Сьюзен Джонсон - Серебряное пламя Страница 21

— А если он женится на мне, — она сделала паузу, и слащавая самоуверенная улыбка появилась на ее лице, — когда ты скажешь его отцу, что Грей Игл и Буффало Хантер будут повешены за то, что собирались изнасиловать меня?

Дункан задумался, но через секунду отрицательно покачал головой.

— Не лучший вариант. С Хэзэрдом это не пройдет. Ты действительно ждешь от Трея ребенка? — спросил он, наконец поняв, что Валерия переложила на его плечи проблему с Треем.

— Нет.

— Слава Богу.

— Не от него.

— Боже! От кого?

— Она пожала плечами.

— Не знаю точно.

Отец положил обе руки на стол и окончательно разъярился.

— Нельзя же быть такой безответственной!

— Как ты можешь так говорить, если я собираюсь выйти замуж за Трея? — ответила она уверенно. — Конечно, с твоей помощью.

— Потребуется много больше того, чем просто моя помощь, — прорычал отец. — Хэзэрд Блэк не привык проигрывать.

— Папа, — благодушно сказала Валерия, — он не проиграет. Он получит любящую сноху, спасет двух своих соплеменников от петли палача и станет добрым дедушкой.

— Ты забываешь об одной маленькой детали. А что, если Трей не выживет от полученных ран?

— Сообщения, папа, о его здоровье очень обнадеживающие. Трей выздоравливает. И, пожалуйста, не говори, что тебе не хотелось бы связываться с этим. Многие из твоих друзей ненавидят таких индейцев, как Хэзэрд Блэк, у которых миллионы. Ты ведь не дурак, чтобы не принимать деньги во внимание. А политическая власть?! Говорят, что Хэзэрд знает половину конгрессменов в Вашингтоне. Вот что мы получим, если сделаем, что задумали.

По здравому размышлению Дункан решил, что план Валерии имеет свои сильные стороны. И она права, что Хэзэрд не может не позаботиться о своих соплеменниках. Зачастую он был их единственным адвокатом, платил за то, чтобы вызволить из беды. Кроме того, у Дункана были влиятельные друзья в суде. Если им представится возможность вынести обвинение двум индейцам, или хотя бы передать дело судье Клэнси, все может стать возможным.

— Когда, ты считаешь, — спросил он с легкой улыбкой, — можно будет раскрутить этот план?

— Зачем торопиться, пап. Давай дадим Трею неделю-другую, чтобы оправиться от ран. Заседания суда начнутся на следующей неделе. Может быть, Хэзэрд появится там, и у тебя будет возможность потолковать с ним. Также будет невредно поговорить с Ливингстоном из «Горного ежедневника». Ты знаешь его отношение к индейцам. Кстати, почему бы и мне не встретиться с ним?

— У меня будет ленч с судьей Клэнси. Мы могли бы обсудить этот вопрос с ним. С тех пор как сына Хэзэрда освободили от поста агента по делам индейцев, Джо Клэнси жаждет крови Хэзэрда. — И Дункан стал теребить цепочку от часов, что делал всегда, обдумывая новую сделку.

— Будь осторожен, отец, — предупредила Валерия, памятуя о том, что у Дункана стремление действовать брало верх над рассудком. — Мы не можем допустить, чтобы Хэзэрд узнал все заранее.

Пальцы Стюарта успокоились, спокойно улеглись на обшлага его расшитой домашней куртки. Он вздохнул, внезапно поразившись сложности полученного задания.

— Будет он знать или нет, но твоя идея может не сработать.

— Не будь пессимистом, — мягко упрекнула его Валерия. — Между прочим, если мы вовлечем в это дело Ливингстона с его крикливой газетенкой, а судья Клэнси поймет, что у него есть возможность унизить Хэзэрда, то шансы на успех у нас есть.

Дункан хрюкнул, что он делал всегда, когда не мог подобрать слов для ответа.

— А что, если ничего не получится? — наконец пробормотал он. — Что ты собираешься делать с ребенком?

— Выйду замуж за кого-нибудь еще, — ответила она, опустив длинные пушистые ресницы. — Может быть. Или отправлюсь куда-нибудь в Европу. В конце концов, о ребенке побеспокоятся где-нибудь во Франции или Англии. Налить тебе еще кофе, папа?

Глава 8

В это утро Импрес проспала, и только приглушенный разговор в комнате Трея разбудил ее. После того как миновал кризис, она спала в гардеробной, что было намного удобнее, чем на походной койке рядом с Треем. Комната была небольшая, вытянутая, как купе в пассажирском поезде, и располагалась между спальней и ультрасовременной ванной комнатой с кранами горячей и холодной воды. Это был поразительный контраст по сравнению с ее домом в горах. Огромный котел, работающий на жидком топливе и расположенный на склоне гор за конюшнями, приводил в действие электрический генератор, который обслуживал ранчо. Гудение генератора было хорошо слышно в это спокойное утреннее время.

С внезапным волнением Импрес вспомнила, что сегодня к Трею придут посетители. Может ли она оставаться в этой уютной комнате, чтобы избежать любопытных взглядов? Ее появление тем вечером на аукционе у Лили могло быть расценено как бесстыдство, хотя это было только актом отчаяния. И хотя Трей безразлично относился к мнению общества, Импрес не могла позволить себе чего-то подобного. И потому встречи с назойливо-любопытными посетителями будут, вероятно, болезненными для ее самолюбия.

Может быть, отложить на завтра? — малодушно подумала она, глубже забираясь под одеяло. Нет, надо вставать, решила она через минуту и, посмотрев на часы, увидела, что сейчас только девять часов. Было слишком рано, чтобы звучавшие в комнате Трея голоса принадлежали посетителям. Должно быть, к Трею заглянул кто-то из членов семьи. В таком случае она может спокойно одеться и побыть в этой комнате, пока не появятся первые посетители.

Когда Импрес встала, то заметила несколько платьев, лежащих на стульях, простых повседневных платьев из шерсти и бархата. Она подошла к ним, словно бедный ребенок, которого тянет к магазину с конфетами и сладостями, не раздумывая и не останавливаясь. В глазах у нее зарябило от их многоцветья, и она чуть отодвинулась назад, а потом коснулась самого роскошного, сшитого из зеленого бархата. Импрес погладила его нежно, забытое чувство пробудилось в ней. Искушение было невозможно преодолеть, и через секунду Импрес взяла платье и приложила к себе, посмотрев в зеркало.

Зеленый цвет изумительно гармонировал с цветом ее волос, платье подчеркивало золотистый цвет кожи, образуя красивые рельефные складки около голых ног. Глядя в зеркало, она вспомнила детство. Богатое платье возродило в памяти те замечательные минуты, то удивительное наслаждение, когда ощущаешь себя парящей в небе птицей. Только теперь это уже не игра во взрослых, она стала молодой женщиной, хотя такое превращение произошло слишком внезапно. Но платье снова дало ей возможность почувствовать себя юной, легкомысленной и свободной.