Элизабет Хойт - Влюбиться в дьявола Страница 22

Когда они познакомились, ей было лет двадцать, и тогда она считалась первой красавицей высшего света. С возрастом она не стала менее красивой и привлекательной, но умной ее никак нельзя было назвать. Адриана была единственным импульсивным, опрометчивым и необдуманным шагом лорда Хасселторпа. Хотя свою жизнь он привык просчитывать до мелочей, как самую сложную комбинацию в политической игре, и теперь он вынужден расплачиваться за свое скоропалительное решение, и так, видимо, будет до самой смерти.

— Он вел себя смело, — буркнул недовольно Бланшар. — Рискуя жизнью, он увел мою племянницу с улицы в дом. Однако бедняга, кажется, думал, что сражается с индейцами.

Листер удивился:

— При чем тут индейцы? Эти кровожадные дикари из наших колоний?

— Во всяком случае, он все время бредил и нес околесицу об индейцах. — При этом Бланшар, волнуясь, смотрел то на одного мужчину, то на другого. — Я полагаю, что он сумасшедший.

— Сумасшедший?! — пробормотал Хасселторп. — Ну что ж, в этом случае он никак не может рассчитывать на возвращение титула. Это ваш новый план, не так ли?

Бланшар молча кивнул.

— Неплохо, очень даже неплохо, — с довольным видом заметил Хасселторп. — Неожиданно удачный поворот, избавляющий вас от необходимости убивать его.

— Вы намекаете на то, что я стоял за спиной наемных убийц, покушавшихся на жизнь лорда Хоупа? — побагровел Бланшар.

— Конечно, нет, — язвительно произнес Хасселторп, ощущая поддержку Листера, который молча наблюдал за происходящим. — Хотя достаточно проанализировать факты. Вряд ли в Лондоне найдется какой-нибудь здравомыслящий человек, который будет думать иначе, включая в первую очередь самого лорда Хоупа, разумеется.

— Черт побери! — Бланшар побелел от злости.

— Зачем так волноваться, милорд? — рассмеялся Листер. — В конце концов, наемный убийца исчез. Таким образом, след, ведущий к тем, кто пытался убить лорда Хоупа, оборвался.

Хасселторп поднес бокал к губам, но, прежде чем сделать глоток, прошептал:

— Если только они не попробуют повторить нападение.

Днем позже, когда Беатриса и Лотти прогуливались по широкому выставочному залу с мебелью, Беатриса искренне призналась подруге:

— Я совсем не понимаю поведение джентльменов.

Она искоса наблюдала за группой джентльменов, которые изо всех сил старались привлечь внимание хорошенькой рыжеволосой девушки, соревнуясь, кто из них поднимет выше стул над головой. Такая забава в глазах Беатрисы выглядела откровенно глупой и бессмысленной.

— Мне непонятно, почему лорд Хоуп вчера поцеловал меня, а затем начал уверять, что это я поцеловала его.

— Да, джентльмены — это загадка, — серьезно подтвердила Лотти.

— Еще бы… — Беатриса помолчала, лишь потом тихо заметила: — Он выглядел смущенным, когда был рядом со мной.

Лотти удивилась:

— Смущенным? Беатриса поморщилась:

— Он нес какую-то чепуху об индейцах и старался организовать оборону.

— Боже мой, — испугалась Лотти, — он что, не понимал, где находится?

— Не знаю, — нахмурилась Беатриса, вспомнив те минуты, которые она провела, лежа под каретой. Как она тогда перепугалась, когда увидела, что Хоуп собирается бежать через открытый двор, чтобы помочь раненому Генри!

— Постой, разве это не сумасшествие? — в ужасе прошептала Лотти.

— Возможно, — отозвалась Беатриса, — поэтому я боюсь, что дядя Реджи воспользуется этим как предлогом, чтобы отнять титул у лорда Хоупа.

Лотти удивленно взглянула на нее:

— Но если он на самом деле сошел с ума, то, Беа, дорогая, разве не будет лучше, если титул унаследует более достойный джентльмен?

— Но ситуация, похоже, сложнее, чем кажется на первый взгляд, — решительно заметила Беатриса, прищуриваясь. — Лорд Хоуп выглядит совершенно здоровым, если не считать его враждебности к окружающим. Можно ли лишать законного наследника титула только из-за минутного помутнения рассудка?

Лотти покачала головой, явно не веря в здравомыслие лорда Хоупа.

Беатриса поторопилась встать на его защиту:

— Тут еще кое-что следует учесть. Вернув титул, лорд Хоуп получит право голоса в парламенте и сможет проголосовать за билль мистера Уитона.

— Я так же страстно, как и ты, хочу, чтобы этот закон был принят парламентом! — горячо воскликнула Лотти. — Но мне вовсе не хочется, чтобы из-за этого пострадала ты.

— Если бы это зависело только от меня, то, полагаю, мне бы это не доставило много волнения и беспокойства, — возразила Беатриса. — Я понимаю, что жить в стесненных обстоятельствах довольно тяжело, особенно после стольких лет жизни в Лондоне, когда уже привыкла к роскошной жизни. Но все не так плохо. Меня тревожит лишь здоровье дяди Реджи. Я боюсь, что он не переживет потери титула, дома и поместья. — От волнения она прижала руку к груди.

— Что поделаешь? В жизни никак не получается, чтобы все были в выигрыше, — резонно заметила Лотти.

— Увы, именно так, — отозвалась Беатриса. И они молча прошли несколько шагов, прежде чем Беатриса с жаром продолжила: — Какой это был ужас, Лотти! Бедный Генри истекал кровью, дядя Реджи вопил, слуги шумели, и среди всего этого кошмара решительно ходил лорд Хоуп с дуэльным пистолетом в руках, давая всем понять, что ему ничего не стоит убить человека. А потом, через два часа, когда все закончилось, он вдруг заявляет мне, что я поцеловала его. До этого момента я даже не подозревала, что нравлюсь ему.

Лотти откашлялась, прежде чем деликатно заметить:

— Все так, как и должно быть. Он скрывает, что ты нравишься ему, хотя сам хочет тебя поцеловать.

Беатриса испуганно взглянула на нее.

— Прошу меня извинить, но все обстоит именно так. — Лотти невозмутимо пожала плечами, а затем прощебетала с невинным видом: — Конечно, если джентльмен и леди целуются, значит, он нравится леди.

Беатриса растерялась, лицо ее залила краска смущения.

Прежде чем задать вопрос, Лотти слегка откашлялась.

— Ты ведь любишь лорда Хоупа?

— Как можно его любить? — возмутилась Беатриса. — Он всегда держится так грубо, так дерзко и насмешливо, что порой это действительно похоже на безумие.

— Однако ты поцеловала его, — напомнила Лотти.

— Напротив, он поцеловал меня, — машинально возразила Беатриса. — Он так пристально смотрит, разглядывает меня, словно я единственное живое существо рядом с ним. А тем временем его одолевает страсть.

Лотти удивленно приподняла брови.

— Я плохо объясняю, — заметив ее реакцию, сказала Беатриса. И, немного подумав, продолжила: — Например, человек раньше слышал из музыки только свист, издаваемый дешевым свистком. Ни о чем, не подозревая, он считает музыку пусть звонким, но обычным заурядным явлением. Но если ему посчастливится попасть на симфонический концерт, где будут исполнять Генделя? Ты понимаешь, к чему я клоню? Его будут переполнять прекрасные, потрясающие, непреодолимые чувства, которые полностью овладеют его душой.