Виктория Холт - Алая мантия Страница 2

Девушка больше не подчинялась мужчине, продолжая вырываться из его рук, – казалось, они оба намеренно приводят себя в неистовство. Внезапно из толпы шагнул вперед другой цыган с огромным ножом за поясом и присоединился к танцорам, щелкая пальцами перед лицом своего более молодого товарища. В следующую секунду танцевала уже вся толпа, и девушка затерялась среди быстро вертящихся тел.

Хуана подошла к окну и бросила деньги.

– Теперь уходите, – велела она цыганам. – Сеньорита устала. В кухне вам дадут поесть.

Танцоры быстро подобрали деньги, и патио вскоре опустел – от необычной сцены не осталось ничего, кроме солнечного света и запаха цветов.

Уходя, цыгане призвали благословение на дом, где с ними обошлись столь великодушно. Исабелья тщетно искала глазами девушку, чей танец произвел на нее та кое сильное впечатление.

Она отвернулась от окна.

Наверняка Хуана и Мария сочтут своим долгом рассказать о ее поведении родителям, когда те вернутся, и ей не избежать нравоучений.

Исабелья пожала плечами. Ей уже недолго жить в этом доме. Она переедет в поместье несколькими милями южнее Севильи, по дороге на Херес-де-ла-Фронтера, и станет навещать родителей уже в качестве замужней женщины. У нее будет больше свободы, когда она вый дет замуж за Бласко или за Доминго. Интересно, за кого из них? Доминго старше, но с Бласко она дружила с детства. Исабелья часто говорила с родителями о Бласко. Они знали о ее чувствах, и так как очень любили дочь, то, наверное, пожелают, чтобы она была счастлива…

Исабелья вот уже несколько лет не виделась с Бланко и Доминго. Старшие в обеих семьях считали, что раз она должна выйти замуж за одного из молодых людей, то им не следует проводить время вместе. Пять лет назад Исабелья прекратила посещать поместье Каррамадино, и хотя сеньор Грегорио и сеньора Тереса Каррамадино часто навещали ее семью, они всегда приезжали одни, а когда родители Исабельи ездили в поместье под Севильей, как сегодня, они не брали с собой дочь.

Думают ли о ней Доминго и Бласко так же часто, как она о них? Помнят ли они игры, в которые играли с ней в детстве? Уже тогда Бласко был куда храбрее Доминго и куда больше походил на мужчину, хотя и был младшим из двух братьев. Доминго был на два года старше Бласко, а Бласко – на два года старше Исабельи. При встрече Бласко всегда целовал ей руку, а когда он поднимал голову, его черные глаза смотрели на нее так, что они оба чувствовали себя гораздо взрослее, а присутствие Доминго сразу становилось незаметным. В отличие от Бласко, Доминго тогда не помышлял о браке – он говорил, что хочет стать священником. Зато Бласко все время болтал о приключениях, о Кортесе[6] и Перу, об удивительных открытиях, которые он собирался сделать во славу Испании, и о сокровищах, которые он привезет, чтобы разделить их с королем Филиппом.[7] Часто Исабелья спрашивала себя, что произошло бы, если бы им с Бласко разрешили продолжать встречаться.

Не слишком ли много она думает об этих мальчишках? Хотя о чем еще ей думать?

Какой резкий контраст между свободной жизнью цыганской девушки и уединенным существованием знатной сеньориты! Исабелья ощутила протест. Все из-за цыган! Хуана и Мария были правы: ей не следовало смотреть на танцы. Это были не просто танцы – они как бы воплощали образ жизни исполнителей.

Работая над напрестольной пеленой, Исабелья была удовлетворена жизнью. Она знала, что скоро выйдет замуж, и думала о том, как волновал ее Бласко, и как она радовалась, ускользнув с ним от серьезного Доминго. Неужели цыганскую девушку тоже заставят выйти замуж за того, кого выберут для нее родители? Чушь! Такую девушку ни к чему нельзя принудить. Исабелья припомнила, как сверкнули зубы цыганки, когда молодой человек шагнул вперед, чтобы потанцевать с ней.

Исабелья часто думала о своей будущей жизни в доме Каррамадино. Постепенно она примет у доньи Тересы бразды правления и станет хозяйкой. Если ее заставят выйти замуж за Доминго, Бласко все равно будет рядом…

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вбежала Мария.

– Беда! – крикнула она. – Томас спустился в погреб за вином, и посмотрите, кого он там обнаружил! Хуана, приведи ее, пусть донья Исабелья увидит, что может случиться, когда цыган пускают в дом!

Исабелья встала, и напрестольная пелена упала на пол. Вошла Хуана, волоча за собой цыганскую девушку.

Затаив дыхание, Исабелья шагнула вперед. Она наступила на пелену, но не замечала этого – не замечала ничего, кроме смуглой девушки, которая при виде ее вырвалась из рук Хуаны и бросилась к ее ногам.

– Что это значит? – осведомилась Исабелья.

– Она вернулась, чтобы ограбить дом, – ответила Хуана.

Цыганка бросила на нее взгляд полный ненависти.

– Ты лжешь! – выкрикнула она.

– Тогда зачем ты вернулась? – спросила Исабелья.

– Я не вернулась. Я не уходила.

– Значит, ты спряталась в погребе, когда ушли остальные?

Девушка улыбнулась, сверкнув белыми крепкими зубами:

– Это было нетрудно. Их не занимало ничего, кроме еды и выпивки. – Ее губы скривились с отвращением. – Собаки! – Она щелкнула пальцами.

– Но ведь они твои родственники, – заметила Исабелья. – Они вернутся, чтобы забрать тебя.

– Вы можете заплатить им за меня. Они будут довольны.

– Эта девушка не должна находиться в присутствии доньи Исабельи, – заявила Мария. – Уведи ее, Хуана.

Темные глаза цыганки сердито сверкнули.

– Я хочу поговорить с сеньоритой, – сказала она.

– Ты попала в беду? – допытывалась Исабелья.

Девушка кивнула.

– Оставьте нас вдвоем, – велела Исабелья служанкам.

– Вы с ума сошли, донья Исабелья! Девчонка может убить вас!

Цыганка подняла юбки и вынула нож, который носи ла под юбками на поясе. Хуана и Мария отпрянули. Но девушка протянула им нож:

– Вот. Я не могу повредить сеньорите.

Мария нерешительно взяла нож. Это был такой же faja, как у мужчин-цыган.

– Я ношу нож для защиты. – Девушка опустила взгляд. – Сеньорита, позвольте мне поговорить с вами наедине.

– Вам не следует это делать, донья Исабелья, – вмешалась Хуана.

– Я поговорю с девушкой, – отрезала Исабелья. – Я вижу, что она хочет что-то сообщить мне. Она пыталась это сделать, когда танцевала в патио.

Цыганка улыбнулась, а дуэньи посмотрели одна на другую.

– Подождите за дверью, – велела им Исабелья. – Если вы мне понадобитесь, я вас позову.

Дуэньи колебались, но, видя решительность молодой хозяйки и понимая, что она уже не ребенок и в отсутствие родителей распоряжается в доме, послушно удалились.

Исабелья повернулась к девушке.