Мэри Брэддон - Тайна фамильных бриллиантов Страница 21

В нижней зале толпились слуги гостиницы, а у наружной двери теснились посторонние; до слуха людей, стоявших на крыльце, доносился глухой ропот, как будто из одной груди, хотя в действительности множество голосов сливалось в один гул, который становился все громче и громче до тех пор, пока не разразился одним страшным воплем: «Смертоубийство!» Генри Дунбар слышал и понял, в чем дело, потому что его красивое лицо покрылось синеватой бледностью, точно снег при лунном свете, и он оперся о дубовые перила на лестнице.

Хозяин бросил гостя и сломя голову побежал вниз: не время было уже церемониться даже с банкиром.

Менее чем через пять минут хозяин вернулся. Он был почти так же бледен, как и мистер Дунбар.

— Боюсь, сэр, ваш друг, ваш слуга найден, сэр, — сказал он.

— Вы хотите сказать, что это он?..

— Боюсь, что так, сэр. Двое ирландских жнецов, возвращаясь от фермера Мантфильда, за пять миль от Сен-Кросса, наткнулись на человека, лежащего в речке, под деревьями.

— Под деревьями! Где же?

— В том самом месте, где вы расстались с мистером Вильмотом, сэр.

— Боже! Но он еще жив?

— Он был мертв, сэр, совершенно мертв. Они перенесли его в трактир «Лесничий», потому что это ближе всего от того места, где нашли тело. Тотчас послали за доктором и много было хлопот; но доктор — мистер Крикльвуд, достойный уважения джентльмен, сэр, говорит, что этот человек уже несколько часов лежал в воде и что убийство совершено несколько часов тому назад.

— Убийство! — закричал Генри Дунбар. — Но зачем же убийство? Он, может быть, и не убит! Может быть, какой-нибудь несчастный случай причиной его смерти! Может быть, он нечаянно утонул!

— О нет, сэр. Он не мог утонуть, потому что в том месте, где его нашли, нет и трех футов глубины. Он был удушен веревкой; удушен сзади, потому что петля была затянута на затылке. Доктор Крикльвуд внизу; если вам угодно туда пройти, то он вам все расскажет, как было; он все это знает лучше других. Судя по тому, что говорят ирландцы, труп был притянут в воду веревкой; это показывают следы, оставшиеся на траве. Право, сэр, мне очень жаль, что такое несчастье случилось с той особой, которую вы ожидали здесь.

Жаль было смотреть на мистера Дунбара. Его мертвенное лицо было обращено к хозяину; глаза неподвижны; казалось, он даже не слушал, что ему рассказывали о совершившемся преступлении, а между тем он все слышал до последнего слова; наконец, он глухо, с расстановкой произнес:

— Удушен, труп притянут на веревке в воду. Кто же, кто это мог сделать?

— Вот в этом-то и дело. Все это совершилось, должно быть, ради денег, потому что на берегу тут же найден пустой бумажник. Именно в это время года часто шляются по окрестностям бродяги, которые всегда готовы на какое угодно преступление, лишь бы добыть немного деньжат. Я помню — давно это было, лет сорок, а не то и больше, я еще тогда ходил в курточке, — так и тогда тоже был убит один джентльмен на твифордской дороге и говорили, что…

Но мистеру Дунбару было не до воспоминаний хозяина. Он прервал его рассказ и сказал с глубоким вздохом:

— Что я могу тут сделать? Что мне теперь надо делать? Нельзя ли тут чем-нибудь помочь?

— До завтрашнего утра, сэр, тут нечего делать, Я думаю, завтра произведено будет следствие.

— Да, да, разумеется, следствие будет произведено.

— Следствие-то? Ну конечно, сэр, непременно будет, — подтвердил хозяин.

— Подумайте только, что я совершенно незнаком с английскими обычаями и совсем не понимаю, как надо поступать в таких случаях. Не нужно ли сделать чего-нибудь для поиска убийцы?

— Непременно, сэр. Я уверен, что констебли распорядились уже. Не беспокойтесь: все будет сделано, что только зависит от них. Но я боюсь, что это именно такой случай, когда убийца легко может ускользнуть из рук правосудия.

— Почему вы так думаете?

— Потому что убийца имел время, для того чтобы скрыться так, что и следов не отыщешь; разумеется, этого не будет в том только случае, если вы укажете, какие были у убитого деньги или часы, или цепочка, или что-нибудь другое, по чему можно признать убийцу.

Мистер Дунбар покачал головой.

— Я даже не знаю, были ли у него часы или цепочка, — сказал он. — Ведь я только сегодня утром встретился с ним, и не имею никакого понятия, какие были у него деньги.

— Не угодно ли вам повидаться с доктором, сэр?..

— Да нет, ведь вы все мне рассказали.

— Точно так, сэр.

— Я лягу спать. Все это меня страшно утомило. Погодите минуту. Достоверно ли это признано, что человек, найденный убитым в речке, действительно тот и есть, кто сегодня приехал сюда со мной?

— О да, сэр; тут и сомнения никакого нет. Один из наших людей ходил из любопытства в «Лесничий» и в ту же минуту узнал в убитом того джентльмена, который сегодня в четыре часа приехал с вами в нашу гостиницу.

Мистер Дунбар удалился в приготовленную для него спальню. Это была лучшая комната в гостинице, и тут слуга ожидал приказаний богатого банкира.

— Вы привыкли, сэр, иметь всегда собственного камердинера; трудно было бы вам обойтись без прислуги, и потому я приказал Генри дежурить при вас, — сказал внимательный хозяин.

Проворный и ловкий Генри быстро развязал чемодан, вынул, что было надо, открыл несессер и расставил на туалетном столике хрустальные бутылочки с золотыми пробками и все бритвенные принадлежности.

Долго сидел мистер Дунбар перед зеркалом и озабоченно рассматривал отражение собственного лица, мертвенно-бледного при свете восковых свечей.

На другой день он поднялся рано и до завтрака отправил телеграфическую депешу в банкирский дом на улице Св. Гундольфа.

Депеша отправлена была от имени Генри Маддисона Дунбара Вильяму Балдерби и состояла в следующем:

«Прошу немедленно приехать в гостиницу «Джордж», в Винчестер. Случилось страшное событие, я нахожусь в больших хлопотах и неприятностях. Привезите с собой стряпчего. Дайте знать моей дочери, что еще несколько дней не приеду в Лондон».

А все это время тело убитого лежало в темной комнате в трактире «Лесничий».

Окостеневшие формы трупа ясно обрисовывались под простыней, покрывавшей его; но дверь грозной комнаты была заперта, и никто не мог туда войти прежде коронера — осмотрщика мертвых тел.

Никто не мог вспомнить, чтобы в «Лесничем» было когда-нибудь столько хлопот и суматохи, как в настоящую минуту. Целое утро прошло в том, что одни люди приходили, другие уходили; одни небольшими кучками толпились у перил, беседуя вполголоса; другие теснились около порога, а иные бродили по солнечной стороне мостовой. Пожалуй, в Винчестере не было живого человека, который не толковал бы о совершившемся убийстве.