Джулия Хилпатрик - Ретт Батлер Страница 2

Лорд Мейсон оказался человеком тяжелым и замкнутым до чрезвычайности, к тому же исключительно негостеприимным. И теперь Батлеры имели несчастье испытать на себе его угрюмый нрав.

Скарлетт настаивала на том, чтобы остановиться в отеле, но Ретт уговорил ее пожить у сестры. Он надеялся внести хоть немного света в ее тусклую жизнь. Скоро стало очевидным, что их присутствие доставило Розмари еще больше проблем. Особенно раздражали лорда Лестера дети, хотя Розмари, испытывая неловкость, пыталась объяснить брату, что все происходит от того, что у них нет своих детей, и поэтому ее муж страдает.

– Сначала он и слушать не хотел о детях, пока не осознал, что имению Хейвермур, так же как и всем остальным владениям требуется наследник, – говорила она Ретту.

– Так за чем же дело встало? – поинтересовался брат, – что же ты не подаришь ему наследника. Ведь ты еще в полном порядке. Правда, он сам уже, конечно, староват. Жалко, что его род вынужден остаться без наследника.

Ретт взялся было переговорить с лордом Лестером, чтобы он дал Розмари немножко больше свободы, но она уговорила его не делать этого, чтобы еще больше не усложнять ей жизнь. Розмари и без того едва удалось уговорить мужа, чтобы он позволил семье брата остановиться у них: «Как?! Со всем выводком! – воскликнул он потрясенно, когда она деликатно спросила его об этом за завтраком. – Но, дорогая, ты совсем меня не жалеешь».

Розмари вспыхнула. Капризы лорда превратили ее в настоящую узницу Хейвермура. Если раньше они, хотя и редко, но все-таки выезжали, то со временем такие путешествия прекратились. Муж часто болел и в конце концов заявил, что он слишком стар. Ревматизм, подагра, да и просто древний возраст, а ему было уже около семидесяти, отбили у Лестера всякое желание путешествовать. И жена стала у него сиделкой. День и ночь ухаживала за ним. Неужели Лестер не понимает, насколько важен для нее приезд брата с семьей.

Лорд Мейсон и сам уже испытывал неловкость за свой возглас, заметив реакцию жены. Впрочем, он ничего не имел против Ретта Батлера, но эти дети… Лорду Лестеру казалось, что он мог бы воспитать своих детей лучше, чем это сделали Ретт Батлер со своей женой. Он считал, что американцам вообще свойственно попустительство в воспитании, что они не имеют представления о строгости, дисциплине. Их дети такие некультурные и необразованные.

Уже начиная сдаваться, лорд весьма благосклонно воспринял сообщение Розмари о том, что Элла Лорина собирается замуж за молодого Ричарда Коупервилда. Он скупо заметил, что в этом браке для дочери Скарлетт открывается хоть какая-то надежда.

Розмари одержала свою маленькую победу и сообщила брату, что они с лордом Мейсоном ждут их у себя в Хейвермуре.

И все-таки Розмари с некоторым опасением ждала приезда Скарлетт. В ее памяти она осталась самонадеянной, эгоистичной пустышкой, которая однажды нарушила покой ее семьи в Чарльстоне. И пока они не встретились здесь, в Англии, она никак не могла поверить, что Ретт счастлив со Скарлетт. Зато теперь она как бы заново узнала ее и полюбила. Женщины подружились и много времени проводили в огромном саду, единственном красивом месте мрачного поместья лорда Мейсона.

Однажды, когда они устроились отдохнуть в тени раскидистых платанов, Розмари со смехом рассказала, как в свое время английский свет взбудоражило исчезновение Скарлетт О'Хара, ирландской красавицы-вдовы в тот самый день, когда была объявлена их помолвка с графом Люком Фэнтоном.

Шок от известия о помолвке самого высокородного жениха Англии с безродной американкой тут же сменился не менее сильным шоком от ее таинственного исчезновения. Впрочем, многие сошлись на том, что очаровательная хозяйка Баллихары стала жертвой неистовой ярости восставших ирландцев, которые не могли простить ей дружбы, а потом и предстоящего замужества с ненавистным англичанином, хозяином Адамстауна.

Тогда граф Фэнтон послал целое войско на поиски пропавшей невесты и ее маленькой дочери. Он и сам выезжал во главе отряда, как черный дьявол носился по полям и лесам, наводя ужас на затаившихся ирландцев, пока наконец кто-то не сказал ему, что видели женщину, похожую на Скарлетт О'Хара, которая с маленькой девочкой в сопровождении какого-то мужчины, по виду американца, отплыла пароходом из Голвея.

Вскоре после этого граф Фэнтон уехал за границу.

Рассказывая все эти занимательные истории, Розмари внимательно всматривалась в Скарлетт, пытаясь обнаружить в ней те возмущающие ее когда-то ужимки упоения от своей власти над мужскими сердцами. И с удовольствием заметила, что ее рассказы вызвали у Скарлетт только легкую улыбку.

– Он не был влюблен в меня, Розмари. С его стороны это была только сделка, а я с отчаяния согласилась участвовать в ней.

Розмари пожала плечами. Она ничего не поняла из этого ответа, а Скарлетт, в который уже раз, задала себе вопрос: что бы случилось, если бы Люк повел себя по-другому и предложил ей не сделку, а любовь. Мог ли победить ее чувство к Ретту сильный, дерзкий, насмешливый граф Фэнтон. Может быть, да. Но… Во всяком случае, она была уверена в том, что даже самое ее счастливое замужество с графом всегда бы омрачали мысли о Ретте. И сейчас она вспоминала Люка с легкой грустью и жалостью, которую любящие люди испытывают к человеку, незнакомому с этим чувством.

– Теперь тебя не пустят в приличное английское общество, ведь все знают, что ты сбежала не от ирландцев, а от счастливого жениха, – смеялся Ретт. Розмари решительно встала на сторону Скарлетт:

– Должна тебе заметить, что родство с лордом Мейсоном открывает ей двери любого замка.

Ретт дурашливо склонился перед сестрой: – О леди Мейсон, прошу великодушно простить мою оплошность. Я и забыл, в каком знатном родстве нахожусь.

– Не дурачься, Ретт. Кроме того, Скарлетт может не волноваться в отношении света и по другой причине. Его мнение разделилось. Если одних действительно шокировал поступок Скарлетт, и они посчитали его вызовом всему высшему свету Лондона, то другие восприняли его как справедливое возмездие графу за всех отвергнутых женщин. Кто-то даже злорадствовал по этому поводу.

– О милые дамы, как же вы обольщаетесь в отношении света. Они могут сколько угодно злорадствовать друг над другом, но оскорблений со стороны в адрес даже самого захудалого из них не допустят, а граф, разумеется, к таким не относится.

Скарлетт нахмурилась:

– Я бы еще больше оскорбила графа тем, что не смогла бы выполнить условия сделки. Ты же знаешь, Ретт. Поэтому я не чувствую своей вины перед ним, правда, он этого никогда не узнает, – добавила она печально.

Ретт встревоженно взглянул на жену: – Ты только поэтому сбежала от графа, что не можешь выполнить его условия? А, может быть, была и другая причина? – Скарлетт любовно глянула на мужа: – Эта причина теперь всегда рядом со мной, и я вполне счастлива.