Ребекка Брэндвайн - Роза восторга Страница 22

В мерцающем свете лампы лицо юноши было мертвенно-бледным, и Изабелла испуганно вздрогнула.

– Нам нужно спешить, – продолжил Гил, – потому что скоро рассвет, а утром мы уезжаем, как и было запланировано.

– Ах, нет, Гил! – воскликнула девушка.

– Сестричка, нам надо ехать! Покажется странным, если мы в последний момент изменим решение и останемся. Это вызовет подозрение, особенно, когда найдут тело лорда. Ты должна набраться терпения и мужественно встретить завтрашний день без нас, что бы он ни принес с собой.

– Гил прав, Изабелла, – заявил Лионел и, пытаясь придать ей уверенности, нежно погладил руку. – Пойдем, нам нужно еще много сделать, а времени совсем мало.

– Изабелла, возвращайся в замок, – приказал Гил, – и приведи сюда Эдрика, Тегна и Беовульфа. Из твоих имеем я знаю, что они любят нас и им можно доверять. Расскажи о том, что случилось, потом скажи, чтобы онм убрали охрану с центрального входа. Утром рыцари должны будут сказать, что видели, как рано утром лорд Оадби выехал на охоту. Граф с охоты не вернется, поэтому нужно будет организовать его поиски. Проследи, чтобы именно эти трое рыцарей обыскали окрестности оврага и нашли тело опекуна, ибо они знают, как ответить на вопросы, которые им будут задавать.

Лионел пойдет с тобой и принесет охотничий костюм графа, а я пока его раздену и оседлаю лошадь Оадби. Потарапливайтесь! – еще раз настойчиво повторил Гил. – С каждой потерянной минутой приближается рассвет.

Наконец, по прошествии, как им показалось, нескольких часов, заговорщики осуществили свой план и, уставшие до изнеможения, добрались до своих постелей. Хотя Изабелла устала не меньше других, она не могла уснуть, снова и снова перебирая в памяти события страшной ночи. Девушка с большим трудом заставила себя выбросить из головы воспоминание о ненавистном опекуне и вместо этого попыталась сосредоточиться на Лионеле, своем возлюбленном.

Однако, позднее, значительно позднее, Изабелла вспомнила: несмотря на то что наследник Сант-Сейвора поклялся сделать ее своей, он на словом не обмолвился о замужестве. Изо всех сил пыталась Изабелла не думать об этом моменте и убеждала себя в любви Лионела к ней, но все же в сердце и душу девушки закралось сомнение насчет его истинных чувств. И ничто уже не могло ее сомнения развеять.

ГЛАВА 7

Нагорье, Уэльс, 1453 год.

На фоне черного, как смоль, ночного занавеса бледное свечение прозрачной дымки тумана, густо стелившегося по земле, казалось неземным. Сверху сквозь ветви деревьев на исхоженные, извивающиеся змеей тропинки диких Уэльских гор просеивался серебристый свет окруженной призрачным ореолом луны. Издалека донесся крик какого-то одинокого зверя, а в остальном тишину нарушало лишь быстрое прерывистое дыхание женщины, прислонившейся к покосившемуся от времени дереву, чтобы перевести дух. Пауза была недолгой. Украдкой оглянувшись через плечо, она снова побежала, и ее голые пятки засверкали по лесу со скоростью бегущего оленя.

Еще сегодня утром молодая женщина была дочерью влиятельного военного вождя Уэльса, Овейна, и женой обаятельного Брин-Дайфид, лорда Уэльского. Сегодня вечером она потеряла все и стала пленницей англичан. После кровавого сражения ее отцу удалось бежать и скрыться в каком-то месте, где к нему присоединятся люди, оставшиеся в живых. А муж был убит на ее глазах. Она видела, как он упал и голова отлетела от секиры врага, а ее взяли в плен, чтобы потом потребовать за нее большой выкуп. Только благодаря незаурядному уму удалось ей бежать. Женщина грустно улыбнулась, вспомнив, с какой легкостью одурачила двух караульных, охранявших ее. Однако, лорда, захватившего в плен дочь вождя, было не так-то просто обмануть.

Даже сейчас чуткий слух беглянки уловил звук погони, и это подстегнуло ее. Тропинка уходила все выше. Женщина замедлила шаг, взбираясь по скалистым выступам. Она взвизгнула, когда в ночи прозвенел смех и мужская рука, ухватив за локоть сзади, стащила вниз.

Беглянка отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться, но мужчина, наконец, заломил ей руки за спину и несколько раз ударил по щекам.

– Ублюдок! – прошипела она, понимая, что теперь о побеге нечего было и думать. – Английская собака!

Мужчина в ответ лишь снова рассмеялся, и луна высветила его белые зубы.

– Ну, Хвилис! – он схватил ее за копну пышных волос, заставляя посмотреть ему в глаза. – Веселую Охоту ты мне устроила! Но теперь… ты моя!

Мужчина впился в ее губы, потом грубо швырнул на землю. С минуту он возвышался над ней как сияющий бог и смотрел, как задравшиеся до бедер юбки обнажили длинные стройные ноги, а белая пышная грудь вздымалась под тонкой, почти прозрачной материей платья. Ее пухлые сочные губы приоткрылись и задрожали, а светло-голубые глаза загадочно сверкнули, когда она выхватила из-за пояса нож для самозащиты. Мужчина беспечно посмотрел на нож, как будто увидел всего лишь булавку, которой его хотели уколоть.

– Ты достала это для себя или для меня, миледи? – задал он ей вопрос, удивленно вскинув одну бровь.

– Для тебя, Тремейн, – она сплюнула. – Думаешь, что я позволю врагу моего народа притронуться к себе?

– Да, но тебе я не враг, Хвилис, – мягко замурлыкал он, – по крайней мере, не буду им после сегодняшней нашей ночи. Сегодня ночью я стану твоим любовником, и, когда это произойдет, ты сама попросишь– взять тебя в качестве моей любовницы.

– Нет!

– Посмотрим, миледи. Готов держать пари, что все будет именно так.

– Что за пари? – Хвилис с подозрением посмотрела на своего захватчика, думая о том, какую шутку придумал он, чтобы разыграть ее, как она разыграла своих охранников.

– Спорю на следующее: если хоть раз во время любовной связи ты вскрикнешь от желания, то по исполнении нашему ребенку восьми лет, я заберу его у тебя и буду воспитывать, как сочту нужным.

– Ребенка? Как ты можешь быть уверен, что у нас получится ребенок, Тремейн?

– Я чувствую это, Хвилис, всем своим существом. С самой первой минуты, когда я увидел тебя, понял, что ты должна стать моей, миледи. Вот почему я пока не потребовал у твоего отца выкуп за тебя. Да, ты родишь мне сына, Хвилис, можешь в этом не сомневаться.

Она презрительно тряхнула головой.

– А если я не закричу?

– Тогда можешь оставить ребенка себе, но это будет для меня наказанием, поскольку тщедушные выродки, которых родила мне жена, так же слабы, как и их мать. Сомневаюсь, что они доживут до зрелости. А моя первая жена – наказание Божье – вообще оказалась бесплодной. Мне нужен наследник, миледи. Фамилия моего рода осталась теперь только у меня.