь. Нет, конечно, не в этой комнате, а в большой, напротив холла, с массивной темной кроватью и гардеробом, который, как казалось Маргарет в детстве, возвышался над ней темным гигантом.

Она вспомнила о своих детских мечтах стать врачом, о том, как представляла себя в операционной или даже в плавучем госпитале, несущим чудеса современной медицины в отдаленные уголки мира.

– Нельзя овладеть всеми профессиями, интересными тебе, – говорили ей друзья. – А интересуешься ты слишком многим.

Повзрослев, а особенно в последние годы в колледже, Маргарет поняла, что должна сделать выбор. Адам был старше ее и внутренне готов перейти от студенческой жизни к работе. Еще в колледже он стал членом студенческого общества, сейчас наверняка получит диплом с отличием и за ним уже закреплено рабочее место здесь, в Элмсфорде, в одной из самых преуспевающих компьютерных фирм штата. Перед Адамом открывались блестящие перспективы. А для Маргарет медицинский факультет оставался неосуществимой мечтой, поскольку университет штата находился более чем в двухстах милях от Элмсфорда.

Но у них с Адамом не возникало сомнений в этом решении – совместном решении. Они были всем друг для друга. Именно всем.

Внезапно Маргарет охватила жажда деятельности. Она вскочила с кресла, натянула свитер и стремглав сбежала по лестнице.

Во дворе Джин качала Найну на качелях.

– А я думала, что ты занимаешься, – удивилась мать.

– По-моему, я уже выучила все, что нужно.

Джин улыбнулась, как обычно, скрыв тревогу за улыбкой.

– А я-то говорила знакомым, что если тебе нечего читать, ты читаешь телефонную книгу.

Так оно и было. Воображение переносило Маргарет на вершины гор, в прошлое, в неведомые места. Сегодня утром она прочитала в телефонной книге забавное имя: Сократ О'Брайен. Возможно, в прошлом какой-то О'Брайен был моряком, плавал в Средиземном море, познакомился с гречанкой и привез ее в Америку? А этот Сократ – их сын? Или эти О'Брайены – ученые, изучающие древность и называющие своих детей, например, Психеей или Кассандрой…

Качели поскрипывали, раскачиваясь вверх и вниз. И было нечто гипнотическое в этом монотонном, равномерном скрипе. Казалось, они скрипят: Психея, Кассандра.

Когда качели взлетали вверх, ноги Найны оказывались выше головы, и она весело смеялась, а когда качели падали вниз, девочка вскрикивала в притворном страхе. Ее привезли сюда из Чикаго после того, как умерла сестра Джин. Найна стала ребенком Джин и Маргарет, точнее, ребенком Маргарет. Невинная малышка, плод беззаботных любовных утех, никогда не знала своего отца.

«Найна, Найна», – скрипели качели.

– Что случилось, Маргарет? Ты как будто за тысячу миль отсюда, – заметила мать.

Маргарет подошла ближе.

– Мне нужен свежий воздух и разминка. Я целый день проторчала в доме.

– Это все нервы. Я помню, как волновалась перед свадьбой. Пойди, дорогая, прогуляйся.

На красивую старую улицу выходили фасадами ухоженные дома. Позади многих из них были сады и огороды, почти во всех держали собак, которые бродили по своим владениям с хозяйским видом. Маргарет и Джин тоже имели огород, очень хороший, и сами возделывали его, а вот собаки не завели.

«Заведем собаку, когда Найна подрастет. Общение с животным пойдет ей на пользу», – подумала Маргарет.

Мысли ее перескакивали с одного на другое, избегая реальности. Она шла, опустив голову и засунув озябшие ладони в карманы свитера.

Миновав улочки девятнадцатого века, Маргарет спустилась в современный город, в который превратился Элмсфорд. Здесь располагалась центральная библиотека – увитое плющом здание в готическом стиле, где мать работала старшим библиотекарем. По соседству находилась средняя школа, где новичок Маргарет Келлер привлекла к себе внимание старшеклассника Адама Крейна. Разумеется, они задолго до этого знали о существовании друг друга, однако «знать о существовании» и «привлечь внимание» – совершенно разные вещи. Прошли годы, и вот теперь в шкафу Маргарет лежали подвенечное платье и атласные туфли.

Задумавшись, девушка пришла на игровую площадку. Отсюда открывался вид на реку, по ближнему берегу которой высились промышленные предприятия. За рекой на сотню миль тянулись поля кукурузы и пшеницы, а среди них, как островки в море, зеленели небольшие рощи.

Маргарет считала, что в теплом приятном месте, как Элмсфорд, ей было хорошо расти самой, да и для воспитания детей город благоприятен. Она не любила странствия, как и Адам, хотя в мыслях он блуждал очень далеко. И вот сейчас девушка стояла на площадке, продрогшая от пронизывающего ветра, и размышляла…

Школьная наставница, миссис Хаммел, сказала ей прошлым летом:

– Надеюсь, Маргарет, что ты не будешь спешить. Ведь ты хотела стать врачом, готовилась к этому, а теперь оставила свою мечту. Тебя вынуждают к этому обстоятельства?

– Я склоняюсь к компромиссу. Изучу здесь биологию и химию, а потом начну работать.

– Это действительно компромисс?

– По-моему, да. Буду преподавать будущим докторам.

– Что ж, хорошо.

Миссис Хаммел, подруга Джин, не стала возражать, хотя и догадалась: что-то здесь не так. Поэтому она торопливо добавила:

– Ты очень способная. И еще совсем молодая.

Молодая! Сейчас Маргарет чувствовала себя совсем старой. Она ужасно, до боли тосковала по Адаму. Если бы только можно было поговорить с ним не по телефону, а глядя на его спокойное лицо! В отличие от нее Адам всегда сдерживал эмоции, и когда Маргарет охватывали сомнения, всегда успокаивал ее.

А в этот раз не успокоил… После того как он каким-то странным тоном предложил повременить со свадьбой, Маргарет спросила, не скрывает ли Адам чего-то от нее. И Адам уклончиво ответил: