Селеста Брэдли - Самый желанный герцог Страница 23

В первый раз за все время общения с дворецким, Софи заметила вспышку бунта в его глазах.

— Ах да, хорошо. — Она с извинением пожала плечами. — Полагаю, что просто не существует способа, чтобы это прозвучало приличным образом, не так ли?

— Я сделаю это, если вы настаиваете, но думаю, что если я шепну словечко по секрету его камердинеру…

Софи улыбнулась.

— Это будет идеально!

Фортескью долго смотрел на нее с нескрываемым изумлением, затем избавился от своего необъяснимого замешательства.

— А… слушаюсь, мисс. Я также получу подтверждение о его планах на этот вечер у его камердинера, на которого, я уверен, можно рассчитывать, что он передаст рекомендацию о том, чтобы посетить маскарад.

— Господи, какой полезный канал связи! — Софи почти танцевала, направляясь к лестнице. — Скажи ему, чтобы прибыл вовремя, — пропела она. — И передай, чтобы он не проводил с собой леди Лайлу Кристи!

Глава 9

Грэм выскочил из Брук-Хауса, снова разъяренный и разочарованный, и зашагал по элегантным улицам Мэйфера, ничего не видя перед собой. Что, к дьяволу, задумала Софи? Неужели она полагает, что ему больше нечем заняться, как ожидать, когда закончатся ее прихоти? Разве она не знает, что ему было… весело с ней? Да, ему было весело в ее компании. Софи весьма интересна под этой серой педантичной наружностью. Черт побери, он скучал…

Грэм скучал по ее обществу, вот и все. По играм в карты и беседам и…

По пронизывающим серым глазам, которые насквозь видели, что за дураком он был. По нежной косе светло-рыжих волос на его кулаке. По тихому смеху, яркому теплу, растянутым, ироничным словам, которые никогда не переставали удивлять и смешить его…

Черт побери.

Платье от Лемонтёра не было просто прекрасным. Оно не было потрясающим.

Платье было волшебным.

Лемонтёр поведал ей, что его вдохновила Титания, Королева Фей — и Софи задумалась над тем, не сама ли Титания взмахнула своей волшебной палочкой и даровала портному власть, находящуюся за гранью обычных возможностей.

Это на самом деле было удивительное творение, очаровательное платье, мерцающая, элегантная фантазия из шелка оттенка самой бледной зелени, каким-то образом пронизанная переливающимися лавандовыми бликами.

Крошечные рукава, опущенные на плечи, на самом деле представляли собой всего лишь петли из жемчужных бусинок. Софи имела большое подозрение, что это на самом деле был жемчуг, а не стекло, но не осмелилась спросить из-за боязни, что это может оказаться правдой — а тогда у нее ни за что не хватит смелости надеть его!

Также Лемонтёр проделал что-то подозрительное с ее корсетом, потому что, несомненно, она не была так щедро одарена природой. И все же вздымающаяся над вырезом платья плоть кремового цвета принадлежала ей — и это на самом деле было загадкой! Переплетенные нити жемчуга перекрещивались на небольших, высоких грудях девушки и проходили под ними, подчеркивая и выделяя их.

Лиф платья был высоким и узким, но под ним юбки драпировались и спадали в модном стиле, напоминающем тогу, которую носили греческие богини. Софи не совсем понимала почему, но весь этот ансамбль подчеркивал ей округлости в таких местах, в которых она и не думала, что они есть, и придавал ее росту статное великолепие. К счастью, благодаря постоянным урокам Лемонтёра, у нее не было возможности сутулиться в этом платье. Самый легчайший перекос в плечах заставлял лиф платья перекрывать ей дыхание. Девушка задумалась, не сделал ли он это нарочно.

Все может быть.

Приглушенные переливающиеся цвета придали ее коже сияние, как у полированной слоновой кости, а ее волосы блестели ярче, чем тогда, когда на ней был наряд более насыщенного цвета. И Патриция втерла что-то в ее волосы — с ароматом зелени и трав — что привнесло блеск корицы в ее светло-рыжую косу. То, что когда-то свисало вокруг ее лица, неуправляемое и не подравниваемое, сейчас было выстрижено аккуратной челкой, завивающейся самой по себе, а остальная часть волос была зачесана высоко и гладко, чтобы придать Софи еще больше элегантной высоты. Несколько дюймов волос пришлось отстричь, но Патриция уверила ее, что смогла сохранить как можно большую длину.

Девушка обернулась, что посмотреть на себя через плечо. Под каждой выставленной на показ лопаткой спускался вниз пенящийся отрез серебристо-белой органзы, такой тонкой, что через нее можно было бы читать. Когда Софи совершала даже малейшее движение, отрезы легко летели по воздуху позади нее, как пара прозрачных крыльев.

Патриция вплела еще больше нитей жемчуга в уложенные волосы на голове Софи.

— Ты уверена, что мы должны были подстричь их?

Патриция усмехнулась ей в зеркале.

— Слишком поздно, чтобы сомневаться, мисс!

Затем горничная опустилась на пятки и отступила назад. С мечтательным вздохом удовлетворения она стиснула руки перед собой.

— Сам волшебный король придет, чтобы украсть вас сегодня вечером, не сомневаюсь в этом.

Софи уставилась в зеркало. Она выглядела совершенно непохожей на себя — другими словами, она выглядела красивой. Это ощущалось фальшивым… и все же, разве это не ее глаза? Разве это не ее естественный рост, не ее волосы, не ее голые руки и не ее длинная шея? Как это может быть неправдой, когда это всего лишь смена платья и немного пудры и румян?

И маска.

Патриция вручила ей потрясающую маску, отделанную белыми перьями совы и украшенную жемчугом, которая должна висеть на стене как произведение искусства, а не прикрывать ее лицо. Тем не менее, эта маска замечательно скрывала ее нос и при этом открывала глаза, делая их большими и бездонными. Сейчас она по-настоящему стала кем-то иным. Теперь она по-настоящему стала Софией.

Софи больше не было.

Тебе нечего стыдиться. Ты всего лишь то, чем должна быть — сильфида, тростник в воде, стройное пламя!

Слова Лемонтёра прозвучали резко и слабо, едва различимые сквозь стучащий страх и неуверенность, от которых у нее перехватывало дыхание.

Если это маска, то ее могут разоблачить. Если все это ложь, то она может быть разгадана. Некрасивая, ученая, неловко чувствующая себя в обществе Софи Блейк никогда не станет Софией. Никогда, это было невозможно, все это казалось каким-то ужасным трюком, который она никогда, никогда не сможет осуществить!

Почему бы и нет? Ты делала гораздо худшее!

Да, и посмотрите, куда это завело ее! Софи заставила себя медленно вдохнуть. Одна ложь была очень похожа на другую, это правда. Если она смогла добраться до Лондона под фальшивыми предлогами, то, несомненно, она сможет проложить себе путь в бальный зал.