Сара Ларк - Земля белых облаков Страница 20

– Фотография? – растерянно переспросил Джеральд Уорден. – Нет, фотографии нет… разве что план… и несколько эскизов, поскольку я еще хотел обсудить некоторые детали внешнего оформления дома с одним английским архитектором…

Гвинейра расхохоталась. Она вовсе не выглядела потрясенной или напуганной.

– Я спрашиваю вас вовсе не о доме, мистер Уорден! А о вашем сыне! Э-э-э… Лукасе Уордене. У вас нет с собой его дагерротипа или фотографии?

Джеральд Уорден покачал головой.

– К сожалению, нет, миледи. Но уверен, Лукас вам понравится. Моя покойная жена была красавицей, а все говорят, что Лукас – ее точная копия. Он высокий, выше меня, но стройнее. У него пепельно-русые волосы, серые глаза… и он прекрасно воспитан, леди Гвинейра! Его образование стоило целого состояния. Лучшие гувернеры из Англии… Подчас мне кажется, что мы даже слегка… э-э-э… переусердствовали в этом. Лукас… хм… короче, общество от него в восторге. И Киворд-Стейшн вам тоже наверняка придется по душе, Гвинейра! Наш дом возведен в лучших традициях английской архитектуры. Это не обычный деревянный домик, как у большинства колонистов, а настоящий большой особняк из серого песчаника. Поверьте, он прекрасен! И мебель я тоже заказывал в Лондоне, в лучших столярных мастерских. Я даже посоветовался с декоратором, чтобы все было в лучшем виде. Вам там понравится, миледи! Конечно же, прислуга в Киворд-Стейшн не так хорошо обучена, как ваши горничные, но маори послушны и схватывают все на лету. И мы можем разбить рядом с домом розарий, если вам…

Джеральд осекся, увидев нахмуренный лоб Гвинейры. Похоже, идея с розарием ей не понравилась.

– Я могу взять с собой Клео? – поинтересовалась девушка. Услышав свое имя, лежавшая под столом бордер-колли подняла голову и уже знакомым Джеральду преданным взглядом посмотрела на хозяйку.

– А Игрэн?

Джеральд Уорден не сразу понял, что речь идет о кобыле Гвинейры.

– Гвинейра, как ты можешь сейчас говорить о лошади! – вмешался помрачневший лорд Силкхэм. – Ты ведешь себя как ребенок! Речь идет о твоем будущем, а тебя волнуют какие-то игрушки!

– Ты считаешь моих животных игрушками? – вспыхнула Гвинейра, не на шутку обиженная таким замечанием. – Овчарку, которая выигрывает все соревнования, и лучшую охотничью лошадь в округе?

Джеральду гнев девушки был лишь на руку.

– Миледи, вы можете взять с собой все, что пожелаете! – поспешил вмешаться он. – Ваша кобыла станет красой и гордостью моих конюшен. Однако в этом случае нам стоит подумать о том, чтобы подыскать для нее подходящего жеребца. А собака… ну, вы же сами прекрасно знаете, что я заинтересовался ею еще вчера…

Похоже, девушка по-прежнему сердилась, но ей удалось взять себя в руки и даже пошутить.

– Ах, вот в чем дело, – промолвила Гвинейра с лукавой усмешкой, но взгляд ее оставался таким же холодным. – Все это сватовство понадобилось вам лишь для того, чтобы заполучить лучшую овчарку моего отца! Теперь мне все понятно. И все-таки я подумаю над вашим предложением. Возможно, вы будете относиться ко мне с бóльшим уважением, чем мой отец. Во всяком случае вам, мистер Уорден, удается отличить скаковую лошадь от игрушки. А сейчас позвольте мне удалиться. И тебя, отец, тоже прошу пока не беспокоить меня. Я хочу подумать обо всем этом в спокойной обстановке. Скорее всего, мы увидимся за чаем.

Гвинейра выскочила из кабинета отца. Внутри нее все кипело от ярости. Теперь, когда ее никто не видел, глаза девушки наполнились слезами. Как и всегда, когда ей случалось сердиться или помышлять о мести, Гвинейра отослала горничную и, задернув полог, свернулась калачиком в дальнем углу своей огромной кровати. Клео еще несколько секунд принюхивалась к двери, чтобы убедиться, что служанка действительно ушла, а затем проскользнула под пологом и прижалась к хозяйке, пытаясь хоть как-то ее утешить.

– По крайней мере теперь нам известно, кем мы являемся для моего отца, – прошептала Гвинейра, погладив мягкую шерстку Клео. – Ты – всего лишь игрушка, а я – ставка в карточной игре.

Поначалу, когда отец сообщил ей обо всей этой истории, Гвинейра отнеслась к ней куда менее серьезно. Девушку скорее развеселило, что ее отец тоже был не без грешка, к тому же это сватовство показалось ей шуточным. С другой стороны, отец явно бы рассердился, если бы она не захотела выслушать предложение Уордена! Не говоря уже о том, что он в любом случае загубил будущее своей дочери; в конце концов, что бы там ни решила Гвинейра, овцы достались бы Уордену! А ведь деньги, полученные от продажи этой отары, должны были стать ее приданым. К счастью, Гвинейра не была одержима мыслью о браке, скорее даже наоборот: ей очень нравилось в усадьбе отца и больше всего она мечтала о том, чтобы однажды возглавить его ферму. Она бы наверняка справилась с этой задачей лучше брата, которого в загородной жизни привлекали лишь охота и скачки с препятствиями. В детстве Гвинейра часто мечтала о таком радужном будущем: она останется вместе с Джоном Генри на ферме и будет заботиться обо всем, позволяя ему жить в свое удовольствие. Тогда брат и сестра считали это отличной идеей.

– Я стану профессиональным наездником! – говорил Джон Генри. – И буду разводить лошадей!

– А я позабочусь об овцах и пони, – заверяла отца Гвинейра.

Пока дети были маленькими, лорд Силкхэм смеялся над этим и называл дочь «своей маленькой управляющей». Но чем старше они становились, чем почтительнее работники фермы отзывались о Гвинейре и чем чаще Клео побеждала на соревнованиях овчарку Джона Генри, тем меньше лорд Силкхэм был рад видеть в конюшнях свою дочь.

А сегодня он вообще заявил, что считает все, что делала для него дочь, игрой! Гвинейра с яростью вцепилась в подушку, но затем задумалась. Неужели лорд Силкхэм и вправду так думал? Или же… Что, если отец считает ее, Гвинейру, серьезным конкурентом своего единственного сына и наследника? Или как минимум помехой для его превращения в настоящего хозяина фермы. В таком случае Гвинейру здесь ждало незавидное будущее! Независимо от того, обеспечат ее приданым или нет, отец постарается выдать ее замуж до того, как Джон Генри закончит колледж, то есть в ближайшие несколько месяцев. Мать тоже торопила его; ей хотелось как можно быстрее приковать свою непутевую дочь к камину и пяльцам. А при нынешнем финансовом положении Силкхэмов Гвинейре не стоило рассчитывать на хорошую партию. Супругой лорда с такими обширными владениями, как ферма ее отца, она уже наверняка не станет. Хорошо, если ей достанется хотя бы такой муж, как лорд Ридлуорт. Не исключено, что дело и вовсе сведется к браку с каким-нибудь вторым или третьим сыном из дворянской семьи, работающим врачом или адвокатом в Кардифе, и переезду в его скромный городской дом. Гвинейра подумала о ежедневных чаепитиях, скучных беседах с соседями, заседаниях благотворительных комитетов… и содрогнулась от ужаса.