Джуд Деверо - Золотые дни Страница 21

Ангус обошел гостиницу, заглядывая в окна. Поскольку только два окна были занавешены, он решил, что шансы попасть в нужную комнату не так уж малы. Он попытался открыть первое окно, но оно не открывалось, а вот второе открылось.

Он забрался в комнату и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Он слышал негромкий храп, доносящийся с кровати. «Повезло же мне, — подумал Ангус, — если я зашел не в ту спальню», И он представил себе здоровенного дядьку, который спит с заряженным пистолетом под подушкой.

Но натренированные глаза Ангуса быстро привыкли к темноте, и спустя недолгое время он уже мог видеть достаточно ясно для того, чтобы свободно передвигаться по комнате. Подойдя ближе к кровати, он, как ему показалось, разглядел очертания женского тела. На тумбочке возле кровати лежали огниво и фитиль, и, рискнув, Ангус зажег свечу. Взглянув на кровать, он едва не вскрикнул от ужаса. Там действительно была женщина, но она была страшна, как ведьма из детской сказки. У нее был большой крючковатый нос, который загибался крючком, нависая над тонкими губами, и острый, торчащий вперед подбородок. На ее голове белел большой чепец с оборками.

А маленькие темные глаза были открыты.

— Пардон, мадам, — сказал он. — Я ошибся номером.

Не прошло и секунды, как он уже оказался на ней — она схватила его и с неженской силой опрокинула на кровать, крепко прижав к себе. Она была крупной женщиной, не жирной, а мускулистой, с сильными руками, и он чувствовал своим телом ее могучую плоть.

— Ты — лакомый кусочек, — сказала она, попытавшись его поцеловать. — И я думаю, ты попал как раз по адресу.

— Мадам... — сказал он, пытаясь отстраниться, но его попытки увенчались лишь тем, что он очутился на другой стороне кровати.

В одно мгновение она оказалась сверху.

— Дверь закрыта на засов, так что попасть сюда ты мог только через окно. Зачем ты сюда залез? Чтобы меня ограбить? Чтобы насладиться мной?

— Ну, я...

Она сидела на нем, и ее крепкие бедра тисками сжимали его бедра. На ней была белая ночная рубашка с глубоким вырезом, так что он мог лицезреть большую часть ее выдающейся груди.

— Ну? Зачем еще тебе понадобилось сюда пробираться, если не для того, чтобы овладеть мной? Или тебе что- то понадобилось от моего никчемного мужа?

— Да, — выдохнул Ангус, перехватив ее запястья, чтобы не дать ей дотянуться до его головы.

Трудно думать, когда женщина с таким немалым весом сидит на тебе верхом. Собрав все свои силы, он выскользнул из-под нее и торопливо спрыгнул на пол. Когда Ангус вновь оказался на ногах, а она, судя по всему, приготовилась на него прыгнуть, он предупреждающе поднял руку:

— Нет, помилосердствуйте, мэм!

Вздохнув, она вновь легла на кровать.

— Так в чем дело? Джеймс задолжал вам денег, и вы хотите получить их до того, как мы уплывем?

— Да! — жизнерадостно согласился Ангус. — Точно! Так это правда, что он завтра отплывает? Он должен мне десять фунтов.

— У него их нет, — сказала женщина, перевернувшись на бок, чтобы лежать к нему лицом. — Почему бы вам не унизить его, проведя ночь с его женой?

— Каким бы заманчивым ни было предложение... — сказал Ангус, пытаясь улыбнуться, но при этом не забывая о самообороне. — Так он все же женился? Вы — дочь графа?

— Да, — сказала она и перевернулась на спину. — И внешностью я пошла в отца.

— О, ну... Должно быть, он этим гордится, — вежливо сказал Ангус.

— Мне тридцать шесть, и я только сейчас вышла замуж. Что вы по этому поводу думаете?

— Но зато теперь у вас есть муж, — сказал Ангус и осторожно попятился, обходя кровать.

На тумбочке был один из тех маленьких пузырьков, что Джеймс Харкорт так любил раздавать своим женщинам. Опийная настойка.

— Если вы — дочь графа, тогда мне следует отправиться к вашему отцу, чтобы он вернул мне долг.

— У него еще меньше денег, чем у Джеймса.

— Выходит... — протянул Ангус. Он успел переместиться к подножию кровати, и до тумбочки можно было дотянуться рукой. — Вы вышли замуж по любви?

Женщина рассмеялась и снова перевернулась на бок, чтобы быть к нему лицом.

— Он женился на мне ради титула, который перейдет нашим детям. Ублюдок! Он лишь притворялся, что любит меня. — Она разглядывала Ангуса. — Под всеми этими волосами вы — интересный мужчина, но вы, наверное, и сами об этом знаете?

И как только она это произнесла, глаза ее расширились, и Ангус понял, что она видела расклеенные в городе листовки и узнала его.

— Я думаю, вы все же проведете, со мной ночь, или я начну визжать. Вам ведь это не понравится, верно?

— Это зависит от того, что вас заставит визжать, — ответил он и пододвинулся к ней ближе.

— Ну, со своим мужем я уж точно визжать не буду, — сказала она, и глаза у нее загорелись. — Не знаю, как мы сумеем завести детей, если у него там почти ничего нет, если вы понимаете, о чем я.

— Понимаю, — заверил Ангус, накрыв ладонью пузырек с опийной настойкой. Опустившись на колено возле кровати, он замер. — А откуда мне знать, что вы — жена Джеймса Харкорта?

— Можете посмотреть в том сундуке. Там все документы.

— Ну, тогда ладно, — медленно сказал он. — Возможно, я возьму свой долг натурой — в виде его жены. Но у вас есть что-нибудь выпить? Вы способны заставить мужчину испытать жажду.

— На столе бутылка вина.

— Ах да, вижу, — сказал Ангус и задул свечу.

Через тридцать минут он вышел из ее комнаты, в его руках была кожаная папка, полная бумаг, которые он нашел в ее сундуке. По другую сторону двери он слышал женский храп. В конечном итоге ему пришлось вылить чуть ли не всю настойку в вино, чтобы заставить жену Харкорта уснуть. В любовной схватке, которая этому предшествовала, одежда его пришла в беспорядок и местами порвалась, но он нашел документы, которые доказывали супружеские отношения сладко похрапывающей дочери графа с Харкортом.

— Она этого не стоит, — пробормотал Ангус, имея в виду Эдилин, и попытался привести в порядок то, что осталось от его рубашки, и пряча добытую папку за пазуху. Теперь ему предстояло перехватить Харкорта и не дать ему сесть на корабль.

Глава 8

Ангус поспешил в паб и увидел, что Харкорт и его друзья все еще пьют и смеются. Глядя на Харкорта, Ангус никак не мог уразуметь, как человек может жить после такой подлости. Он женился на одной женщине, чтобы завладеть ее титулом, и отбирал деньги у другой, чтобы никогда не испытывать нужды.

И что он будет делать с тем титулом, когда приедет в Америку? Ангус слышал, что у американцев аристократия не в чести.

Он слишком устал, чтобы думать обо всем этом. Сейчас в нем бушевал гнев, и гнев помогал ему бороться со сном, но как только со всем этим будет покончено, как только Эдилин уплывет на своем корабле, он завалится где-нибудь на конюшне и проспит целую неделю.