Элоиза Джеймс - Жажда любви Страница 22

– Я читала вашу последнюю речь в палате лордов, ваша светлость, – заговорила она.

Герцог немного оживился:

– В «Лондон газетт»? Боюсь, что большинство палаты согласилось с моими оппонентами. Жаль, но что поделать?

– Уверены, что правы относительно намерения мистера Фокса сделать Ост-Индскую компанию подотчетной членам комиссии?

– Уверен ли я, что это откровенная попытка захватить богатства компании? Разумеется.

На этот раз он поморщился, очевидно, недовольный вопросом.

– Я упомянула об этом, поскольку была потрясена формулировками самого билля. И хотя сочувствую вашему желанию провести внеочередные выборы, но разве подобные компании не должны ни перед кем отчитываться? Кто-то должен взять их под контроль, ваша светлость.

– Но виги хотят взять компанию под контроль, только чтобы поживиться самим.

– Как трудно провести черту между антикоррупционными мерами и обычной жадностью, – заметила Шарлотта. – Мне пришло в голову…

Она осеклась и сжала губы.

– Что именно вам пришло в голову? – заинтересовался герцог, слегка наклоняясь. Сердце Шарлотты снова куда-то покатилось. – Проклятие, сейчас смена партнеров. Нам нужно расходиться. Не забудьте вашу мысль, – предупредил он. Через минуту они вновь воссоединились, и Шарлотта взглянула на него, сквозь кольцо их поднятых рук:

– Надеюсь, вы понимаете, что мне довелось только прочесть статьи в «Газетт»?

– На этот раз они были довольно точны, что для них крайне необычно.

– Я подумала, что, возможно, в следующей речи вам следует сделать больший упор на тему государственной измены, – посоветовала она. – Насколько я поняла, вы ищете союзников в борьбе с Фоксом. Но на вашем месте я затеяла бы эту дискуссию в поддержку короля, а не против министра. Не забывайте, Фокс очень популярен.

Герцог прищурился.

– Полагаю, я мог бы последовать вашему совету. Но Фокс создает неприятные проблемы, и его просто необходимо сместить.

– Сообщите в палате лордов, что всякий, кто проголосует за билль, может считаться врагом короля. И не стоит упоминать имя Фокса.

На какой-то момент он сбился с такта, но тут же взял себя в руки.

– Мисс Шарлотта, я благодарен судьбе, что пригласил вас на танец.

Сердце Шарлотты сильно забилась. Герцог отвел ее в сторону.

– Вы, случайно, не успели прочитать в «Газетт» изложение дебатов между лордом Темплом и Фоксом?

Роберта знала, что ей необходимо быть в бальном зале. Для этого требовалось всего лишь спуститься на первый этаж и оказаться в возбужденной атмосфере всеобщего веселья. Вот уже сорок минут, как она была полностью готова.

Беда в том, что платье абсолютно не соответствовало ни ее характеру, ни заданной цели.

Девушка снова взглянула в зеркало.

– Вы будете идеальным олицетворением молодости и невинности, – объявила Джемма сегодня утром. – Оденем вас крайне просто, разбросаем то тут, то там несколько розовых бутонов… да, еще нить жемчуга. Просто и элегантно.

– Но я не хочу быть идеальным олицетворением чего бы то ни было, – запротестовала Роберта. Однако Джемма упорно стояла на своем:

– Понимаю, в душе вы истинная Рив. Но ваше первое появление в свете должно произвести неизгладимое впечатление наивности и свежести. Позже вы сможете показать себя и истинном свете. После того как выйдете замуж.

Роберта вздохнула.

Она так мечтала об этом бале. Но как трудно притворяться послушной и скромной!

Она снова попыталась опустить глаза. Но ни одна девушка не смогла бы оставаться невинной, прожив столько лет в обществе ее отца!

Она чувствовала себя полной дурой. Волком в овечьей шкуре.

И тут дверь распахнулась.

– Вот вы где! – вскричала Джемма. – Выглядите восхитительно!

Роберта снова повернулась к зеркалу. Волосы были тщательно завиты, напудрены и украшены яблоневым цветом приставленной к ней камеристкой. Шею охватывала нить крупного жемчуга. Фижмы были достаточно велики, чтобы казаться элегантными, и в то же время не слишком громоздкими, чтобы не мешать в танце. На губах и щеках лежал тончайший слой румян.

Роберта жеманно похлопала ресницами.

Единственное, что ей по-настоящему нравилось, были изящные розовые туфельки. Они – и кокетливая мушка на скуле.

– Вам не по душе этот наряд? – вдруг спросила Джемма, появляясь за ее плечом. – Я права?

– О нет, напротив, – поспешно заверила Роберта. – С моей стороны было бы крайне неблагодарным капризничать, и даю слово, что просто обожаю это платье. Я в жизни еще не выглядела так чудесно к тому же, – добавила она в порыве откровенности, – я впервые воспользовалась пудрой.

– Голова очень чешется? Сама я стараюсь обходиться без подобных крайностей, хотя иногда это просто необходимо.

– Но я правда очень благодарна вам, Джемма.

Джемма прищурилась и посмотрела в зеркало.

– А что бы вы хотели надеть?

Роберта отлично знала правильный ответ.

– Именно то, что сейчас на мне. Ну что, пора спускаться вниз?

Однако Джемма коварно улыбнулась:

– Вообразите себя обольстительницей. Сумеете?

Роберта мельком глянула на хорошенькую пастушку в зеркале.

– Не уверена, – вздохнула она.

– Но хотели бы узнать точно?

– Не думаю, что Вильерса заинтересует девическая скромность, – призналась Роберта. – Он не из тех, кто ухаживает за молоденькими девушками, так ведь?

– Разумеется, – рассмеялась Джемма.

– Поэтому какой же смысл носить такую одежду? На него это не произведет впечатления! – с отчаянием выпалила Роберта. – А на остальное мне плевать!

– Но прежде чем приметесь за Вильерса, вам необходимо одурачить общество, – пояснила Джемма. – Все они подобны овцам, и если что-то вобьют себе в голову, пиши пропало. Переубедить их невозможно. Если сегодня вы будете вести себя скромно и застенчиво, таковой вас и посчитают. И все сплетни о компаньонках вашего отца быстро стихнут. Тогда, и только тогда, вы начнете получать приглашения на балы и приемы, где встретите Вильерса. Кстати, он сейчас внизу.

– Правда? – прошептала Роберта, борясь с головокружением и слабостью, медленно распространявшимися от пальцев ног до самых корней волос.

– Добейтесь успеха сегодня вечером, а завтра утром на вас посыплется дождь приглашений. И Вильерс будет присутствовать почти везде, куда бы вы ни поехали.

– Я готова! – объявила Роберта, хватая перчатки.

– Изобразите покорность. Роберта жеманно поджала губы.

– Прекрасно. А невинность?

Роберта склонила голову набок и одарила Джемму бессмысленной улыбкой.

– Невинна, но не настолько же! Вы, очевидно, вполне овладели искусством притворяться, хотя не могу понять, как вам это удалось, при такой уединенной жизни.