Барбара Смит - Невинная грешница Страница 2

«Неужели он действительно наблюдал за мной?» — подумала Алисия.

— Это работа очень старая и поистине бесценная, — продолжал Уайлдер. — Ее приписывают ученику Микеланджело. Но вам не возбраняется ее потрогать и полюбоваться ею.

Алисия вдруг осознала, что все еще держит статуэтку в руках. Невольно нахмурившись, она поставила ее на полку и проговорила:

— Вы всегда шпионите за посетителями?

— Только за женщинами.

— Весьма утешительно слышать. — Дрейк Уайлдер усмехнулся и окинул гостью оценивающим взглядом.

— Вы, должно быть, леди Алисия Пембертон.

— А вы, должно быть, мистер Дрейк Уайлдер. — Он наклонил голову с надменностью короля, и Алисия стиснула зубы. Она старалась держать себя в руках, ибо пришла сюда с просьбой об услуге.

Дрейк Уайлдер происходил из низов, был карточным шулером, поднялся с лондонского дна и превратился в богатейшего мошенника, известного во всей Англии. Он отличался бесцеремонностью и самоуверенностью и, конечно же, был человеком совершенно безнравственным и даже порочным. Возможно, именно поэтому Алисия ужасно нервничала, хотя обычно, общаясь с мужчинами, нисколько не смущалась.

Тут Уайлдер наконец-то отошел от двери и уселся на край стола. Взяв в руку игральные кости, он машинально подбросил их на ладони. Однако по-прежнему смотрел на гостью. Под взглядом его голубых глаз Алисия вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной. Ведь она сейчас находилась наедине с хозяином, в его владениях…

— Садитесь, пожалуйста, — сказал Уайлдер. — Знаете, я удивлен… Как леди могла осмелиться прийти сюда без провожатого?

Алисия не стала садиться.

— Вам не следует удивляться, — ответила она. — Я пришла, чтобы поговорить о долге брата.

Уайлдер улыбнулся.

— Граф Брокуэй прислал ко мне женщину, чтобы она попросила за него?

Алисия отрицательно покачала головой.

— Джеральд не знает, что я здесь.

Она нисколько не сомневалась: ее импульсивный брат пришел бы в ярость, если бы узнал об этом визите. Однако ей пришлось прийти сюда ради него. Пришлось прийти, чтобы попытаться найти хоть какой-то выход…

«Господи, помоги мне», — думала Алисия.

Собравшись с духом, она вновь заговорила:

— Мистер Уайлдер, вероятно, вы не осознаете, что моему брату всего лишь восемнадцать лет. Поскольку он еще не достиг совершеннолетия, ему не следовало даже появляться в этом заведении.

— Он уже не мальчик, — заметил Уайлдер. — Независимо от того, признаете вы это или нет.

— Но ему свойственна юношеская импульсивность, — возразила Алисия. — Как старшая сестра, я считаю себя ответственной за него.

Дрейк взглянул на нее с явным удивлением.

— Старшая?.. Сколько же вам лет? — Алисия вспыхнула. Этот человек так бесцеремонно разглядывал ее…

— Мой возраст не имеет отношения к делу, — отрезала она.

— Вопрос вполне уместен, так что ответьте на него. — Алисии почему-то казалось, что в ее возрасте неудобно остаться в девицах. Но все же она ответила:

— Если вы так хотите знать, то мне двадцать три.

— Да, почтенный возраст…

Уайлдер улыбнулся, и на щеках его появились симпатичные ямочки. Алисия же вдруг подумала: «А ведь у него чудесная улыбка. Улыбаясь, он становится совсем другим. Привлекательным… как грех».

Судорожно сглотнув, Алисия продолжала:

— Дело в том, что моего брата нельзя привлечь к ответственности за карточный долг. Это незаконно. — Уайлдер тут же нахмурился.

— Возможно, — кивнул он. — Однако честь джентльмена обязывает его вернуть долг. К тому же, не исключено, что ему все-таки грозит тюрьма.

— Но ему нечем расплатиться даже со своими кредиторами, — пробормотала Алисия.

Накануне ее насторожило нашествие людей, требовавших уплаты по счетам. Сапожники, портные, ювелиры, торговцы вином — они набросились на нее, словно голодные волки. И все эти люди требовали уплаты по счетам, прежде чем его светлость рассчитается со своим последним долгом.

Алисия подняла Джеральда с постели и заставила его сказать правду. Понурив голову, брат признался, что провел ночь в игорном доме. Он поставил на кон все их скромное состояние. Более того, проиграл сумму, которой они не располагали.

— Двадцать тысяч гиней! — в ужасе прошептала Алисия. — О Господи, что на тебя нашло?

Брат смотрел на нее с отчаянием в глазах.

— Я отыграю эти деньги, Эли. Только дай мне какой-то срок.

— Нет, не подходи даже близко к игорным домам! Если не хочешь кончить так, как папа…

Джеральд вздрогнул при этих словах сестры. В конце концов, Алисия взяла с него слово, что он останется дома. Смирив свою гордость, она обошла знакомых, пытаясь взять в долг, но ее постигла неудача. В банках тоже отказывались выдать заем. Алисия даже посетила ростовщика на Треднидл-стрит — неприятнейшего субъекта с глазами-бусинками, — но тот просто-напросто прогнал ее, когда узнал, что она ничего не может предложить в залог.

Ей оставалось лишь одно — договариваться с Дрейком Уайлдером.

В этот момент он соскочил со стола и, прислонившись к столешнице, скрестил свои длинные ноги. Уайлдер по-прежнему подбрасывал, на ладони игральные кости, и Алисия обратила внимание на кисти его рук и необыкновенно длинные пальцы.

«Интересно, что чувствуют женщины, когда он прикасается к ним?» — невольно подумала Алисия. И тотчас же вздрогнула и покраснела.

— У вас есть какие-нибудь родственники? — спросил Уайлдер.

— Мой отец умер, а мать… — Алисия судорожно сглотнула. — Мама нездорова.

— Может, дяди? Может быть, дедушка или бабушка? — Она покачала головой:

— Больше никого.

— В таком случае вы, как взрослая двадцатитрехлетняя женщина, должны нести ответственность за долги брата. — Глядя прямо в глаза Уайлдеру, Алисия сказала:

— Да, должна. И надеюсь, мы сможем договориться.

Он кивнул:

— Я тоже надеюсь.

«Похоже, он мне не доверяет», — подумала Алисия. Она, наверное, уже в сотый раз произвела мысленную инвентаризацию своего дома. Можно было бы продать мебель из свободных комнат, а также из гостиной. И заложить серебряный чайный сервиз, припрятанный как раз для таких случаев. Если же еще брать на дом стирку и шитье… — Я могла бы выплачивать двадцать гиней в месяц, — сказала Алисия.

Уайлдер засмеялся.

— В этом случае вам потребуется восемьдесят с лишним лет, чтобы выплатить долг. А с учетом трех процентов в год вам придется выплачивать его вечно. Двадцать гиней — совершенно неприемлемая сумма. Ваш долг с каждым годом будет лишь возрастать. И через восемьдесят три года вы останетесь должны первоначальную сумму в двадцать тысяч гиней плюс более ста тридцати четырех тысяч по процентам.