Патриция Мэтьюз - Танцовщица грез Страница 20

– Во всяком случае, Анна, я не стал бы этому противиться. Разумеется, если бы это была честная победа. И от всей души поздравил бы вас.

Кортни спешился и помог сойти на землю Анне. Затем привязал лошадей к дереву, где они тут же начали с удовольствием щипать высокую сочную траву. Чуть ниже, под невысоким обрывом, журчал и пузырился, прорываясь меж камней, родник, превращаясь в ручей.

– Катрин, моя жена, умершая много лет назад, была очень серьезным соперником. Причем старалась обойти меня не только на скачках, но и везде, где это представлялось возможным. Увы, она была тщедушного сложения и отличалась очень слабым здоровьем, не то что вы. Поэтому безвременно скончалась. Конечно, ей редко удавалось обойти меня. Я подчас играл с ней в поддавки, но Катрин быстро разгадывала мою хитрость и очень обижалась. Она не терпела ни малейшей лжи.

Кортни стоял чуть поодаль от Анны, задумчиво глядя на воду. Она же ничуть не обижалась на его теплые слова о покойной жене, на то, что считал Катрин более хрупкой, нежели сама Анна. Ибо отлично знала, что обладает крепким здоровьем, и отнюдь не считала себя слабой.

Кортни надолго замолчал, и Анна затаила дыхание, не желая спугнуть его неожиданные откровения о прошлом. Он впервые заговорил с ней об этом. Анна прежде даже не знала, что Уэйн был когда-то женат.

Однако уже в следующее мгновение она поняла, что Уэйн не расположен продолжать разговор о себе. И спросила:

– У вас были дети, Корт?

Он нахмурился и коротко ответил, глядя куда-то вдаль поверх ее головы:

– Нет, Анна. Детей у нас не было. Хрупкое здоровье не позволило Катрин рожать.

Уэйн снова замолчал и загляделся на бегущий внизу ручей. Затем резко повернулся и взял Анну за руки. Его холодные голубые глаза потеплели, а голос стал низким и хриплым:

– Анна, вот уже два месяца, как я езжу к вам каждую неделю. И получаю от наших прогулок куда больше удовольствия, чем мне представлялось вначале.

– И я, Корт.

Анна вдруг почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Она попыталась было рассмеяться, но из этого ничего не вышло. Стушевавшись, молодая женщина ответила:

– А я испытываю удовольствие от наших встреч еще и потому, что имею дело с человеком, в руках которого – судьба Малверна.

Улыбка угасла на лице Кортни, уступив место унылому, почти безнадежному выражению:

– Вначале я внушал себе, что просто езжу сюда по делам, пытаясь понять, могу ли надеяться на возвращение долга. Но этой ночью я признался сам себе в истинной причине моих посещений.

– Какова же она, Корт?

– Я ни разу не вышел из вашего дома, чтобы объехать плантацию. Я приезжаю в Малверн с одной-единственной целью – увидеть вас, Анна, вас и никого более!

Его руки крепко, до боли сжимали плечи Анны и все ближе притягивали ее к себе. Анна как зачарованная смотрела в глаза Кортни, забыв обо всем. Затем перевела взгляд на его губы, красиво очерченные, полные и чувственные. Они чуть раскрылись, обнажив ровную линию белоснежных зубов. Ч В следующее мгновение Анна почувствовала | мужские губы на своих губах. Они были теплыми и зовущими. И их прикосновение взбудоражило ее кровь. Анна понимала, что должна противиться Уэйну, но тщетно. А губы Кортни все крепче прижимались к ее рту. И вот уже все тело Анны затрепетало от нахлынувшего желания, горячего и непреодолимого. Она чувствовала сильные и в то же время удивительно нежные руки Уэйна и забыла о сопротивлении.

Он так крепко прижал ее к себе, что Анна через одежду почувствовала его богатырскую стать. Молча, не отрываясь от ее губ, Кортни обнял ее за шею левой рукой, а правой погладил ее растрепанные волосы. Он чуть слышно пробормотал:

– У вас роскошные волосы, Анна, мягкие как шелк.

Он гладил ее по голове, вновь прильнув к губам. Его другая рука медленно двигалась по ее спине вниз, нежно поглаживая гладкую кожу. Как обычно, собираясь на верховую прогулку, Анна не надела корсета. Она чувствовала сквозь тонкую ткань платья теплую ладонь Кортни, все настойчивее обнимавшую ее, ласковое прикосновение его пальцев.

Тело Анны напряглось, как натянутая струна, когда рука Уэйна коснулась ее бедер и спустилась еще ниже. Прикосновение, сначала осторожное, в следующий миг стало настойчивее и требовательнее. Тело Анны невольно выгнулось ему навстречу и тут же ощутило твердую мужскую плоть Кортни.

У нее перехватило дыхание. Анна вдруг ослабела и окончательно поняла, что не может и не хочет противиться настойчивому напору. И если Кортни сейчас попытается овладеть ею прямо на берегу ручья под деревьями, она не устоит. Будучи всегда страстной и чувственной, Анна после кончины Майкла не знала ни одного мужчины. Поэтому одно только прикосновение губ Уэйна пробудило в ней невыносимое желание.

Тем временем губы Кортни, оторвавшись от ее рта, побежали по обнаженной шее Анны, прикоснулись к мочке уха и остановились в горячем поцелуе на щеке. Почувствовав прикосновение его языка к своей коже, Анна застонала и открыла глаза…

И вдруг увидела стоявшую меж деревьев крупную лошадь черной масти, на которой сидел Натаниэль Биллс и пристально смотрел на них. На лице надсмотрщика не было даже тени улыбки, глаза горели бешенством. Их взгляды встретились. И только тогда губы Натаниэля насмешливо скривились. Он учтиво коснулся пальцем шляпы, слегка тронул лошадь хлыстом и исчез еще до того, как его увидел Уэйн.

В ту же секунду Анна вырвалась из объятий Кортни, покраснев от стыда и обескураженная происшедшим. Отступив на два шага, она взволнованно прошептала:

– Нет, Корт, нет!

Лицо Уэйна вспыхнуло, он в изумлении посмотрел на Анну:

– Что это значит? Ведь вам понравилось. Вы отвечали на мои ласки, не отпирайтесь, и не сомневаюсь, что наше желание было обоюдным.

– Может, это и так. Но все равно нехорошо. Глаза Кортни сделались колючими и холодными.

– Почему же? Мы взрослые люди. Без предрассудков и предубеждений. И притом совершенно свободные. Во всяком случае, последнее в полной мере относится ко мне. А если вы были со мной до конца откровенной, то и к вам тоже. Тогда в чем дело? Разве нас не влечет друг к другу?

Анна вновь отрицательно замотала головой.

– Нет, это дурно!

– Не разыгрывайте передо мной невинную девочку, Анна! – отрезал Кортни. – Вам же понравилось! А потому нечего со мной кокетничать, Это вам не к лицу!

Анна почувствовала, как в ней нарастает раздражение.

– Я никого не разыгрываю, сударь! Но я не давала вам повода обращаться со мной так же, как с потаскушкой, которую я видела у вас в доме!

– Я отнюдь так не считаю, мадам, – ледяным тоном ответил Уэйн. – Если же ненароком обидел вас, то приношу самые глубокие извинения. И позвольте вас уверить, что впредь не стану вас тревожить своими наездами в Малверн.