Стефани Лоуренс - Невеста дьявола Страница 21

— Завтра мы опять попросим их поиграть, — шепнул ей на ухо Девил.

— Завтра? — беспомощно переспросила Онория.

— На поминках. Так им будет легче пережить похороны.

Оставив ее в задумчивости, он ушел и через несколько минут вернулся с чашкой чая. Только в этот момент Онория почувствовала, что ей просто необходимо подкрепиться. Девил прекрасно понимал ее и вообще вел себя безупречно, знакомя свою избранницу с друзьями семьи. А те и не скрывали особого отношения к мисс Анстрадер-Уэзерби. Все события сегодняшнего дня, умело отдирижированные Девилом и его матерью, свидетельствовали о том, что она — невеста герцога. Эпизод с чаем тоже сыграл свою роль.

Вечер пролетел быстро. Атмосфера за ужином была мрачная: прибывшие и не думали о развлечениях, многие рано ушли в свои комнаты. Дом затих, скорбя о покойном.

Удалившись в свою комнату, Онория облачилась в ночную рубашку, взбила подушку и приказала себе спать, но через пять минут перевернулась на спину и уставилась на балдахин.

Во всем виноваты Девил и его мать. Она старалась не ставить себя в положение невесты, но, к сожалению, безуспешно. И что хуже всего, она идеально подходит для роли будущей герцогини, как и предрекал Девил. Факт, совершенно очевидный для присутствующих. Похоже, ей придется вступить в поединок с самой судьбой.

Онория легла на бок. Ее, Онорию Пруденс Анстрадер-Уэзерби, нельзя заставить сделать что-либо. Но ясно одно: Девил и вдовствующая герцогиня пойдут на все, чтобы соблазнить ее, чтобы она приняла предложение… предложение, которое, в сущности, никто и не делал. Да разве можно такое забыть?! Ведь Девил счел само собой разумеющимся, что она выйдет за него замуж.

Онория поняла, что он невыносимый человек, с первой же минуты их знакомства, когда приняла его за обычного сквайра. Теперь Девил предстал в качестве герцога, и это ощущение удвоилось… даже утроилось. Не говоря уже обо всем остальном — взять хотя бы его голую грудь! — он истинный деспот. Здравомыслящие женщины не выходят замуж за деспотов.

Онория уцепилась за эту красиво звучащую фразу, черпая силы в ее непобедимой логике. Образ Девила тоже очень помогал поверить в правильность принятого решения. Стоило только представить его лицо… и все остальное.

К несчастью, тут была и оборотная сторона медали, ибо мысли о Девиле служили источником беспокойства другого рода. Как Онория ни старалась, она не могла не прийти к выводу, что он, несмотря на сильный характер и привязанность к семье, тем не менее пренебрег своим погибшим кузеном. Отмахнулся от него, спрятался за пустыми фразами судебного вердикта, чтобы без помех наслаждаться жизнью.

Не хотелось в это верить, но Онория слышала собственными ушами: Девил заявил, что Толли убил какой-то бандит или браконьер. И все с ним согласились, в том числе судья, Он глава семьи, чуть ли не царек. Для родственников и для светского общества его слово — закон. Только у нее одной зародились сомнения. Толли убил не бандит и не браконьер.

Зачем бандиту стрелять в безоружного юношу? Бандит приказал бы своей жертве стоять смирно и забрал бы все ценности. А у Толли был тяжелый кошелек — Онория нащупала его в кармане, стягивая сюртук. Может, он был вооружен и со свойственной юности горячностью попытался защититься? Но оружия она не видела; вряд ли пистолет отлетел далеко, когда Толли упал с лошади. Нет, бандиты тут ни при чем.

А браконьер? Но герцог, этот дьявол во плоти, сам исключил такую возможность. Стреляли из пистолета, а не из ружья. Его же собственные слова! Браконьеры не пользуются пистолетами.

Значит, кто-то убил Толли преднамеренно. Онория не знала, когда именно пришла к такому выводу, но сейчас он казался ей неоспоримым.

Она привстала, снова взбила подушку и улеглась на спину, вглядываясь в ночную мглу. Почему это вызывает у нее ярость? Откуда возникло ощущение вовлеченности? Как будто на ней лежит ответственность за то, чтобы правосудие восторжествовало.

Но истинная причина бессонницы была в другом. Онория слышала, какое облегчение прозвучало в голосе Толли, когда бедняга понял, что Девил рядом. Он думал, что обрел защитника. Там, в домике лесника, Девила до глубины души тронуло происходящее. Онория готова была поклясться в этом! Однако его дальнейшее поведение говорит об обратном. Иначе герцог приложил бы все силы, чтобы поймать убийцу. Или его заботы и сострадание — лишь дань приличиям? Неужели этот сильный, волевой человек на поверку окажется слабым и поверхностным?

Онория не могла в это поверить. Да ей и не хотелось. Она закрыла глаза и попыталась уснуть.

Глава 6

Все это была иллюзия… настоящая иллюзия. Ее просто обвели вокруг пальца. Пелена спала с глаз Онории на следующее утро, во время похорон.

Народу собралось много. Короткую службу провели в родовой церкви Кинстеров — каменном здании, окруженном деревьями, в тени которых скрывались надгробия. Потом Девил и его кузены понесли гроб к могиле, вырытой на маленькой полянке за первым рядом деревьев. Онории вопреки ее намерению не удалось остаться незаметной. Сначала ее взял под руку Уэйн, и они присоединились к членам семьи, направляющимся в церковь. После службы Аманда и Амелия повели свою наставницу к могиле, признавшись, что выполняют распоряжение Девила. Похороны не место для капризов, и Онория капитулировала: пришлось покорно встать у края могилы рядом с близнецами.

И тут-то ей открылась истина. Мужская половина семейства Кинстеров выстроилась в шеренгу напротив. Вот братья Толли — Чарльз и Симон…

Девил положил руку на плечо мальчика. Они обменялись многозначительными взглядами. Кто-кто, а герцог умел вести безмолвный разговор. Рядом с ним стоит Уэйн и целая когорта Кинстеров. Как похожи их суровые, властные лица, ведь все они принадлежат одной касте! Их было шестеро, не считая Симона и Чарльза: первый выделялся своим возрастом, второй — более мягким характером. Остальные отличались друг от друга только цветом глаз и волос: от иссиня-черных до светло-каштановых.

От этих мужчин исходило ощущение силы. Каждый из них, сохраняя свою индивидуальность, был частью единого целого, возглавляемого герцогом Сент-Ивзом. Скорбь по умершим обычно аморфна. Кинстеры, предаваясь горю, ставили перед собой цель и на нее направляли всю свою энергию.

Онория слегка прищурилась, разглядывая присутствующих. Амелия и Аманда нервничали. Онория наклонилась к близнецам и шепнула:

— Назовите мне имена ваших кузенов. Первой отозвалась Амелия:

— Рядом с Девилом стоит Уэйн, но вы его знаете.[2]