Элизабет Вернер - Эгоист (дореволюционная орфография) Страница 2

— Да, не удалось, — тихо сказала Джесси, — и это произо­шло потому, что онъ не хотѣлъ принуждать меня къ выбору мужа, какъ это дѣлаешь теперь ты!

— Господи, какъ ты преувеличиваешь! Да я вовсе и не ду­маю принуждать тебя, но съ полной опредѣленностью требую, чтобы ты послушалась голоса разсудка и не отказывалась отъ этого брака лишь потому, что онъ не соотвѣтствуетъ твоимъ романтическимъ идеямъ. Тебѣ уже девятнадцать лѣтъ, и пора уже подумать о замужествѣ. Идеальныхъ браковъ — такихъ, о которомъ ты мечтаешь, — вовсе нѣтъ. У каждаго, кто доби­вается твоей руки, главную роль играетъ твое состояніе. Вре­мена идеальной, лишенной матеріальныхъ интересовъ, любви давно прошли, и если тотъ или иной мужчина разыгрываетъ предъ тобой комедію ея, то съ одной цѣлью — вѣрнѣе порастратить въ будущемъ твое состояніе. Тебѣ необходимо заранѣе уяснить себѣ это, чтобы разочарованіе, которое не можетъ не явиться, не слишкомъ сильно поразило тебя въ будущемъ.

Невѣроятное безсердечіе заключалось въ томъ желѣзномъ спокойствіи, съ какимъ Зандовъ изложилъ все это своей племянницѣ, превративъ въ чисто денежный примѣръ рѣшеніе во­проса, наполнявшаго собою всѣ мечты и иллюзіи молодой дѣвушки, а также ея надежды на будущее.

Губы Джесси болѣзненно дрогнули при этомъ безпощадномъ разсужденіи; непреложная увѣренность въ своей правотѣ, съ которой Зандовъ высказывалъ свою мысль, показала ей, что онъ въ данномъ случаѣ защищалъ свое самое искреннее убѣжденіе. Вѣдь она уже сама испытала, что значитъ представлять собою такъ называемую „богатую партію“, заставлявшую всѣхъ мужчинъ, съ которыми ей приходилось сталкиваться, ярко про­являть своекорыстіе и расчетъ. Такъ и этотъ ея опекунъ видѣлъ въ ней и цѣнилъ лишь богатую наслѣдницу, а это было горькою-горькою мыслью для молодого существа; сердце котораго страстно жаждало счастья и любви!

— Здѣсь тебѣ незачѣмъ бояться чего либо подобнаго, — продолжалъ Зандовъ, принявшій молчаніе дѣвушки за своего рода согласіе съ его словами. — Этотъ бракъ представляетъ вамъ обоимъ одинаковыя выгоды. Густавъ вмѣстѣ съ тобой пріобрѣтаетъ состояніе и выдающееся положеніе въ здѣшнемъ торговомъ мiрѣ, ты же черезъ него остаешься участницей въ дѣлѣ своего отца, а также пріобрѣтаешь увѣренность, что твой капиталъ, находясь въ распоряженіи у твоего мужа, будетъ увеличенъ. Все дѣло настолько ясно и просто, что я рѣшительно не понимаю твоего противорѣчія, тѣмъ болѣе что ты издавна интересовалась Густавомъ. Ты вѣдь постоянно читала его ста­тьи съ искреннимъ воодушевленіемъ.

— Да, потому, что я вѣрила тому, кто писалъ ихъ, и по­тому, что не считала возможнымъ, чтобы весь его пылкій патріотизмъ, все его восхищеніе прекраснымъ и великимъ были только фразами, которыя со спокойной совѣстью выбрасываются за бортъ, какъ только на сцену выступаютъ выгоды, расчетъ.

— Ахъ, литераторамъ самой судьбой предопредѣлено сы­пать красивыми фразами! — небрежно замѣтилъ Зандовъ. — Это уже нѣчто профессіональное. Было бы плохо, если бы они каждое свое слово подкрѣпляли дѣломъ. Густавъ писалъ такъ, какъ этого требовали его положеніе и господствующія теченія, а теперь дѣйствуетъ такъ, какъ требуетъ разумъ. Если бы онъ не поступалъ такъ, то вообще не былъ бы подготовленъ мнѣ въ качествѣ компаньона. Ну, а теперь покончимъ съ этимъ споромъ! Я не настаиваю на томъ, чтобы твое рѣшеніе послѣдовало сегодня или завтра, но все-таки съ пол­ной опредѣленностью жду твоего согласія.

— Никогда! — вспыхнувъ воскликнула Джесси. — Принадле­жать человѣку, который видитъ во мнѣ лишь одинъ изъ пунктовъ дѣлового договора! Стать женой эгоиста, который ради своихъ матеріальныхъ цѣлей приноситъ въ жертву все то, что дорого другому? Нѣтъ, нѣтъ, никогда!

Зандовъ не придалъ рѣшительно никакого значенія этому страстному протесту. Будь Джесси его дочерью, онъ просто-на­просто принудилъ бы ее подчиниться своей волѣ; но онъ слишкомъ хорошо зналъ границы своей опекунской власти, чтобы прибѣгнуть и здѣсь къ тому же. Однако вмѣстѣ съ тѣмъ онъ зналъ, что его авторитетъ, издавна привычный для Джесси и вызывавшій въ ней даже страхъ, былъ своего рода средствомъ принужденiя для нея, и рѣшилъ использовать его.

— Пока мы выждемъ съ этимъ дѣломъ, — сказалъ онъ вста­вая. — Теперь я поѣду на вокзалъ и надѣюсь черезъ часъ пред­ставить тебѣ своего брата. Ты конечно соизволишь прежде всего познакомиться съ нимъ, а остальное само устроится. До свиданья!

Онъ вышелъ изъ комнаты, и тотчасъ за этимъ раздались звуки отъѣзжающаго экипажа, который ждалъ его.

Джесси осталась одна. Теперь, когда она чувствовала себя внѣ власти холодныхъ, строгихъ глазъ дяди, у нея вырвались долго сдерживаемыя слезы. Молодая дѣвушка не принадлежала къ числу энергичныхъ натуръ, способныхъ противопоставить свою волю чужой. Въ ея слезахъ проявилась вся мягкость характера, привыкшаго подчиняться чужому руководству и почувствовшаго свое безсиліе при первой же борьбѣ, которую онъ собрался предпринять. А здѣсь и дѣйствительно была первая въ жизни Джесси борьба. Она жила въ самыхъ счастливыхъ условіяхъ, подъ нѣжной охраной родителей, и первое горе коснулось ея лишь тогда, когда умерла ея мать, а черезъ два года послѣ того и ея отецъ. Согласно завѣщанію опекуномъ осиротѣвшей Джесси былъ назначенъ Зандовъ, давнишній другъ и компаньонъ почившаго.

Трудно было бы найти другого — лучшаго — человѣка для распоряженія состояніемъ молодой дѣвушки, но она не въ силахъ была сердечно привязаться къ дядѣ, хотя и знала его съ дѣтства. Онъ былъ близкимъ родственникомъ ея матери и, какъ послѣдняя, происходилъ изъ Германіи. Болѣе двадцати лѣтъ тому назадъ онъ почти безъ всякихъ средствъ прибылъ въ Аме­рику и, по своей просьбѣ, поступилъ на службу въ предпріятіі своего двоюроднаго брата, отца Джесси. Разсказывали, что несчастья и горькія разочарованія заставили его покинуть Ев­ропу; но, было ли это такъ въ дѣйствигельности, Джесси ни­когда не могла узнать, тѣмъ болѣе что и ея родители были по-видимому лишь частично освѣдомлены объ этомъ, а самъ Францъ Зандовъ никогда не затрагивалъ этого вопроса. Вначалѣ — и то лишь въ силу родственныхъ отношеній — ему дали маленькое мѣсто въ конторѣ, но онъ проявилъ такую не­устанную дѣятельность, такую широту взглядовъ и энергію, что весьма скоро занялъ первое послѣ хозяина фирмы мѣсто; когда же угрожавший дѣловой кризисъ былъ избѣгнутъ исклю­чительно благодаря его своевременному и энергичному вмѣшательству, онъ былъ сдѣланъ участникомъ торговаго предпріятія, и подъ его руководствомъ оно стало развиваться совсѣмъ иначе. Цѣлый рядъ смѣлыхъ и счастливыхъ спекуляцiй сдѣлалъ до тѣхъ поръ скромную фирму первою въ городѣ, и Зандовъ сумѣлъ такъ использовать свое созданное этими успѣхами преимуще­ство, что сталъ почти единственнымъ распорядителемъ, такъ сказать, владыкою дѣла, и всюду его голосъ сдѣлался первымъ и рѣшающимъ.