Патриция Поттер - История одной страсти Страница 23

Роберт искренне считал себя богобоязненным человеком, но не мог побороть влечение к жене собственного брата. Тайная страсть сводила его с ума, он проклинал себя, Джона и Фэнси.

Но теперь Джон умер и был похоронен без последнего напутствия священника, в неосвященной земле. А Фэнси… Фэнси осталась одна… с каторжником.

Ее упрямство приводило Роберта в ярость. Он хотел, чтобы она жила под его крышей. Он жаждал заполучить лошадей и превосходную землю у реки, несправедливо отданную Джону. И ни один каторжник не сможет встать на его пути.

Роберт знал, что нужно сделать.

Он поднялся со стула, и торговец подобострастно последовал его примеру. Этот человек знал свое место.

— Нет, нет, приятель, — благодушно остановил его Роберт. — Оставайся и возьми еще эля. — Бросив на дощатый стол несколько монет, он вышел из таверны.

Стоя на пороге конюшни, Йэн подставил лицо солнечным лучам. Он чувствовал себя на удивление хорошо. Боже, как прекрасно быть свободным.

«Относительно свободным», — тут же напомнил он себе.

Ночью его мучили кошмары. Во сне он снова плыл в Америку, что оказалось худшим испытанием, чем неслыханно суровая зима, проведенная в эдинбургской тюрьме в ожидании плавания через Атлантику. В тюрьме у него по крайней мере было немного пространства, и хотя их плохо кормили, все же пищи было больше, чем им давали во время путешествия. Он никогда не забудет отчаяние и безнадежность, сковавшие его крепче кандалов в душном корабельном трюме.

А теперь, под ласковыми солнечными лучами, яркими красками расцветившими утро, ему казалось, что нет ничего невозможного и все будет хорошо.

Йэн обвел взглядом маленькую ферму: покосившийся забор, курятник, свинью и четырех поросят, резвившихся в загончике, который был для них явно мал. За фермой простиралось пастбище, граничащее с полем, а рядом с ним — пашня, готовая к посеву. И маленький белый одноэтажный дом.

Повсюду раздавались обычные для фермы звуки. Звуки жизни.

К Йэну подбежал трехногий пес, радостно виляя хвостом. На заборе важно восседала ворона, неподалеку старательно умывался кот. Детей нигде не было видно, но Йэн знал, что кто-то уже встал, потому что над трубой в доме вился дымок.

Обогнув конюшню, Йэн увидел Фортуну, стоящую на коленях у могилы Джона Марша.

Почувствовав его взгляд, Фортуна испуганно подняла глаза, и Йэну показалось, что она сейчас убежит в лес, росший за речкой. Однако она не убежала, а подняла руку, приветствуя его.

Йэн медленно приблизился к девушке, остановившись в десяти футах от нее.

— Здравствуй, Фортуна, — поздоровался он.

Рукой она показала на него, потом сложила ладони и склонила на них голову, изображая сон.

Он понял ее жесты.

— Да, я хорошо спал.

Почему она не могла говорить? Фэнси Марш ничего не рассказывала об этом, а он не хотел спрашивать. Тем не менее его одолевало любопытство.

— Спасибо, что спросила, — добавил Йэн. Поколебавшись, Фортуна изобразила открытую книгу, затем развела руки, словно задавая вопрос.

— Да, — ответил Йэн. — Я почитаю вам сегодня.

Ее смуглое лицо осветила застенчивая улыбка, будто луч света, пробившийся сквозь тучи.

Счастливчик довольно тявкнул, словно разделяя чувства Фортуны. Все еще улыбаясь, девушка показала на Счастливчика, потом на него, потом снова на Счастливчика.

Йэн догадался, что она пытается выразить свое удивление тем, что пес сразу принял его.

— Думаю, он любит всех, — смутился он. Фортуна покачала головой и состроила гримаску.

— Он не любит людей?

Она подняла вверх большой и указательный пальцы, пытаясь яснее выразить свою мысль.

— Он любит только некоторых людей?

Фортуна закивала. На лице девушки была написана радость от того, что он понял ее.

Ее руки вновь задвигались, рассказывая историю. Он внимательно наблюдал за выразительными жестами. Она показала капкан, собаку, пытающуюся вырваться, кто-то — Фортуна? — открыл капкан. Затем она изобразила страх и показала на пса.

— Он был напуган?

Она кивнула. Затем, махнув рукой в сторону дома, девушка наклонилась и коснулась героя истории пальцами, словно забинтовывая его лапу.

— Фэнси вылечила его, — догадался Йэн. Фортуна снова кивнула. Затем, подойдя к нему ближе, она показала на его запястья и коснулась своих.

— Да, — подтвердил Йэн, — она вылечила и меня. — Действительно, раны уже не болели. Фэнси умела проявлять заботу. Если он не проявит осторожность, она позаботится о своих проблемах, предоставив их решение ему, а у него достаточно и своих.

— Фэнси сказала, что ты наполовину чероки, — продолжил он разговор с Фортуной.

Блеск в глазах девушки внезапно погас, и она отвернулась.

— Я читал, что чероки были смелыми людьми, — сказал Йэн и, видя ее заинтригованный взгляд, добавил: — Они были хорошими людьми.

Фортуна недоверчиво посмотрела на него, затем кивнула.

— Ты должна очень гордиться своим народом.

Она распрямила плечи, а ее темные глаза, казалось, заглянули ему прямо в душу. Она была очень красива. Ее смуглое лицо с высокими скулами и точеными чертами привлекало взгляд, а загадочные темные глаза, казалось, хранили множество тайн. Фортуна была эфемерной, неземной. Йэн не мог представить подобную хрупкость в Фэнси Марш. Несмотря на красоту, в Фэнси чувствовался стальной стержень, которого была лишена Фортуна.

Фортуна подошла вплотную к Йэну и, легко прикоснувшись к его руке, быстро убежала.

Йэн смотрел ей вслед, одновременно удивленный и смущенный. Ему было приятно знать, что она доверяет ему, однако он не хотел завязывать более тесные отношения ни с кем из семьи Марш.

Вздохнув, Йэн повернулся и направился ко входу в конюшню, но остановился, увидев подошедшую Фэнси. Он не был готов к разговору с ней.

— Куда пошла Фортуна? — спросила Фэнси.

— Она просто… исчезла. Она рассказывала о Счастливчике и…

— Рассказывала?!

— Да, жестами. — Помедлив, он решился спросить: — Как случилось, что она перестала говорить?

— Она говорила раньше, но потом… — Фэнси осеклась, и Йэн больше не расспрашивал ее. Происшедшее с Фортуной его не касалось. Он ругал себя всякий раз, когда невольно пытался лучше узнать Маршей.

— Боюсь, что я обидел ее. Я сказал, что знаю о ее происхождении, что читал об индейцах и что она должна гордиться своими предками. После этого она убежала. Я поступил неправильно?

Фэнси облегченно вздохнула.

— Многие люди, в том числе Роберт, называют ее полукровкой, совершенно не считаясь с ее чувствами. Думаю, она просто удивилась, что вы отнеслись к ней с пониманием.

— Я лишь хотел…