Филиппа Карр - В разгар лета Страница 21

Я была очень молода и неопытна в жизни. Дни казались такими скучными, когда он не приезжал.

— Когда же состоится предполагаемая поездка в Австралию? — спросила я у отца.

— О, это требует немалых приготовлений. Кроме того, я еще не уверен, поедем ли мы. Я хочу сначала кое-что обдумать.

Я сказала матери:

— Я думаю, что и на этот раз будет, как со всеми поездками, которые мы должны были совершить. Папа слишком любит Кадор, чтобы покинуть его надолго.

Она была готова согласиться со мной:

— Я попытаюсь убедить его продать землю Грегори Доннеллу и обрубить все связи с Австралией.

— Мне почему-то кажется, что он не желает делать этого. С Австралией связана значительная часть его жизни.

— Я не думаю, что нужно лелеять подобные воспоминания. В любом случае скоро мы поедем в Лондон и Эверсли. Я хочу повидать Амарилис, а ты прекрасно проведешь время с Еленой. Она тебя посвятит во все тонкости выхода в свет.

— Неужели так уж необходимо выйти в свет?

— Для молодой леди необходимо выйти на большую арену. У тебя, конечно же, будут вечера, балы и другие развлечения.

Я скорчила гримасу.

— Ну что ты, Аннора, тебе это понравится. Ты должна увидеть свет. Ты не можешь быть заперта навечно в Корнуолле, когда-нибудь ты же выйдешь замуж. Не такая уж плохая идея — узнать людей.

— Но это жестоко, Елена того же мнения: нарядиться, чтобы выставить свои прелести, как на представлении, а если ты не понравишься, все ужасно.

— Бедная Елена! — сказала мама. — Она славная девушка. Мне иногда кажется, что мужчины просто глупы: они проходят мимо девушек, которые могут стать прекрасными женами.

— Какое счастье, что дядя Питер не мой отец! Он слишком честолюбив… по отношению к себе и своим детям.

Лицо моей матери застыло, как обычно при упоминании его имени, и я уже была не рада, что заговорила о нем.

— Да, — сказала она. — Тебе повезло. Я всегда считала, что у меня лучший в мире отец, но тебе в этом отношении повезло так же, как и мне.

Я порывисто обняла ее:

— Я знаю, и поэтому мне так жаль Елену.

— Прежде всего он хочет, чтобы ты была счастлива. Тебе нравится Рольф?

— Почему ты спрашиваешь?

— Мне кажется, он к тебе неравнодушен?

Я почувствовала себя сконфуженно и промямлила:

— Да… конечно, он мне нравится.

— И только?

— О, он мне нравится… я думаю.

Она улыбнулась:

— Твоему отцу и мне он очень нравится.

Я не ответила, и она поменяла тему разговора.

В начале июня мы покинули Кадор. Джекко должен был присоединиться к нам позже, поэтому отец, мать и я путешествовали без него. Мы должны были провести несколько дней в Лондоне, прежде чем ехать в Эверсли. Обосновались мы в фамильном особняке на Альбемарл-стрит, а тетя Амарилис и Елена почти каждый день посещали нас.

В тот вечер они пригласили нас на ужин, и мы были рады принять это приглашение. Я подумала, что Елена выглядит счастливее, чем когда я увидела ее в последний раз, и мне стало интересно, что же произошло.

— Что случилось? — спросила я ее, как только мы остались вдвоем.

— Я… я встретила одного человека… Аннора, я никогда не встречала никого, кто был бы таким же милым и добрым. Именно это мне в нем нравится. Он не похож на других, он мягкий… и я думаю, что светский круг он любит не больше, чем я.

— Кто же он?

— Да, самое смешное во всем этом, что он довольно важная персона. Во всяком случае это относится к его семье. Он моложе меня на два года, Аннора, но он такой славный!

— Я уже слышала: ты сказала об этом. Расскажи мне наконец побольше об этом славном молодом человеке.

— Джон Милворд, лорд Джон Милворд. Ты слышала это имя?

— Признаюсь в собственном невежестве — Это очень важная фамилия… герцоги Кардингам. Только Джон, слава Богу, младший сын. То, что он заметил меня, совершенно удивительно. Мы встретились на балу. Я пыталась скрыться за какими-то растениями, но он подошел ко мне, и, немного поговорив, мы выяснили, что оба пытались сделать вид, что нас здесь нет. Это был первый случай, когда я действительно получила удовольствие от бала.

— Ты видела его после этого?

— О да. Если мы на каком-либо вечере оказывались одновременно, мы всегда находили друг друга.

— Это чудесно! А что говорит твой отец?

— Он не знает. Еще никто не знает.

— Я думаю, уже все заметили. Насколько я знаю, У этих мамаш с дочерьми на выданье соколиный взгляд.

— Я не думаю, что из этого что-то получится.

— Но почему бы и нет?

— Он очень молод.

— Твой отец не будет возражать?

— О нет, он будет доволен. Милворды — одна из старейших фамилий в стране.

— Но к нашей семье невозможно относиться свысока.

— Отец — торговец, хотя известно, что Милворды обеднели, а мой отец богат.

— Допустите женитьбу по расчету, и последствия не заставят себя долго ждать.

— О, Аннора, здесь совсем другое дело.

— Я знаю и очень надеюсь, что все устроится. Как здорово! Я буду с нетерпением ждать поездки в родовое имение, где ты станешь леди Милворд. Представляешь?

— Я так рада, что он всего лишь младший сын.

— Я думаю, это чудесно, Елена!

Я ни словом не обмолвилась о том, что мне сказала Елена, даже матери. Я горячо надеялась, что у нее все будет хорошо. Она казалась теперь совсем другим человеком.

В тот раз был действительно прекрасный вечер, хотя его устроили только для членов семьи. Приготовили разные увеселения, вечер проходил в великолепной столовой, без особых церемоний Тетя Амарилис сказала, что нам повезло, потому что дядя Питер смог присоединиться к нам и, возможно, именно его присутствие придало особое оживление.

— У Питера столько работы, что он редко бывает дома, — объяснила тетя Амарилис. — Всегда какие-то важные комиссии, особенно сейчас, когда он так занят в парламенте.

Она говорила о нем тоном почитания. Я подумала, что, должно быть, жить с таким человеком не слишком хорошо, хотя тетя Амарилис была, словно служитель в его храме.

Дядя Питер сказал, что очень рад видеть нас в городе.

— Мы разведываем обстановку, — ответил ему отец. — Нам нужно уже думать о выходе в свет Анноры.

— Уже поздно, я думаю, — сказала мама. — Скоро ей будет восемнадцать.

— Все сейчас запаздывают из-за недавних событий, — отозвалась тетя Амарилис. — Двор был в замешательстве: король долго болел, старая королева — тоже, но сейчас на троне — молодая королева, и, без всякого сомнения, нас ждут перемены.

— Вы уже видели ее? — с интересом спросила я.

— Мы были при дворе на ужине, — ответил дядя Питер.

— Какая она?

— Замечательная, — сказала тетя Амарилис. Она обернулась к Елене и Питеркину. — Вы ведь видели ее, когда она ехала в своей карете?