Долли ГРЕЙ - СОЛНЦЕ В БОКАЛЕ Страница 20

– При чем здесь пари? – Габриель вскочил в возмущении и приблизился к ней вплотную. – Я люблю тебя и хочу жить с тобой и Мишелем одной семьей!

– Оставь моего сына в покое! – Во взгляде Фреи засверкали кристаллики льда. – Думаешь, одной ночи достаточно, чтобы заполучить меня? Ошибаешься! Ты противен мне!

– Той ночью ты считала иначе, – возразил Габриель.

– Я была дурой и раскаиваюсь в этом! – вырвалось из уст Фреи, прежде чем она успела подумать.

Наступила гнетущая тишина. Затем Габриель вернул стул на место и пошел к двери. Уже в коридоре он обернулся.

– Той ночью ты была для меня самой желанной женщиной в мире. Дура ты сейчас.

Его быстрые шаги смолкли на лестнице. Фрея осталась в кабинете одна. Она вновь села за стол и попыталась сосредоточиться на цифрах, но уже через несколько минут поняла: бессмысленно! Длинные колонки сливались перед глазами, превращаясь в смотрящее на нее с укором лицо Габриеля. Фрея умом понимала, что поступила правильно. Откуда же тогда чувство, будто она совершила нечто постыдное?

Приход Габриеля и последовавший за этим разговор настолько выбили ее из колеи, что работать дальше просто не имело смысла. Фрея встала и подошла к окну, отыскала взглядом Майкла среди рабочих на конюшне. Глядя, как сын весело прыгает на одной ножке возле Гийома, она вздохнула. Хоть у кого-то сегодня хорошее настроение.

Окинув стол с ожидающими своей очереди бумагами тоскливым взглядом, Фрея вышла из кабинета и направилась в спальню. По дороге она встретила Аннетт и предупредила, чтобы ее не беспокоили.

Плотно закрыв за собой дверь, Фрея прошла к тайнику и достала дневник матери. Вот уже несколько дней из-за навалившейся работы у нее не было возможности читать записи Мадлен.

Уютно устроившись на кровати, она раскрыла старую тетрадь на заложенном месте и погрузилась в чтение.

Милый дневник, сегодня я узнала страшную тайну о своем отце. Мамочка пришла ко мне, когда все в доме уже легли спать, и передала старую тетрадь…

Фрея, затаив дыхание, следила за повествованием теперь уже семнадцатилетней Мадлен. Из написанных мелким почерком строк она узнала о счастливой жизни Соланж и Себастьена, о подлом поступке Поля Дюфера, о страданиях своей бабки, вынужденной жить с этим негодяем под одной крышей.

События давних лет вставали перед ее мысленным взором. Мадлен всегда была прекрасной рассказчицей. Фрея до сих пор помнила все истории, услышанные от нее в детстве. Но то были сказки, а это – жизнь.

Роняя слезы над судьбой Себастьена, Фрея не могла не думать о тех знаниях, которые унес с собой в могилу талантливый возлюбленный Соланж. Впрочем, Мадлен упоминала о тетради, куда он записывал свои наблюдения.

Неожиданная догадка посетила молодую женщину. Не идет ли в дневнике матери речь о тетради, также обнаруженной ею в тайнике, листы которой были сплошь исписаны непонятными формулами и словами?

Стараясь сохранять спокойствие, Фрея достала ее и уже более внимательно пролистала. Что там писала о ней Мадлен? Кажется, Себастьен утверждал, что нашел способ производства нового сорта коньяка.

Дрожащим от волнения пальцем Фрея водила по длинным формулам, пытаясь вникнуть в их суть. Безрезультатно! Необходимо было показать тетрадь Себастьена кому-нибудь, кто смог бы понять ее содержание и доступно объяснить ей. Только где найти такого человека?

Фрея решила спросить совета у Матье Бриссака. С некоторых пор тот стал ее верным помощником. Она не сомневалась, что он подскажет, где найти нужного специалиста.

Спустившись в кухню, молодая женщина отыскала Жервезу и поинтересовалась, где, по ее мнению, может находиться старший виноградарь, а затем, следуя совету, поспешила в конюшню. Она заметила Матье еще на подходе. Он осматривал вместе с конюхом лошадей. Им придется много потрудиться во время сбора урожая.

Приветливо поздоровавшись с хозяйкой, мужчины сообщили, что лошади в прекрасной форме, а значит, проволочек с доставкой срезанного винограда к давильне не будет. Фрея обсудила с ними кое-какие деловые вопросы, а затем отозвала Матье в сторону и кратко изложила суть своей проблемы.

Надо отдать должное работнику, он быстро сообразил, что от него требуется, и уже через несколько минут рассказывал ей о своем молочном брате, который работает в одной из лабораторий известного в Коньяке винного дома. По словам Матье, он – именно тот, кто нужен Фрее.

– Как я могу с ним связаться? – спросила молодая женщина. – Где мне искать его?

– Мадам Дюфер, вам не придется заниматься поисками, поскольку Люсьен гостит сейчас у моей матери. Я не могу проводить вас к нему прямо сейчас, но, если желаете, с удовольствием объясню, как найти нужный дом. Впрочем, можно подождать и до вечера. Тогда я сам познакомлю вас с братом.

Однако ждать Фрея наотрез отказалась. Выслушав подробные объяснения Матье, она спустилась к Шаранте и берегом реки дошла до деревушки, население которой почти на половину состояло из ее работников.

Те, кто сегодня не вышел на виноградники, с улыбкой приветствовали ее и набивались в провожатые, но Фрея благодарила и отказывалась от помощи. Ей удалось без особого труда отыскать дом матери Матье. Он стоял почти в центре деревни, неподалеку от церкви. Молодая женщина узнала его по яркой крыше, видной издалека.

У дверей ее встретила сама мадам Бриссак. Полная достоинства, она напомнила Фрее Жервезу. Как и домоправительница, мать Матье сохранила, несмотря на преклонный возраст, необычайные энергичность и жизнелюбие.

Узнав о цели визита Фреи, мадам Бриссак сообщила, что та, очевидно, разминулась с Люсьеном, так как он отправился в «Дюфер» посмотреть на виноградники. Поблагодарив женщину, Фрея продолжила поиски.

На обратном пути она спешила, опасаясь разминуться с Люсьеном во второй раз, и, поднимаясь к дому от реки, неожиданно споткнулась о выступающий корень дерева. Фрея упала, сильно ударившись коленом о каменистую почву.

Она попыталась встать, но тут же осела от острой боли в ноге.

– Лучше не двигайтесь. Я сейчас спущусь и помогу вам, – прозвучал мужской голос откуда-то сверху, а спустя мгновение перед Фреей предстал и его владелец – мужчина лет тридцати.

Она с удивлением обнаружила, что в отличие от большинства местных жителей он светловолос. Да и вообще внешне он несколько отличался от тех, кто постоянно работает на виноградниках. Покрывавший его легкий загар был приобретен скорее всего на каком-нибудь морском курорте. Зеленые глаза обеспокоенно смотрели на нее из-за стекол очков в тонкой оправе.

– Попробуйте опереться на меня и встать еще раз, но теперь гораздо медленнее, – предложил Фрее незнакомец.