Карен Хокинс - Ее властелин и повелитель Страница 2

Из пивной, размещавшейся внизу, раздался взрыв пьяного хохота. Кристиан и Тристан, не сговариваясь, повернулись и взглянули на закрытую дверь. Рев голосов несколько стих, хотя было по-прежнему очень шумно. Где-то там, среди этого шума, находился мистер Брукс, который пьянствовал и проигрывал то немногое, что у них еще оставалось.

– Ненавижу все это, – сказал Тристан, прижавшись лбом к стеклу.

Кристиан взглянул на старшего брата. Он любил Тристана и относился к нему с уважением, но бывали случаи, когда его близнец продолжал цепляться за надежду, хотя надеяться уже было не на что.

– Мы не можем оставаться здесь.

– Мы должны ждать отца, – со вздохом сказал Тристан. – Может быть, мистер Брукс напишет секретарю отца и узнает, почему он не ответил...

– Мистер Брукс уже сделал достаточно, – сказал Кристиан резче, чем намеревался.

Тристан поджал губы и обиженно взглянул ему в глаза. Почувствовав себя виноватым, Кристиан заложил руки за спину и до боли стиснул пальцы. Не хватало еще, чтобы брат заметил, как дрожат у него руки. Вчера вечером, когда он сидел на лестнице, ему удалось услышать еще кое-что, о чем он не сказал Тристану. Мистер Брукс разговаривал с каким-то человеком в длинном плаще. Гувернер был должен этому человеку крупную сумму денег. Брукс уже продал все, что у них было ценного. У них не осталось ничего, кроме...

Кристиан стиснул зубы. Не станет он думать об этом сейчас. Ночью, когда Тристан заснет, Кристиан подумает, как им сбежать отсюда, пока гувернер не продал единственное, что у них осталось. Они с Трисом как-нибудь доберутся до Лондона и отыщут друзей матери. Возможно, кто-нибудь из них поможет ей. Кто-нибудь не такой равнодушный, как их отец.

Вспомнив об отце, он почувствовал нарастающий гнев. Он ненавидел его. Когда-нибудь он убьет своего отца за боль, которую он причинил ему и Тристану. За то, что этот старикашка не помог их матери. У него есть титул, земли, огромное состояние, но он и знать ничего не желает о тех, кого разлюбил. Даже о матери, которая когда-то безумно любила этого человека.

Мысль о матери повлекла за собой другие воспоминания. Прошло уже почти шесть месяцев с тех пор, как ее, подняв ночью с постели, арестовали и без всяких объяснений бросили в тюрьму. В течение нескольких недель никто не говорил им, за что ее арестовали. Когда Кристиан, подслушав разговор дворецкого с экономкой, узнал, что маму бросили в тюрьму по обвинению в государственной измене, он не поверил своим ушам. Однако он не ослышался.

Даже сейчас этот день кажется кошмарным сном. Миссис Фелтс, экономка, плакала, а мистер Мелтон, дворецкий, выглядел расстроенным и был очень бледен. Мальчики, конечно, ничего не понимали. Они знали лишь то, что сказал им мистер Брукс: мать уехала, но со дня на день вернется домой. Обвинения могут быть опровергнуты и сняты. Но время шло, и эти слова произносились все реже и реже, а потом их вообще перестали произносить.

С того момента, как мать бросили в тюрьму, перестали поступать финансовые средства от герцога. Ни одного пенса. Слуги один за другим ушли, и остался один мистер Брукс.

Как-то раз в дом прибыл толстый мрачный человек, который прибил к входной двери дощечку, где указывалось, что дом с надворными постройками и участком переходит в собственность банка вследствие большой задолженности по уплате ренты.

Кристиан плохо понимал, что такое «задолженность», но не прошло и часа, как Брукс сложил в двуколку все серебро, которое было в доме, и они двинулись в путь. Фамильного серебра хватило ненадолго. Шло время, и качество их жизни стало мало-помалу ухудшаться. Они больше не останавливались в гостиницах, расположенных в центре города, ограничиваясь теми, которые находились на окраинах. Грязные и сырые, кишевшие паразитами перины сменились набитыми сеном тюками, а потом пришлось спать и вовсе на голом полу.

У них оставалось всего две свечи. Интересно, что им делать, когда свечи догорят, думал Кристиан. А главное, что будет делать Брукс?

На его плечо опустилась рука брата.

– Крепись. Я что-нибудь придумаю, – сказал Тристан.

– Надеюсь, – ответил Кристиан.

Тристан сжал плечо брата, преисполнившись решимости выбраться из сложившейся ситуации.

– У нас все получится. Вот увидишь.

Кристиан отбросил назад упавшие на глаза волосы. Свет коснулся его лица, грязного кружева воротничка, блеснул на выношенном бархате камзола.

– Тристан, я должен кое-что сказать тебе. Вчера, когда я сидел на ступеньках, я слышал, как Брукс разговаривал с каким-то человеком. О нас.

У Тристана учащенно забилось сердце.

– Что он сказал?

– Брукс должен этому человеку много денег. Человек спросил, сильные ли мы. И он сказал... – Кристиан нервно сглотнул, явно собираясь с духом, – он сказал, что последние двое рекрутов, которых он притащил на судно, умерли, так и не вернувшись на землю.

У Тристана перехватило дыхание. Жизнь матроса тяжела и смертельно опасна. Корабли иногда посылают группы вербовщиков, которые хватают мужчин и мальчиков покрепче, а потом волокут их на судно, чтобы заставить служить матросами. Поступать так считалось делом законным, хотя многие домой так и не возвращались.

Они должны найти способ выбраться из этой ситуации. Может быть, взять свечки и убежать от Брукса? Да. Именно так они и должны поступить...

Тристан насторожился. За шумом толпы он услышал, как по лестнице поднимается Брукс. Он был не один. Времени на размышление не было.

– Кристиан! Скорее! Прыгай из окна!

Его брат, широко раскрыв глаза, прислушался к долетавшему до них голосу Брукса, потом повернулся к окну и принялся открывать задвижку.

Тристан тем временем схватил единственный стул и вставил его под дверную ручку. Жалкий колченогий стул был ненадежной защитой, но ничего другого у них не было.

Оконный шпингалет наконец поддался. Кристиан распахнул окно и выглянул наружу.

– Трис, высоко...

Дверь загрохотала. Раздался злой голос Брукса:

– Проклятие! Открывайте!

Тристан метнулся к кровати и схватил спрятанный под ней маленький красный сверток, в котором находились свечи. Дверь загрохотала еще сильнее.

– Открывайте эту чертову дверь или я изобью вас обоих! – орал Брукс.

Тристан со свертком в руке подбежал к Кристиану.

– Вот. – Он сунул брату сверток. – Возьми это.

– Трис, но ведь до земли целых два этажа.

– У нас нет выбора. Я прыгну следом за тобой...

Дверь распахнулась. На пороге со сбившимся на сторону галстуком и перекошенной физиономией стоял мистер Брукс. За его спиной виднелся длинный, мертвенно-бледный тип с красными от пьянства глазами.

Тристана охватила паника. Он действовал не раздумывая. Повернувшись к брату, он вытолкнул его из окна. Кристиан, вцепившись в сверток со свечами, полетел вниз. Одинокий вскрик раздался в ночи.