Джо Беверли - Рождественский ангел Страница 2

– Может быть.

– Может? И только?

Леандр со вздохом вернулся на свое место, и Бет решила, что не дождется ответа на свой вопрос. Графу явно не хотелось обсуждать свои чувства и желания. Но он все же продолжил разговор:

– Похоже, я не способен на романтическую любовь. Я никогда не любил и, скорее всего, никогда не смогу полюбить. – Он сокрушенно пожал плечами. – Что может быть хуже, чем пожизненные брачные узы с женщиной, которая любит меня, но к которой я сам отношусь с большим безразличием, чем к своей лошади?

Его откровенность ошеломила Бет, и она замолчала, инстинктивно сжав руку Люсьена.

– Что-то я не припомню, чтобы ты хранил целомудрие, – хмыкнул Люсьен.

– И что с того? – холодно отозвался Леандр, потом взглянул на Бет и произнес: – Может, поговорим об этом позже?

– Боишься оскорбить слух моей жены? – расхохотался Люсьен. – Да она сама кого хочешь схватит за яйца!

Леандр был явно потрясен таким заявлением.

– Люсьен! – вмешалась Бет. – Если я поддерживаю идею равноправия полов, это все же не значит, что я стану терпеть вульгарные выражения!

Люсьен многозначительно посмотрел на нее:

– Я же говорил, что готов обращаться с тобой как с равной или как с прекрасной дамой на пьедестале. Выбор за тобой!

Бет не стала вести разговор на эту тему. Между супругами еще не были решены некоторые вопросы.

– По правде говоря, милорд, – улыбнулась она графу, – мне бы не хотелось, чтобы меня ограждали от таких обычных вещей, как любовные приключения мужчин.

Брови графа удивленно приподнялись, но он сказал:

– Уверяю вас, в моих приключениях нет ничего обычного… Впрочем, если мне придется впустить вас в свою спальню, то давайте перестанем соблюдать строгие формальности. Как вам уже известно, меня зовут Леандр. Друзья называют просто Ли.

– А я – Элизабет, для друзей просто Бет. Ну что же, Ли, расскажи нам, почему все твои любовницы никогда не любили тебя.

Он медленно отпил из своего бокала.

– Честно говоря, Бет, я не уверен, что они меня не любили, и от этого мне как-то не по себе. Мне бы не хотелось считать себя жестоким и безразличным. – Он пожал плечами. – Но так уж устроен мир. Неженатый мужчина приводит в свою постель или замужнюю женщину, или шлюху. Вряд ли ему стоит ждать от них настоящей любви. Это было бы крайне неразумно.

– Значит, ты считаешь, что человек может управлять любовью? – спросила Бет.

– Да, – взглянул на нее граф, – во всяком случае, когда нужно избежать глупой любви. Впрочем, боюсь, невозможно заставить себя полюбить кого-то. Если бы это было возможно, я бы с радостью влюбился в Диану Ролстон-Стоу, которая так умна, здорова, хорошо воспитана, да к тому же имеет тридцать тысяч фунтов стерлингов.

– Да еще и влюблена в тебя, насколько мне известно! Но если любовью так легко управлять, зачем Диане любить тебя? Ведь этим она только оттолкнула тебя.

В словах Бет он услышал насмешливую нотку и улыбнулся одними губами:

– Да, но в этом виноват наш романтически устроенный современный мир. В былые времена браки свершались без особого учета чувств. Очень разумно. Теперь же, когда нравы пали, девицы считают, что должны непременно любить своих мужей, и как только на горизонте появляется хоть мало-мальски подходящий кандидат, всем сердцем устремляются к нему. До сих пор мне не удавалось проявить свой интерес к браку так, чтобы не вызвать в ответ мгновенную готовность к любви.

– Ты должен притвориться, что хочешь жениться ради денег, – вступил в разговор Люсьен.

– Я уже пробовал такую тактику с мисс Ролстон-Стоу. Ничего не получилось. Разумеется, обладание большим состоянием и поместьем Темпл-Ноллис вряд ли способствует моим попыткам притвориться охотником за деньгами. Я богатый граф, недавно вернувшийся с войны, и мне всего двадцать пять лет. Кто поверит, что я стану ухаживать за той или иной дамой не по велению сердца?

Бет с интересом отметила, что чем ближе разговор касался сути вопроса, тем цветистее говорил граф Чаррингтон.

– Так какова же истинная причина твоего ухаживания за дамами? – задал очевидный вопрос Люсьен.

Лицо графа стало почти непроницаемым, и Бет решила, что он не станет говорить правду.

– Я единственный сын в семье. На войне я понял, что жизнь – штука хрупкая, поэтому решил жениться, чтобы не прервался мой род.

– Однако, – возразил Люсьен, – у тебя должна быть куча двоюродных родственников.

Лицо графа стало почти каменным.

– Да, мой дядя произвел на свет одиннадцать детей, один из которых умер, а восемь из оставшихся десяти – мальчики. Разумеется, имя и титул вне опасности.

– Тогда советую на время отложить вопрос о женитьбе. В таких делах торопиться не нужно. Если подождать, непременно появится подходящая на роль невесты, милая во всех отношениях женщина…

– Но я хочу жениться сейчас!

– Бог мой, да почему именно сейчас?

– Прошу прощения, – развел руками граф. – Похоже, я несправедлив к вам. Вламываюсь в дом с просьбой о помощи, а потом мешаю вам помочь себе. На то есть свои причины, Люк, и… Просто я хочу завести семью и пустить корни.

На губах графа заиграла грустная улыбка, и сердце Бет неожиданно дрогнуло, хотя и было защищено любовью к Люсьену.

– Мне не следовало нарушать ваш покой из-за обычного приступа меланхолии, – вздохнул он и поднялся с места.

Люсьен тоже встал.

– Куда ты собрался на ночь глядя, Ли?

– Сегодня полнолуние, светло…

– Нет, ты покинешь этот дом только через мой труп. – Люсьен решительно отставил в сторону свой бокал.

– Может, подеремся?

У графа загорелись глаза. Бет тут же вскочила с места. Ей были отлично известны привычки повес.

– Только попробуйте начать драку, и я вас обоих выгоню! Ли, уже одиннадцатый час. Ты, конечно же, переночуешь у нас, а завтра, если захочешь, уедешь, но мне бы этого, честно говоря, не хотелось.

Некоторое время граф молча глядел на Бет, и у нее снова дрогнуло сердце. Его подкупающее мальчишеское лицо таило смутную опасность. Неудивительно, что юные и не очень юные красавицы готовы были пасть к его ногам. Граф взял ее руку и поцеловал теплыми мягкими губами.

– Ты просто сокровище, Бет. Почему у меня не получается найти такую женщину, как ты?

– Люсьен нашел меня в школе, а не на балу, – твердо сказала Бет, пытаясь стряхнуть с себя чары графа. – Может быть, и тебе стоит поискать там. И не надо переоценивать мое здравомыслие. Думаю, и я бы растаяла, как все остальные, вздумай ты ухаживать за мной.

– Я передумал, – вмешался Люсьен. – Ли, ты можешь ехать хоть сейчас.

Потом, когда гость ушел в свою комнату и супруги остались одни в своей спальне, Люсьен взглянул на Бет и серьезно спросил: